Рита Тальвердиева - Сокровища Сабиана. Книга 1

«Белокурая красавица Мэрилин Монро, восхитительный символ изящной и привлекательной жизни в Голливуде, трагически погибла у себя дома в воскресенье. Ее нашли в постели совершенно обнаженной. Вероятная причина смерти – самоубийство. Ей было 36 лет. В руке кинозвезда держала телефонную трубку. Пустая бутылочка из-под снотворного валялась рядом с кроватью».

«Associated Press», 5 августа, 1962 год

«Актриса пребывала в кромешной депрессии. Завешивала окно черными гардинами… Ее привычка жаловаться всем и каждому на свою жизнь тоже сыграла против нее. Когда вечером накануне смерти она взывала по телефону к друзьям, никто не придал этому значения».

…Волна самоубийств захлестнула: ошибка каралась жестче преступления. В ночь на 28 декабря 1925 года в состоянии депрессии покончил жизнь самоубийством Сергей Есенин.

Небесный рефери начал отсчет с декабря 1925 года, когда в первом раунде схлестнулись в зловещих аспектах Сатурн и Нептун. Спасительный гонг прозвучит лишь спустя год.

Утраченные иллюзии – вот бейджик родившихся под этим аспектом: 1890, 1926, 1962, 1998, 2034…

Противоядие? Только надежная палуба, только крепкие мачты.

Спустить паруса!!!

Разумеется, у каждого времени свой рисунок, свои заявки. И помимо Нептуна и Сатурна, «работают» еще восемь планет. Но… Шаговая поступь в 36 лет меня тогда ошеломила.

Что же касается Василисы, моя подсказка ей помогла. Но это подтвердило лишь время.

Ессентуки, 7 июня, 1993 год

Пора!

Со сберкнижки снят «НЗ» – сбережения на «черный день». Василиса поменяла полюса – только на «белый»!

Поход по магазинам взбудоражил: долой обноски!!

Ласковый ветерок теребил платиновые локоны новой стильной стрижки – привет от Мэрилин Монро! В зеркальных витринах отражалась приятная стройная незнакомка в элегантном бирюзовом костюме. В сумочке лежал билет в Санкт-Петербург! Остатки сбережений хранил новенький кожаный портмоне – дней на десять хватит. А по возвращении, семнадцатого – пенсия.

Авантюра? Еще та! Но что я теряю?! – Воодушевление переполняло Василису, будто лет 20 в одночасье сбросила. – Никаких ставок и обольщений, уговаривала она себя. – Просто экскурс. В бывшую столицу Российской Империи. Нечаянное прикосновение к детской мечте – увидеть белые ночи… И – Эрмитаж… И – разводные мосты над Невой… А то все – недосуг.

Не-до-суг… Какое отвратное слово! Уродливый шрам на всей ее бесприютной, никчемной жизни. Верно заметил профессор Мармаров: «нет досуга – нет свершений».

Много чего он открыл ей в день их случайной встречи – два года назад.

– Услышь себя. Выуди мечту детства и претвори. Пусть ныне та мечта покажется наивной или нелепой… Хотя бы прикоснись к ней. И вскоре придет откровение – незримая подсказка судьбы.

– Больше всего я мечтала об игрушечной железной дороге с движущимся паровозиком. Ленинград мечтала увидеть, лет 10 мне было. Какие они, думалось, белые ночи? И – разве ночь может быть белой?! Тогда это не ночь…

Она вдруг осеклась, насупилась, рукой махнула.

– Выше нос, Василиса Монро! Наконец-то в позитиве оказался транзитный Нептун – залог исполнения Заветного.

– Смеетесь! Кому я нужна?!! Ну, скажите – кому?..

– Мэрилин. – Без улыбки произнес Мармаров. – Если бы Монро перешагнула б тот беспросветный год, – вздохнул он, – наверняка обрела бы и любовь, и семью. И – себя, – едва слышно добавил он. – Вы сейчас в церковь сходите. За упокой души Мэрилин свечку поставьте.

Василиса ошеломленно закивала.

– Так что вам, – продолжил Мармаров, – выдался шанс жить дальше. За двоих. А как подсказка придет, сразу в город детской мечты и езжайте. Думаю, на днях сама Мэрилин подаст вам знак. Ждите!

– Знак? Какой?! – всхлипнула Василиса.

– Какой еще знак может дать кинозвезда?! Через вал публикаций, ретро-фильмов с ее участием… Кстати, тотальный интерес к героям прошлых лет и эпох возникает в определенном ритме. Не замечали?

– ?!

– В ритме планетарных транзитов к карте рождения героев. Человек смертен, а гороскоп рождения, получается, вечен. Па-ра-докс. Больше всех чувствительны к резонансу пресса, телевидение, кинематограф… Кстати, набирает силу самый чуткий на резонансы инструмент – Интернет. Так что вы примечайте: как пойдут косяком эти знаки – публикации в солидных журналах, к примеру, значит – пора!

Мармаров поднялся и протянул ей визитную карточку. Василиса подхватила ее левой рукой. Кисть правой – скрывали бинты.

– Ничего, – кивнул он, поднимаясь, – до свадьбы заживет!

И растворился в бликах заходящего солнца.

Василиса вытащила платок и вытерла непрошенные слезы.

Санкт-Петербург, сентябрь, 1993 год

Если бы Василисе рассказали, ни за что не поверила б.

Судьба, как искусный драматург, поставила сцену и расставила акценты. Он и Она. 10 лет спустя. У разводных мостов. Чтобы никогда не расставаться.

– Так не бывает, – вскидывалась порой Василиса. – Не верю! – плакала она от счастья.

– Верь, милая, верь, – успокаивал Он. – Чу-чу-чу…

– Не верю, Иван.

– Веришь, Василиса моя…

– Не бывает, говорю! – кусала она губы. – Вот месяц пройдет, увидишь.

– Тебя увижу, Василиса.

– Может, к детям уйдешь. Или – заболеешь? Или…

Но он не уходил, дети и внуки сами навещали, внося радостный переполох и веселый гомон.

И здоровье у него было крепкое.

Это Нептун – король иллюзиона, в своем неспешном транзите наконец-то сочетался в союзе с Юпитером, по указке Свыше приняв роль Мецената. Подарки фортуны поражали роскошью. Пришло время поделиться с друзьями.

– Люсенька, это я!

– Василиса! Куда пропала?!

– Не пропала я… Нашлась!

– Что?

– Не поверишь, Люсенька! В первый же вечер на набережной, у разводных мостов я встречаю…

– Не тяни за хвост…

– Ивана Сергеевича…

– Постой. Это тот мужик, которого ты из-под колес вытащила?

– Ну да, в восемьдесят третьем… 10 лет назад.

– Быть не может… Узнала сразу?

– Он меня узнал…

– Ну да. Спасла и исчезла…

– Не в себе был мужик… Он в Ессентуках себе водичку пьет, а ему – телеграмма!

– Помню-помню… Парбилет отняли, с должности высокой турнули. За год до пенсии!

– Шутка ли – сын в Бостоне остался – невозвращенец! Вот времена были…

– Его сын так в Бостоне и живет?

– Живет… Но здесь у него две дочери, внуками богат… Люсь, слышь? Искал он меня… Приезжал в Ессентуки дважды. В адресном бюро был, сказал – имя у нее необыкновенное – Василиса.