Рита Тальвердиева - Сокровища Сабиана. Книга 1

– Взгляните сюда, – ткнул он ручкой там, где у компаса – Восток, – ваше «Я» и счастье сестры жены сошлись в одной точке. А «Я» Руслана притаилось в сфере ваших контактов, командировок… Вот оно! – отбросил он ручку в сторону. – Ваш успех в этой командировке притянет и ему удачу. Да еще какую!

Как только непризнанный гений станет признанным… Вдруг пронеслось в голове загадочное предсказание. И все сложилось.

– Я постараюсь помочь Руслану! – решительно кивнул я.

– Себе, молодой человек. Себе! А заодно обретете и «ангела на плече», – ткнул он повыше горизонтальной линии. Взятая Русланом планка станет для вас защитой от невзгод и ошибок.

– И от «тайного врага», – прочел я ниже.

– Именно. Осталось сделать лишь шаг навстречу. Вперед!

В ту ночь я долго не мог заснуть. Пытался даже считать слонов. Но сквозь мерный стук колес прорывался иной счет: я, жена, дом, дети, теща, Вика, Руслан.

Семь проекций простого человеческого счастья.

Мои семь «Я».

Я, жена, дом, дети, теща, Вика, Руслан…

Я, жена, дом…

– А где наши поросята? – обнял я Любу.

– Тс-с. Сюрприз, – потянула она меня к гостиной. – Стишок учили к твоему приезду.

– Стишок? – удивился я. – Постой, а подарки? – кивнул я на новую дорожную сумку, притулившуюся рядом с портфелем.

– После, после, – распахнула жена дверь и на шею мне с визгом бросились Леночка и Юра.

– Красиво? – обезьянкой покрутилась Леночка в кружевном платьице с блесками. – Бабуля сшила!

– Пошли! – бульдозером заурчал Юрка, подталкивая меня в спину.

Я зашел в комнату, не успев снять даже куртку.

Стол был накрыт к обеду. В центре стояли два табурета. На диване разместились наши: Ольга Николаевна, Вика, Руслан, Люба и даже соседка по площадке Анна Ильинична.

Я поприветствовал всех и присел рядом с Любой.

Дети взобрались на табуреты.

– «Перчатки», – торжественно объявила Леночка.

– Самуил Маршак, – сообщил Юрочка.

Это был действительно сюрприз! Мои поро… Кхм… Мои малыши кроме пары четверостиший ничего не знали. А теперь – шпарят наизусть, да в лицах, да с выражением. По очереди. Леночка за маму Кошку. Юрочка – за котят.

Аплодисменты были заслуженными.

– Браво-браво!

Громче всех кричала Анна Ильинична.

Я чуть ли не отшиб ладони. В носу вдруг защипало. Я быстро смахнул слезу.

– Пап! Ты что – плачешь?! – подбежала Леночка.

– Перчатки потерял?! – ахнул Юра.

Я проморгался и мотнул головой:

– Нашел! Я нашел!!! – И машинально похлопал себя по карманам.

Леночка выбежала в прихожую:

– Так вот же они – перчатки! – вприпрыжку вернулась она с трофеем.

Я подсадил Лену на одно плечо, Юрку – на другое и поскакал в прихожую, крича во весь голос:

– Я нашел! Нашел!!

– Я нашла! – ревниво поправила меня Леночка.

– А теперь можно и подарки, – шепнул в ухо Юра.

Подарки достались всем. Руслану – визитная карточка потенциального инвестора из Пятигорска. Жене – флакон любимых духов. Юре – белую папаху, привет с Кавказа. Леночке – набор открыток с видами Пятигорска. Вике – сумку со стразами. Даже Анне Ильиничне я вручил сувенир – статуэтку Остапа Бэндера у Пятигорского Провала. Напоследок из сумки я вытащил шаль ручной работы.

– А это вам, мама.

– Золотой у вас зять, – шепнула Анна Ильнична.

Но он услышал.

– Сын, – поправила Ольга Николаевна. – У меня – золотой сын.

Спустившись к соседке, Лиза скинула у порога шлепки и вслед за хозяйкой прошмыгнула на кухню.

– Спасибо, Наденька, за журнал. Передрала для субботнего выпуска пару рецептов. Подписчики ахнут.

Выложив на стол горящее глянцем издание, она отодвинула подальше миску с медом.

– Печешь, а меня не зовешь? – поддела она подругу.

Надя лишь отмахнулась.

– Не до печенья, в этот раз едва с обедом управилась. И все из-за этого меда, – загремела она чашками. – Сейчас чаю попьем – расскажу. Пока Петя не пришел.

За несколько минут, что настаивался чай, Надя успела все выложить:

– Представь, учудил Петя: притащил в дом… разбитую банку. С медом. Толкнули его где-то на рынке, облаяли… Короче, разбилась банка – выкинь! Нет! наказал не выбрасывать: дескать, приду, мед процежу, брагу сделаю.

Что упрямому перечить? Лишь он за порог – мать повез в Ессентуки к родичам, я тут же в мусоропровод мед с осколками и выкинула. А сама на рынок и за медом. Вот вылила в миску, якобы уже процедила – мужу угодить. Пусть видит…

Лиза скорчила недовольную мину. Недоумение притушило огонек любопытства:

– Ну, ты даешь, подруга. Не пойму: то ли дура, то ли святая. Мало – на всю его ораву готовишь, так еще и Петькины причуды поощряешь. Достали тебя твои Базылюки, куркули упертые. До-ста-ли.

– В чужой монастырь со своим уставом не ходят, – вздохнула Надежда. – Зато Петя у меня работящий, обстоятельный, не пьет…

– Не бьет… – съехидничала подруга.

– Ну да. И сестру свою содержит, за учебу в инязе платит.

– Тебе-то что с этого?.. Забыла, что она на вашей свадьбе устроила, чертовка мелкая!

– Петя говорит – детство в сестренке играет. Вот и ревнует, дуреха.

– То-то она на тебя все волком смотрит.

– Брось, подруга! – отмахнулась Надя. – Все перемелется…

Лиза лишь головой качнула:

– Ага…

– Может, я за это и полюбила Петю, что за родных он душу отдаст. А мать вообще на руках носит…

– А тебя?! – уколола Лиза.

– Куда меня на руках носить, – огладила Надя заметно выпирающий живот. – Скоро сама мамочкой стану.

– Слыхала?! – вдруг подалась вперед Лиза. – Пенсионерки-то со двора не унимаются, все Базылючку твою пытают: от Петьки ли невестка ребенка ждет?

– А что она? – укротила Надя обиду.

– Базылючка?.. В своем репертуаре: молчит, губы жует. Штирлиц в юбке!

– Главное, Петя мне верит.

– Любит? – сдержанно вздохнула Лиза.

– Любит, наверное, раз мы вместе. Двенадцать лет разницы – не шутка.

– Что теперь, позволить им ноги о себя вытирать? – возмущенно выдала подруга. – И сама ладная, и в доме все вон как блестит, – прожгла она взглядом ухоженную кухоньку. – А туда же: мужу угодить, угодить мужу, – скорчив рожицу, передразнила Лиза. Вместо того, чтобы два часа за медом бегать, я бы, я бы…