Рита Тальвердиева - Сокровища Сабиана. Книга 1

– В Москву! Домой! – затрепетало сердце.

Но следом ужалила отповедь: там все напоминает… об Инге. Вскипели непрошенные слезы. Дыхание перехватило. Сочувствуя, и небо выдавило несколько слезинок, но духота сгустилась еще пуще.

Инга… Врагу не пожелаешь. Барселона. Гостиница. Пожар. Семнадцать жертв и Инга. Среди них.

Он, он ее убил – ведь мысль материальна. Не подумал, не взвесил. Дурак. Ввязался даже в авантюру с Маэстро – летучим киллером. Такой ценой купить свободу…

Свободу?! Спустя неделю после тризны по электронке пришло письмо:

Работу выполнил. Рекомендую не задерживать оплату. Маэстро.

Илья опешил: даже папарацци, охочие до жаренного, уныло согласились со следствием: поджога не было, несчастный случай.

Негодуя, Илья послал его…

В ответ Маэстро скинул… пару иллюстраций из серии «На мушке Рока». Из давешнего выпуска «КВ».

На первой – Инга в «роли» Жанны Д’Арк, охвачена огнем… Постой. Вот это ляп! Известно, Жанну сожгли в Руане. А здесь… На заднем плане в дремотной дымке угадывается абрис старых каталонских крыш. А справа – ошибка в пять веков! – взметнулся к небу готический собор, бессмертное творенье Гауди. Визитка – Барселоны. Барселоны?!!

Он вдруг прозрел: бунт пламени и языки огня – не оттеняют кожу молочной белизны и зелень глаз рыжеволосой Инги. А заживо – сжирают! И взгляд уже не Жанны Д’Арк, а Инги! истерзан страшной мукой… Заживо сожженной. В Барселоне. Два месяца назад.

Откровение упало, как снег на голову: ведь на второй картинке… он сам. В образе Марата. Истекающего кровью. В ванной…

И все же, лапидарное: ты – следующий – повергло в шок.

И вот он здесь.

…Плюгавый бородач вдруг развернулся к ноутбуку, прошелся по клавиатуре, выдал: «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?».

Письмо ушло, Звездицкий – обречен!

Усмешка предназначалась адресату. Но отозвалось лишь зеркало в багете: урод! Он смял лицо гримасой и миг спустя улыбку выдал – теплей, душевней. Зеркало ответило оскалом. Он хмыкнул – время для улыбок не пришло. Терпение. Терпение. Вот так… Зеркало, прислушавшись, внимало.

За пару месяцев он сильно поседел, согнулись будто под грузом непосильным плечи и складки вертикальные, как шрамы, располосовали щеки. С чего бы это?.. Старость? Не-е-ет. Все думы. Проект глобальный сжирает печень.

Тут взгляд его из-под густых бровей на миг сверкнул и тут же заструился ровным светом. И отраженье дрогнуло, поплыло: он стал как будто выше и стройней, черты разгладились, величье проступило. Мысль яркими мазками дорисовала триумф: кто б знал! кто б мог подумать!! Под маской фотохудожника журнала «Коридоры времени» играет… сам Маэстро. Маэстро Резонанса.

Дурацкая «весточка» от Маэстро взбесила. Победа уже казалась пирровой. Особенно сейчас, в невыносимо душный вечер. Даже парфюм любимый с ноткой бергамота не взял с собой, что б не было искуса расслабиться, вновь возлюбить себя, почувствовать эстетом… Эх, окунуться бы в прохладную купель, на крайний случай в ванну с ароматом трав…

Так что я жду?.. До люксов «Зари» рукой подать.

Дождь хлынул вдруг как из ведра. Прорвало. Урчит, рычит, как ненасытный зверь, пускает пузыри. Предупреждает?.. Плевать.

И заплясала, беснуясь, молния. Ей грозно вторит гром… Плевать.

А ветер, играясь оконной створкой, разбил, подлец, стекло.

Пле-вать!

Теперь и свет погас… Нетерпеливый росчерк знамения?! В кромешной тьме согласно заскрипела ветвь, звеня осколками.

Пле-вать!!!

– На то я и назначен роком, чтоб с головы поставить все на ноги. Маска наемника – всего лишь маска на карнавале жизни. Пока не суть, а бренд – распорядитель бала, ее не сбросить. Пока. Тем хуже – для тех, кто усомнился, проигнорировал оплату. И маска киллера диктует нерадивым: работа сделана – плати! В три дня не уложился – жди! Оплату возьму я сам. И не бумажками с портретом Франклина, а – жизнью.

Смешно. Но после «доказательств» отказники готовы были утроить, удесятерить оплату. Я непреклонен. Не в деньгах счастье. Dura lex sed lex. Тогда не только слову – кивку, движенью век внимать все будут…

Кхм… Есть и закавыка: опыты с энергополем опаснее, чем игры с динамитом, – рука невольно огладила повязку на правом глазе, помяла в бессилье подбородок и борода вновь встала щеткой. – Чревато, черт… Чревато. Но скипетр Маэстро Резонанса обязывает.

Ваш ход, Маэстро!

А вот и свет! Как кстати… Отчаянный кураж дождя теперь прибавил силы. В электронной книжке отыскал Илья контактный номер телефона хозяина «Зари». Кивнул себе с улыбкой: нет, он не псих. И номер люкс, и номер для охраны к вселению готовы. Водитель хозяина «Зари» уже в пути. Где-то валяется визитка журналиста. Вот! что тянуть? Уже на этот вечер Борису Баткину назначу встречу. Пусть будет интервью.

Трель телефона разбила атмосферу тайны. Тень Шерлока Холмса скорчилась и бесследно растаяла.

– Кто?! – ахнула Наталья. – Звездицкий говорит?..

– Я слушаю, – взял трубку у нее Арсений. И тут же вытянул пальцы буквой «V». – Да. Конечно, можем. Сюит в «Заре»? Отлично. Мы с Борей будем ровно через час.

Борис вскочил. С тихим торжеством он оглядел притихшую команду.

О прогнозе Мармарова на время забыли.

На время.

Сверкающая белым кафелем ванная.

И блики света приглашают окунуться в воду.

Уже полностью обнаженный, Илья застыл у зеркала: куда исчез типичный южный мачо? Бледные покровы кожи, отрешенный взгляд «вовнутрь»… Вдруг в отражении он углядел кровавый след ботинка. Откуда? – пошевелил он пальцами босых ног. Обернувшись, наткнулся взглядом на флакон с парфюмом. Тот самый! С ноткой бергамота. Почти пустой, но пару-другую капель он вытряхнет: три – в воду и каплю на висок. М-м-м. Блаженство… А вот и бритва для мозолей. Но если… мозоль на сердце?..

– Точно! – дернул краем рта Илья. Он ее срежет.

И вот он быстро провел рукой у сердца и впился взглядом в отражение. Алые капли взбухли под левым соском, заструились. Не меняя выражения лица, он опустился в благоухающую бергамотом воду.

Вода – блаженство, – смежил он веки, – но до чего дурманит, как вино. Вино?.. – захлопал он глазами: вода вдруг стала красной.

Он с Ингой побывать мечтал на Красном море. Вот и сбылось… Сбылось?! – сразила вдруг мысль об Инге. Подняться, вскочить не вышло: голова уже кружилась в истошном вальсе. Тут ужас перекроил его лицо: он все же угодил в силки Маэстро!..