Рита Тальвердиева - Сокровища Сабиана. Книга 1

Бессильный, тихий стон заглушила холодным поцелуем смерть, обдав дыханием с ноткой бергамота.

Семигорск, 30 июня, 2009 г.

– Не знаешь, где найдешь, где потеряешь, – мрачно пошутил Борис.

Ждали эксклюзив – усладу местной прессы, а родилась сенсация – близнец гремящей жести. Зато – на всю страну:

26 июня в Верхнем Хуторке, под Семигорском, свел счеты с жизнью любимец женщин, звезда киноэкрана Илья Звездицкий. В рассвете сил и славы. Что послужило поводом – нежданная болезнь? непереносимая утрата жены, прелестной Инги?.. Так или иначе – «Блеск-2» уже не выйдет на экраны…

Борис Баткин,

специально для «Российского Вестника»

Часть «славы» выпала и хозяину «Зари».

В тот самый день его едва не тяпнула кондрашка. Зато потом…

Туроператоры за головы схватились – заявки падали только на «Зарю». Лишь пятикратное увеличение цены слегка сдержало натиск. А на брони он сделал капитал – те самые апартаменты «ушли» на год вперед.

«Кто там о кризисе лопочет?» – украдкой потирали руки и владельцы ближайших spa-отелей. Этим летом Верхний Хуторок стал знаменит похлеще Куршавеля.

3 июля 2009 г.

– Это убийство, – произнес Мармаров.

Арсений в изумлении привстал.

Или. Доведение до суицида. Тщательно спланированное и пред-на-ме-ренное. Что в принципе – одно и то же – убийство!

Чушь, – рухнул в кресло Арсений. – А где следы борьбы? – загнул он палец. – Где отпечатки пальцев? – загнул второй. – В крови не обнаружено ни психотропных средств, ни следов яда, – загнул Арсений еще два пальца. – Илья настолько аккуратно погрузился в воду, что капли не пролил на пол, – прильнул к ладони и мизинец; кулак легко спружинил от стола.

– Все? – повел астролог бровью.

– Он был один. И умер от потери крови. Рана, которую Илья себе нанес – глубокая царапина, не более. Чуть раньше мы б с Борисом явились – спасли б! – Уже от этого удара подпрыгнул карандаш; опомнившись, ладонь раскрылась, легла на стол плашмя; под ритм беседы затанцевали в темпе presto пальцы.

– Все?!

– Он сам решил уйти. Без чьей-то воли. Был не в себе, конечно…

– А то, что, пригласив вас с Борей на интервью, он поспешил вдруг на рандеву с Всевышним… Не удивляет?!

– Нет. Свиданье с прессой – гарантия, что моментально обнаружат тело.

– А то, что на лице Ильи застыла оторопь, а ужас исказил черты?! – повысил голос Мармаров. – Ты сам рассказывал, свидетель!

– Очнулся, видимо, в последний он момент. Но… было поздно. Никто не виноват, разве что…

Поймав в паузу внимание Мармарова, Арсений комично развел руками:

– Разве что… звезды, да парад планет. Как там на небосводе – неспокойно?..

Мармаров побледнел. Не опуская взгляда, подвинул ближе объемистую папку. Раскрыл. Швырнул на стол журнал.

Сверкнув кровавым глянцем, обложка распласталась изломанным крылом.

– Страница 112, – сказал Мармаров. – Взгляни.

– И что?.. «Коридоры времени», февральский выпуск… Старье! – начал он листать. – Вот, страница 110. Сейчас, – и перевернул страницу.

Если гром небесный пророкотал бы в ухо, Арсений так не вздрогнул бы. Рот приоткрылся: на него смотрел Илья… в образе Марата, коварно заколотого в ванне. А на лице… та оторопь и тот смертельный ужас: один в один! Свидетель он и Боря.

Он вновь взглянул на дату.

– Откуда?! – глухо выдавил Арсений.

Риторический вопрос повис как парус спущенный – унылой серой тряпкой.

– Откуда?! – повторил он громче, отбросив в сторону журнал, как скользкую змею.

Над ним злорадно смеялся глянец.

– Ну, что, – уже спокойно спросил Мармаров. – ты понял?!

– Да. То есть – нет. Кхм, – тряхнул он головой. – Я понял сердцем; словом – не объяснить… Я помню фильм, где «пишутся» убийства. Написанное – проецируется в жизнь. Оно?!

– Примерно.

– Но это лишь сюжет из фильма… Ми ф! Сказки…

– Энергополе реальных, исторических событий – не миф. Илья об этом знал: шарахался от ванных комнат, уехал из Москвы подальше в глушь. Он был приговорен , Илья – боялся.

– Кого?!

– Того, кто доказал ему свою способность лепить события, быть дирижером ре-зо-нан-са.

– Фантастика!

– Возможно. Но, разве не фантасты лепили матрицу иных событий?.. Это работает, Арсений. Увы, не только у фантастов.

– И нет страховки?!

– Есть. Не стоит перед объективом даже рожи корчить, не говоря уже о фото, подобных этим, – кивнул он на журнал. – Надрыв и смерть – не повод для амбиций. Не лучший фон для фотосессий и мертвые, унылые пейзажи…

– А как же быть с работой репортера?

– Работай на здоровье, только… Не отожествляй себя и «тему». Актерам этот принцип хорошо известен. Как правило, – добавил он чуть тише, вспомнив о Звездицком. – Короче! Остерегайся войти невольно в резонанс недоброму событию. Убьет. Или покалечит. Я не шучу.

– Так кто убийца Ильи?!

– Тот, кто убил его жену.

– Что?!

Журнал, уже притихший, был вновь востребован. В роли Жанны Д’Арк сгорала на костре Звездицкая Инесса. Ее глаза молили о пощаде…

– В милицию с этим не пойдешь.

– Естественно.

– И что теперь?

Мармаров пожал плечами.

– А как же астросимволы и знаки, другие подсказки звезд?..

– Исходных точек мало. Я вскрыл тенденцию, поставил оградительные знаки…

– Убийца, меж тем, гуляет на свободе.

– Есть Божий суд.

– Слова, – отвернулся к окну Арсений, – опять одни слова…

– Отнюдь. Деструкция заразна и для «ваятеля» невольных самоубийц. Он – обречен. Все козыри – у Времени, лишь Время – непревзойденный мастер резонанса. Лишь Время!..

5 лет назад

Откровение снизошло ночью, во сне. Ему – открылось…

С минуту он лежал не двигаясь, потрясенный: все так просто. И – ясно. Непостижимо ясно.

Верхняя губа, не спросившись, дрогнула: отчего ж так поздно?! Горло перехватило, он судорожно проглотил обиду. Надо было пройти через обездоленность?.. Унижения?.. Череду разводов?.. Заставить подсознание работать?! Истово искать выход, щелку, путь?!! Вот оно и выдало, постаралось: держи награду!!

3 июля 2009 г.

Награду?!! На пятки наступает Время, а мир не покорен. И маска киллера будто приросла: оскалом щерится, пугая душу. Что взбрыки зеркала – бесстрашного шута? Убрал я зеркала! Оскал, оскал звериный стягивает кожу, сводит мышцы… Уже задеревенело лицо в коварной маске: ни улыбнуться, ни заснуть спокойно… Дилемма встала в позу: либо – тонус «ставить», либо – на колени мир.