Георгий Айдинов - Неотвратимость

Все рассмотрела женщина. И пристальность ее внимания вовсе не была случайной: нежданный попутчик пришелся ей по душе.

Благоприятное впечатление оказалось взаимным. Короче говоря, следователь Первомайского райотдела капитан милиции Дмитрий Филиппович Петров очень скоро стал почти совсем родным человеком в доме Ираиды Михайловны Райской. Такой внимательный — ни одного визита без милых пустяков, без цветов. Всегда у него в портфеле бутылка вина, конфеты. Общительный, веселый.

— Не хотела я заявлять, — волновалась Райская. — Бывший офицер Советской Армии! Капитан милиции! Такой образованный, интеллигентный, тонкий. Нет, я отказываюсь понимать случившееся. Не мог же сотрудник органов милиции опуститься до вульгарной кражи. Поэтому я и решила подождать еще немного. Зачем его зря компрометировать.

По рассказу Райской все выглядело действительно весьма непонятно. Более того — настораживающе.

— Мне приходится быть с вами до конца откровенной: Дима уже фактически жил у меня. Нередко оставался ночевать. Естественно, что я дала ему ключ от квартиры: там, видите ли, шел ремонт, а я предпочитала быть в это время на даче. Он тоже иногда туда приезжал. Ходил обычно в штатском. Но порой надевал и форму. В доме у нас капитана многие знали. Управдом, дворники, лифтерши называли по имени-отчеству, всегда почтительно здоровались. Вот Василиса Тихоновна, лифтерша, дежурившая в тот день, и сообщила мне, когда я вернулась вечером, что Дмитрий Филиппович заезжал на такси, примерно часа в два, и увез телевизор — у нас «Рубин» — и приемник «Эстонию». Пока шофер выносил их и устанавливал в машине, Дмитрий Филиппович беседовал с лифтершей. Сказал ей, будто я просила временно переправить это «хозяйство» на дачу, а то мне одной там скучновато. И с тех пор Дима пропал. Я пробовала позвонить в Первомайский райотдел милиции, но там мне сообщили, что капитана Петрова у них нет, есть лейтенант Петров. И тот в командировке.

Случай беспрецедентный. Дежурный по управлению немедленно доложил руководству. Райскую тут же повезли в Первомайский район, познакомив со всеми офицерами, которые были на работе. Показали фотографии отсутствующих.

— Может быть, вы путаете, капитан не Первомайский район называл?

Хотя сотрудникам управления было уже ясно, что Райской повстречался обыкновенный аферист, перед Ираидой Михайловной разложили еще и снимки из личных дел всех офицеров Петровых, служащих в московской милиции.

Надо отдать должное Ираиде Михайловне: зрительной памятью обладала она превосходной. Экспертам научно-технического отдела только и оставалось, что зафиксировать в определенном порядке подсказанные Райской приметы Лже-Петрова. Получился словесный портрет, весьма напоминающий Олега Матюшина, мошенника самой «высокой квалификации», на воровском жаргоне — «разгонщика». Чтобы совершать «разгон», необходимы длительная, кропотливая и строго замаскированная подготовка, знание психологии намеченных жертв и подлинный артистизм исполнения. Преступникам из молодых за «разгон» и браться нечего: все равно что сразу с повинной в милицию идти. Поэтому и осталось в этом избранном клане только несколько уцелевших могикан, известных уголовному розыску наперечет. Где Матюшин сейчас? Сидит? На свободе? Ответ на этот вопрос последовал сразу же: месяца нет, как отбыл очередное наказание и освобожден. Привлекался за мошенничество уже двенадцать раз.

Далее в справке говорилось, что Олег Матюшин — он же Дмитрий Петров и еще самозванно присваивающий себе множество других имен и фамилий — скрывается сейчас в Москве. Судя по приобретенному им мундиру офицера милиции, Матюшин готовится вместе с сообщниками совершить новое преступление.

Все было ясней ясного. Но, как требовал закон, среди многих похожих снимков предъявили Райской и фотографию Матюшина. Она, не колеблясь, указала его.

Майор Вазин пригласил к себе Калитина.

— Ты первый вник во все это, тебе, Павел Иванович, и приказано заниматься Матюшиным. Что предлагаешь?

— А Кулешов?

— Кулешову поручено другое, не менее серьезное дело. Тебе придаем часть вашей группы — Шлыкова и Венедиктова. Какие-нибудь соображения есть?

— Проанализировать все это надо, Алексей Михайлович. С Райской еще встретиться.

— А что тебе неясно? Делай все по науке, как положено.

— Не пойдет «разгонщик», да еще такого высокого класса, как Матюшин, на мелкую кражу. Что-то здесь не так.

— Ладно. Думать думай, а одновременно готовь с ребятами список мероприятий.

— Вы правы, одно другому не мешает. Через два-три часа доложу.

Как всегда, когда в огромном городе срочно надо найти нарушителя закона, столичная милиция получает команду особенно внимательно следить за гостиницами, ресторанами, кафе и за «воротами» Москвы — вокзалами, аэродромами.

Многие высокие черноволосые офицеры милиции и стройные брюнеты в вечерних черных костюмах были в этот день несколько удивлены повышенным вниманием, проявляемым к ним воинскими и милицейскими патрулями. Но Матюшина-Петрова пока не обнаружили нигде.

К вечеру Павел снова решил зайти к майору; накопились некоторые соображения. «Разгонщик», как известно, один не работает. Ему нужны сообщники — три, четыре, пять человек. Стоит поэтому хорошенько пощупать старые связи Матюшина, еще раз проверить, кто из его «коллег» находится сейчас на свободе. И еще. По совету Пети Кулешова Павел внимательно посмотрел прежние дела Матюшина. Какой бы соблазнительной и легкой ни казалась афера, этот никогда не бросается в нее очертя голову. Вжиться в роль, действовать только наверняка — его девиз. Что, если тщательней понаблюдать за местами большого скопления людей — крупными универмагами, рынками, ярмарками — одна из них сейчас как раз открылась к празднику, — за магазинами, торгующими особенно ходкими товарами. Именно в таких местах особенно нужен глаз милиции. Всяческое мелкое ворье, спекулянты, перекупщики знают, что стражи порядка здесь начеку и как огня боятся человека в форме. А раз так, то не исключено, что и Матюшин захочет потолкаться среди торгующих, покупающих и приценивающихся, почувствовать, как действует на людей его форма, манера держаться. Как-никак, а пять лет на свободе не был. А за это время многое переменилось — в условиях жизни, облике и духовном мире людей, в том, как народ относится к милиции, а милиция — к народу…

— Что ж. Составь проект дополнительного указания, — согласился майор Вазин. — Я подпишу у начальства. Только учти, чем чаще мы просим помощи у руководства, тем больше векселей выдаем. Побыстрее надо поворачиваться с розыском этого проходимца.

Побыстрее… Как будто Павел не думал денно и нощно об этом же. Но то, что очень хочется, как на беду, не всегда сразу получается. Особенно если к тому же еще возникают, как выяснилось потом, и объективные причины.