Алексей Хапров - Наследник

Поглядев на своего спутника, я прыснул.

— Ты чего? — заулыбался мальчик.

— Классно выглядишь! — заметил я. — Прямо, вылитый послушник.

— А ты — вылитый поп, — парировал Радик. — Правда, есть одно "но".

— Что за "но"?

— Дядь Жень, тебе, наверное, будет лучше опять надеть охранные брюки и ботинки. Джинсы и кроссовки под рясой смотрятся как-то нелепо.

— Я об этом уже подумал, — кивнул я. — Сейчас переоденусь.

— Что ж ты не купил у деда его бороду? — пошутил мой спутник. — В ней бы ты смотрелся гораздо достовернее.

— Пока доберемся до Сочи — вырастет, — сострил я.

Запихнув гражданскую одежду в дорожные сумки, мы, чтобы не попадаться никому на глаза, обогнули деревню по картофельному полю, и продолжили свой путь по пыльной песчаной дороге, тянувшейся вдоль железнодорожного полотна, высматривая впереди платформу, где можно было бы сесть на электричку…

Электричка довезла нас до Ростова. Того самого, который на Дону.

Мы зашли в вагон, уселись на самое крайнее сидение, опустили головы, и сделали вид, что всецело поглощены содержанием молитвенников.

Поначалу все было спокойно. На нас никто не обращал внимания. Очевидно, священнослужители были здесь не в диковинку. Но затем мы "прокололись".

На самом подъезде к Ростову в вагон зашли две контролерши. Их пара смотрелась очень колоритно. Одна была румяная и толстая, другая — бледная и худая.

Радик дисциплинированно полез в карман. То ли у него не оказалось мелких денег, то ли он попросту поленился их искать, но когда он протянул пышнотелой толстушке крупную купюру, та оторопела.

— Валь, глянь сюда! — звонко окликнула она свою напарницу, шуровавшую в другом конце вагона. — Первый раз вижу попов, оплачивающих проезд! Смотри, какие у них деньги!

Все пассажиры, как по команде, обернулись и дружно воззрились на нас.

— Удачно милостыню собрали, — съязвил кто-то.

Худая контролерша мрачно предостерегла:

— Смотри, чтобы не оказалась фальшивая.

Толстушка внимательно рассмотрела купюру на свет.

— Вроде, настоящая, — изрекла она.

Радик, поняв, что он сделал что-то не так, испуганно втянул голову в плечи. Я тоже дал маху. Мне бы промолчать. Но я, ведомый страхом разоблачения, пустился в ненужные оправдания.

— Не кощунствуй, сестра, — нравоучительно проговорил я первое, что пришло мне в голову. — Не путай истинных слуг Господа с самозванцами. Истинные слуги Господа несут все тяготы земного бытия наравне с остальным людом, и не требуют для себя каких-либо привилегий. В том числе и бесплатного проезда на железнодорожном транспорте.

— Валь, ты слышала? — снова крикнула напарнице толстушка. — Он говорит, что настоящие попы "зайцами" никогда не ездят!

— Значит, мы никогда не видели настоящих попов, — отозвалась та.

— Спасибо, что просветили, батюшка, — поблагодарила меня толстая контролерша. — Теперь я этим самозванцам поблажек не дам.

Воинственная решимость, с которой она обозначила свое намерение, не оставляла сомнений, что это будет действительно так.

Я вздохнул. Предания анафеме со стороны многочисленного отряда странствующих духовников мне не миновать.

Толстушка отсчитала сдачу, на которую у нее ушла практически вся имевшаяся выручка, вручила ее Радику и отошла. Обилетив соседних пассажиров, она вдруг повернулась и пристально вгляделась в мое лицо.

— Где-то я Вас уже видела, — задумчиво произнесла она. — Но никак не вспомню где.

Струхнув не на шутку, я растерянно улыбнулся и осенил ее крестным знамением.

Где именно видела меня контролерша, я понял сразу же, как только мы зашли на Ростовский вокзал. У его входа висел огромный стенд "Их разыскивает милиция". В центре стенда красовалась моя физиономия: "Особо опасный преступник".

Я кивком головы указал Радику на свое изображение, после чего мы резко ускорили шаг.

Идти по улице, наполненной людьми, когда тебя объявили в розыск — самая настоящая пытка. Только и ждешь, что с минуты на минуту на твое плечо вдруг опустится чья-то тяжелая пятерня, а в ушах раздастся грозный окрик: "А ну-ка, дружок, пойдем со мной!".

Как я ни старался выглядеть невозмутимым, но натянутые, как струны, нервы все же давали о себе знать. А когда чего-то сильно боишься, оно зачастую к тебе и приходит. Согласно закону подлости.

На привокзальной площади мы буквально нос к носу столкнулись с двумя молоденькими, почти что совсем юными, патрульными. На их погонах значились сержантские нашивки. Я вздрогнул и нервно опустил голову. Видимо, это показалось им подозрительным. Сержанты вгляделись в мое лицо и последовали за нами.

— Хвост, — шепнул я Радику.

— Вижу, — сквозь зубы процедил он. — Нужно срочно сесть в какой-нибудь автобус.

Мы свернули к остановке. Из-за поворота как раз выруливал старенький "Икарус". Но патрульные оказались шустрее. Догнав нас, они решительно преградили нам путь.

— Ваши документы?

Я принял величественную позу и с подчеркнутой величавостью протянул:

— Чем озабочен ты, сын мой?

— Тамбовский волк тебе сын! — кукарекнул один из сержантов. — Предъявите документы!

— Как можешь ты так разговаривать со слугами Господа? — притворно возмутился я. — Грешно это, сын мой! Ох, как грешно!

Патрульные были неумолимы.

— Документы?

Второй сержант выразительно побряцал висевшими у него на ремне наручниками.

Должен признаться, что в тот момент моя душа ушла в пятки. Неужели всё? Неужели попался?

Но тут в игру вступил Радик.

— Дяденьки! Тетеньки! — слезно взмолился он, обращаясь к стоявшему в ожидании транспорта люду. — Чем могли согрешить перед вами два странствующих монаха? Мы служим Богу. Мы день и ночь молимся за всеобщее благоденствие. А эти выродки дьявола хотят ни за что, ни про что увлечь нас в свое адское логово.

Детская непосредственность моего спутника, ясный и безвинный взор его юных очей возымели воистину гипнотическое воздействие на сердобольных старушек. Они накинулись на "выродков дьявола" с той резвостью, какая бывает свойственна орлицам, защищающим своих птенцов.

— А ну, отстаньте от них!

— Что вы прицепились к монахам?

— Мы на вас коллективную жалобу напишем в министерство!

— Вы бы лучше бандитов ловили!

— Какие им бандиты! Бандиты им враз по шее накостыляют! Они могут только с монахами воевать!

К счастью, сержанты были очень молоды. А молодости свойственны прямота и максимализм. Вместо того, чтобы спокойно объяснить свои действия, патрульные встали в категоричную позу: мол, кто вы такие, чтобы нами тут командовать? Старушки взбунтовались не на шутку. Завязалась яростная перепалка. Градус противостояния рос все выше и выше. Милиционеры не выдержали натиска набросившейся на них толпы, и стали позорно отступать.