Роберт Голдсборо - Последнее совпадение

Все обернулись к дверям. Тодд Холлибертон, стоявший между Солом Пензером и Фредом Даркином, таращился на сборище с нескрываемым недоумением.

— Слушайте, вы же сказали, что меня ждет Ниро Вульф, — напустился он на Сола.

— Не петушитесь, мистер Холлибертон, — попросил Вульф, предостерегающе приподнимая руку. — Ниро Вульф это я. Спасибо, что пришли — я в самом деле вас ждал. Вскоре я объясню, для чего мне понадобилось собрать здесь всех этих людей. За исключением мисс Джеймс, мисс Марс, инспектора Кремера, ну и, разумеется, мистера Гудвина, вы никого из них не знаете.

Вульф представил Холлибертону остальных посетителей, после чего предложил занять последнее свободное кресло во втором ряду; Сол с Фредом остались стоять. Хорек уселся, но казался озадаченным, что, впрочем, меня нисколько не беспокоило.

— Так вот, сэр, — сказал Вульф, глядя на вновь прибывшего, — мы все собрались здесь, чтобы обсудить обстоятельства насильственной смерти вашего друга, мистера Линвилла. Сожалею, что мистеру Пензеру и мистеру Даркину пришлось пойти на небольшую хитрость, чтобы доставить вас сюда, но я счел ваше присутствие необходимым.

— Какую, к черту, хитрость? — выкрикнул Холлибертон. — Они меня едва ли не силой приволокли.

— Так это он был закадычным дружком Линвилла? — Дойл Джеймс обернулся и в упор уставился на Холлибертона.

— Да, — ответил Вульф. — И именно он опознал мистера Гудвина после той злополучной стычки на тротуаре.

— Ну и что? — нетерпеливо спросила Миган.

— Я хочу доказать, что эта стычка имеет очень важное значение, сказал Вульф, наполняя стакан остатками пива из второй бутылочки и глядя, как оседает пена. — Дело в том, что инспектор Кремер узнал про неё именно от присутствующего здесь мистера Гудвина.

— И что тут удивительного? — хмыкнул Дуглас Роджек. — Фотографии Гудвина не раз появлялись в газетах. Я сам его не раз видел. Как, кстати говоря, и вас.

— Я не сомневаюсь, что мистер Гудвин добился некоторой известности по крайней мере среди меньшинства нью-йоркцев, читающего газеты, — признал Ниро Вульф. — Хочу теперь обратиться к вам, мисс Джеймс. Когда вы пришли к нам впервые, я спросил, верно ли, что мистер Линвилл знаком с вашей тетушкой, мисс Роуэн, и получил утвердительный ответ. Это так?

— Да, — подтвердила Норин, нервно сглатывая. — Они встречались раз или два.

— Два, — холодно уточнила Лили.

— Хорошо. Потом я спросил, знает ли Линвилл о дружбе между мисс Роуэн и мистером Гудвином. Что вы ответили? — Вульф чуть склонил голову в сторону Норин.

— Я сказала, что это вроде бы всплывало в одном разговоров, но точно я не помню.

Вульф прикоснулся к своему носу.

— Мистер Холлибертон, знали ли вы о дружбе между мисс Роуэн и мистером Гудвином до того, как здесь об этом заговорили?

— Нет… Да и с какой стати? И вообще, какое мне до этого дело? — воинственно ответил он, скрещивая руки на груди.

— Кто знает, может и никакого, — загадочно произнес Вульф, опершись обеими ладонями на пресс-папье. Затем его взгляд переместился на Норин. — Мисс Джеймс, вы прибегли к моим услугам, чтобы я доказал непричастность вашего брата к убийству Бартона Линвилла. В самом начале я предупредил вас, что успеха не гарантирую. Более того, я вполне допускаю, что по окончании сегодняшней встречи вас ждет разочарование. В таком случае вы, несомненно, не заплатите мне ни цента. Теперь же…

— Эй, постойте-ка! — возмутился Кремер. — Не хотите ли сказать, что сорвали нас с места понапрасну?

— Нет, сэр. Тем не менее я вполне допускаю, что вы можете счесть мои выводы всего лишь догадками. Однако давайте вернемся к последнему вечеру жизни мистера Линвилла, — сказал Вульф, наливая себе пива из бутылочки, которую под шумок принес Фриц. — Мистер Линвилл вместе со своим другом, мистером Холлибертоном, сидели вечером в баре «Моргана», откуда вышли около половины одиннадцатого. Это так, сэр?

— Да, — неохотно буркнул Холлибертон. — Я уже рассказывал об этом полиции.

— Правильно. На выходе из бара обоих друзей поджидал разгневанный мистер Гудвин, который вступил с ними в перепалку. В ссору вмешался швейцар, и мистер Гудвин…

— Едва не звезданул меня по уху! — громко выпалил Холлибертон.

— И мистер Гудвин удалился, — закончил Вульф, свирепо глядя на Холлибертона. Мне показалось, что в следующего, кто осмелится его перебить, полетит бутылка пива. Или из-под пива.

— Господа Линвилл и Холлибертон, по словам последнего, отправились оттуда пешком в другое заведение, расположенное в нескольких кварталах от «Морганы», где посидели ещё немного, после чего расстались… В котором часу это было, мистер Холлибертон?

— Я же сказал Гудвину — около половины двенадцатого, — пробубнил коротышка. — И полиции я так же сказал. — Он посмотрел на Кремера и развел руками. — Сколько можно повторять одно и то же!

— Итак, после конфронтации с мистером Гудвином вы оставались вместе ещё около семидесяти минут, — констатировал Вульф, не замечая его жалобу. — И вы узнали мистера Гудвина сразу?

— Да! Это я тоже говорил.

— Но мистер Линвилл его не узнал?

— Наверное, раз вы так говорите!

— Я бы хотел услышать это от вас, сэр.

Холлибертон стиснул зубы. потом процедил:

— Да, Франт не узнал Гудвина. Он не только никогда не встречал его, но даже не видел его фотографий — или не обращал на них внимания. Вы удовлетворены?

— Вполне, спасибо. — Вульф обвел глазами кабинет. — Теперь позвольте мне высказать свои соображения о том, что произошло после того, как мистер Линвилл и мистер Холлибертон покинули «Моргану». Думаю, что мистер Холлибертон не преминул заметить, что их обидчиком был не кто иной как Арчи Гудвин, известный частный сыщик. В ответ на что мистер Линвилл, любивший прихвастнуть своими любовными подвигами, сообразив что к чему, признался своему дружку, что мистер Гудвин наверняка пытался отомстить ему за то, что он, Линвилл, сотворил с племянницей закадычной подруги мистера Гудвина, мисс Роуэн.

— Вы гадаете на кофейной гуще! — презрительно фыркнул Холлибертон.

— Я строю свои умозаключения на железной логике, сэр, — сказал Вульф. — Так вот, сказанное мистером Линвиллом не просто вывело вас из себя, но и взбесило.

— Это ещё с какой стати, черт побери? — выкрикнул Холлибертон, распрямляясь. — Что бы ни натворил Франт, это его дело! Сугубо личное.

— Не совсем личное: мисс Джеймс знали вы оба. Однако, если их отношениях характеризовались как страсть и насилие, перемешанное с ненавистью с её стороны, то вы питали к ней любовь, хотя и невостребованную.

— С чего вы это взяли? — взвизгнул Холлибертон, потупив взор и уставясь на кончики ботинок. Его уши пылали так, как в былые времена физиономия Кремера.