Рита Тальвердиева - Сокровища Сабиана. Книга 1

«Однако! – в бессилье заскрежетали зубы.

10 июля, 2009 г.

С ленты новостей информагентств:

…Премьер министр Сильвио Берлускони предложил перенести проведение саммита «большой Восьмерки» (G8) с итальянского острова Маддалена в серьезно пострадавший от землятресения город Аквила. Кабинет Министров поддержал это предложение (24.04.2009).

…Сильвио Берлускони предложил участникам саммита сфотографироваться на фоне руин. Фотосессия продолжилась и сегодня. На снимке: Берлускони и Обама на фоне руин (09.07.2009).

Позолоченное перо на миг застыло, пару раз дрогнуло и тут же размашисто черкнуло: «В печать!».

Ессентуки, июнь, 1993 год

В эту среду опоздал водитель. Ну и очередь у газетного киоска выстроилась – конца не видно: гудит, канючит, по стеклу монетками стучит – невтерпеж! А пересчитать? А накладные: сверить-подписать? А разложить товар: журналы-газеты-брошюры?!.

А у оконца та самая, с приветом. Ну на что ей, старой перечнице, глянцевые журналы? Руки без маникюра, макинтош «прощай, молодость!», а в кошельке зачастую пара мятых бумажек и вагон мелочи. Пенсионерка. Типичная. Одинокая…

Иди ты в библиотеку, коль делать нечего. Нет! Как на работу к киоску ходит, перебирает по полчаса, перебирает, ну и покупает, порой. А как купит, глядит вокруг как блаженная, улыбается. Будто миллион в лотерею выиграла. И имя-то у нее блаженное, будто из пыльного сундука вытряхнутое – Василиса!..

Тут за списанный журнальчик, в полцены, и то бы рука не поднялась деньги выбросить. А она – покупает! Понятно там, желтая пресса-серая бумага; плач красивых и богатых; кроссворды там, кулинарные спецвыпуски или брошюрки о здоровье… Берут люди, в тот же день сметают, даже пенсионеры. А эта – все глянцевые норовит: килограмм мяса! Или – полтора ананаса!

Вот и теперь – смотрит-выискивает, нос о стекло расплющила.

Пора открывать лавочку.

– Журналов сегодня нет, – шуганула киоскерша ту, странную.

– А вон, на веревочке…

– Все на витрине!

– Не все, – возразила тетка. – Там, – вновь прилипла она к стеклу, тыча пальцем куда-то вверх. – Вон, желтенький, где Монро.

– Старье. За прошлый месяц.

– Монро же?.. А то отсвечивает. Не вижу…

Очередь вновь загудела. Киоскерша резко выдохнула и, взобравшись на табуретку, стала «отстегивать» журнал.

Тетка глянула на обложку как на икону.

– 150! – злорадно припечатала киоскерша.

– Сколько?! – увяла тетка, но кошелек вытащила.

На блюдечко для мелочи она вытрясла содержимое кошелька и суетливо стала отчитывать мелкие купюры.

– Перебор! – счастливо вдруг зыркнула она из-под челки, и замусоленный червонец уплыл обратно в кошелек.

Очередь облегченно выдохнула, в окошко просунулась мужская рука с купюрой:

– «АиФ» и «Кавказскую Здравницу»!

Киоскерша о странной тетке тут же забыла. Но как бы она удивилась, если б могла проследить ее путь.

Практически с пустым кошельком Василиса обошла еще несколько газетных киосков. Журналы перебирала долго, елозя пальцем вдоль «содержания» и напоследок направила свои стопы к подземному переходу. Там, вдоль стены, прямо на цементном полу, едва прикрытом газетными листами, были разложены глянцевые журналы прошлых лет. Цены, разумеется, были выставлены символические. Но люди спешили мимо.

Замерев у потрепанного журнала, странная тетка присела на корточки и нежно погладила обложку, с которой ей вновь улыбалась Мэрилин Монро.

– За двадцатку отдам! – прямо в ухо гаркнул старичок с шалью на плечах.

Василиса качнула головой:

– У меня только десятка.

Неловко поднявшись, она медленно пошла прочь.

– Эй, дамочка! – ударило в спину.

Василиса обернулась.

– Бери за десятку! – голосом простуженной вороны прокаркал продавец и залихватски рубанул воздух. Шаль сломанным крылом провисла до пола.

– Спасибо, – встрепенулась Василиса. – Большое спасибо.

Это уже был пятый журнал на неделе с публикациями о блистательной Мэрилин. Значит… Значит – пора!

Последнее слово она невольно произнесла вслух. Взгляд ее ожил, стан распрямился. Уже иной походкой она летела прочь от темного, сырого перехода.

День обещал быть солнечным.

Санкт-Петербург, 1 июня, 2011 год

85-летний юбилей Василисы Георгиевны справили на славу: семнадцать гостей и все свои – две дочери, сын, их «половинки», давно повзрослевшие внуки, близкие. Еще утром отзвонились знакомые, заскочили поздравить соседи. С нетерпением ждали лишь одну весточку – из роддома: правнучка «обещала» появиться на свет сегодня – день в день с юбиляршей, но тут, понимали все, как Бог даст.

Пока муж гремел замками, выпуская припозднившихся гостей, именинница зажгла свет в спальне. С комода полыхнули синим ее любимые васильки, взгляд притягивала и груда уже распечатанных подарков: серебряные подстаканники, позолоченные ложечки, роскошная кашемировая шаль и еще много-много чего. Но ее руки непроизвольно оглаживали подарок мужа: журнал «Story». С обложки ей улыбалась навеки блистательная Мэрилин Монро. «На удачу», – загадочно прошептал муж утром. Василиса понимающие улыбнулась.

Благодарная слеза застряла в морщинке, но смахнуть ее она не успела. К зазвеневшему вдруг телефону поспешил муж, на ходу крикнув:

– Это из роддома. Я возьму…

– Тебя, – приоткрыв дверь, муж выразительно на нее посмотрел. – Мар-ма-ров, – громким шепотом добавил он.

– Михаил Данилыч! – всплеснула руками именинница.

Время вдруг вздыбилось, крутанулось на 180 градусов и понеслось со скоростью ветра. Двадцать лет просвистели в момент. На дворе набычившись стоял 1991 год. И – одиночество. Глухое. Ни детей, ни мужа, ни друзей. Одна… Чужая на этом свете.

…Как ни странно, в астрозаконах я любил находить исключения. Вопреки и благодаря– вот мой личный ключик к древней науке – астрологии. И всякий раз, когда я убеждался, как обычные люди, отнюдь не герои и не «звезды», способны изменить свою судьбу к лучшему, я всегда вспоминал свою первую «подопечную» – Василису Монро из Ессентуков, где я отдыхал в далеком 1991 году.

Разумеется, ее звали Василиса Георгиевна, и фамилия у нее иная…

Дело в том, что Василиса – полная тезка Мэрилин Монро по дате рождения. Обе родились 1 июня 1926 года: астроблизнецы! И как у обычных близнецов, их судьбы затанцевали в такт, под одну и ту же музыку. Хотя танцевальные залы были разные.

Ессентуки, 1 июня, 1991 год