Никита Воронов - Огненный лис

— Ну, — кивнул Виктор.

— Он же её ещё до того, как тебя посадили, купил. Который уже год носит… Я его недавно, ради хохмы, попросил эту шапку по-дружески продать. Так он такую цену заломил! В комиссионке — и то раза в два дешевле.

Теперь обьектом для насмешек стал Папа Карла, и мстительный Павел решил взять реванш:

— Про машину не слышал? Хотя, конечно… Привез он с последнего своего рейса, из Голландии, «форд-сиерру». Поставил под окном — любуется! По вечерам сидит в нем, дорогие сигареты курит, музыку слушает, а на работу в общественном транспорте добирается. Чтобы, значит, ходовую часть не повредить. Или кузов не поцарапать… Кстати, ещё как он в транспорте ездит — это особая история! Купил один-единственный талон, прокомпостировал и таскает повсюду в кармане. Зайдет в троллейбус или в трамвай, встанет возле компостера и ждет, пока кто-нибудь не попросит пробить. Чужой, свеженький, прокомпостирует — и себе, а свой задроченный, с несхожими дырками, возвращает: «Будьте любезны!» Все: «Ой, спасибо, спасибо!» — кто же будет рассматривать? Так и ездил почти год, пока контролеры из трамвая не выкинули.

— А чего же выкинули-то? — Давясь от хохота спросил Виктор.

— А, махнул рукой Папа Карла. — От компостера отойти не успел. Там и накрыли, волки позорные!

… В этот счастливый для недавнего зэка Рогова день пили и гуляли ещё много и долго. И разошлись далеко за полночь.

Проводив последних гостей, Виктор небрежно завалился на старенький свой диван:

— Ну, здорово дружище… Давно не виделись.

Усталость и хмель застолья ломили тело, но сон отгоняла череда мыслей о прошлом и будущем. Очень хотелось Рогову в ту ночь, чтобы будущее его оказалось светлым и ласковым.

Незаметно, Виктор все же задремал.

В следующий понедельник, ближе к обеду, на квартиру Роговых заявился участковый.

Позвонил в дверь, представился по всем правилам и без приглашения проследовал на кухню. Разложив бумаги, он с плохо скрываемым интересом уставился на Виктора.

— Что? — В свою очередь спросил тот, усаживаясь напротив.

Неприятный холодок пробежал по телу и замер под сердцем. Конечно, следовало ожидать, так уж заведено, хотя…

— Формальность.

— Неужели без этого нельзя?

— К сожалению, — развел руками участковый. — Не обессудте! По закону положено.

— Ну, раз положено… Меня что — под надзор?

— Нет-нет! — Поспешил успокоить незваный гость. — Ни о каком надзоре речи не идет. Это раньше было, а сейчас… В общем, никому ничего не надо. Хотя, условно-досрочное освобождение…

— Извините! — Поднял палец вверх Рогов. — Не совсем так. Я освобожден не досрочно, а по решению Верховного Суда.

— Как это?

— Срок мне «срезали», в чистую!

В недоуменном молчании участковый вновь перелистал свои бумажки:

— Да. Так точно! Ну, тем более — вам беспокоиться не о чем. А с меня уж не взыщите — работа такая.

— Чего уж… — немного отмяк душой Рогов. — Слушайте, а может — пивка?

Гость неожиданно легко согласился:

— А что? Можно. Время к обеду, почему бы и нет?

Виктор сноровисто чмокнул дверцей холодильника, и место казенных бланков на столе заняли две бутылки «жигулевского». Появился и огромный вяленый лещ.

Слетели пробки:

— Ну-с, начнем!

— Да вы подлещика, подлещика оцените, — порекомендовал хозяин, опустошая вслед за участковым стакан золотисто — пенной жидкости.

— Чудно… Знатная рыба! Высушена авторитетно.

— Еще бы! Украинский подлещик-то, не просто так. Там солнце палит будь здоров!

— Прислали?

— Вчера. Посылку поездом получил от родственников. По отцу…

Полтора часа застолья промчались легко и быстро.

Первую пару бутылок сменила вторая, а уже потом, как-то вполне естественно и незаметно, вслед за пивом в ход пошел выставленный Роговым самогон.

— Ты знаешь, Серега, как хохлы его называют?

— Не-а, — участковый давно уже снял и туфли, и китель, и галстук, но вел себя вполне прилично.

— Чамар!

— А, гы-ы! Круто. Главное — соответствует…

— Считаешь?

— Конечно. Его же иначе и не назвать. Нет, Витя, ты только вслушайся: ч-чамар-р!

— Сильно, — кивнул Рогов. — Иначе и верно — никак… Восемьдесят «оборотов», это же уважать надо!

— Да-а, — протянул участковый и вслед за хозяином опрокинул в рот очередную стопку. — Бр-р-р! Умеют делать, собаки.

— Обязаны уметь, — строго подтвердил Виктор. — Национальное ремесло. Это тебе не поляки какие-нибудь, или немцы — хохлы! Звучит гордо.

— Слушай, — спохватился гость, — так, все-таки, на хрена ты из армии ушел? Чего не хватало?

— Бляха-муха… Обьясняю же тебе, обьясняю, а все как об стенку горох. Меня же прямо из армии — фьюить! — и посадили.

— Да ты что?!

— Ну, точно.

— Дела-а… Ни с кем не считаются! Эдак, скоро дело и до министров дойдет. Как думаешь?

— Вряд ли, — поморщился Рогов. — Ворон, Серега, ворону в зад не заглядывает.

Участковый прыснул, но тут же осекся:

— Ты поосторожнее на такие темы… Слушай, а если бы не посадили остался служить?

— Нет. Вряд ли… Не остался бы!

— Почему?

— А ты почему не остался? Говоришь ведь, тоже военное училище закончил? Танковое?

— Ну, я… — развел руками гость. — У меня совсем другое дело, сугубо частный случай, можно сказать. Посмотрел бы я на тебя, где бы ты оказался, если бы дочку командующего округом трахнул! А после ещё и жениться отказался.

— О, — уважительно наполнил стопки Рогов. — Серьезное дело… За такие шалости папашка её мог тебя и к стенке поставить. Говорят, и такое случалось!

— Случалось, — приосанился бывший танкист, а теперь участковый инспектор:

— Считаю, ещё повезло, что меня только из доблестных вооруженных сил поперли.

— Может, стоило все-таки жениться? Служил бы сейчас у тестя-генерала под крылышком…

— Ни за что! Свобода дороже. Я бы скорее сам с себя погоны лейтенантские сорвал, чем силком в ЗАГС, понял? Лучше бы под собственный танк лег, чем ещё раз с этой… Квазимордой.

— А чего же ты её тогда трахнул?

— Пьяный был, — вздохнул гость. — В говнище.

— Ну, тогда ясно, — Виктор кивнул. — Тогда уж лучше танк.

Посмеялись, и под тост за содружество родов войск выпили ещё по стопке. А к пяти часам вечера последняя бутылка печально звякнула в ведре для мусора.

— Слушай, Витек…

— Ну?

— Мне все-таки что-то написать надо.

— Пиши, — согласился Рогов.

— А что писать-то?

— Хер его маму знает… Кто из нас мент — ты или я?

— Не-е… Не я — это точно! — Заверил гость. — Путаешь ты все… Я офицер бронетанковых войск, понял?

— Был. Был офицером… А теперь ты, Серега, обыкновенный участковый милиционер.

— Да? — Расстроился собеседник.

— Абсолютная правда, — вздохнул Виктор.