Картер Браун - Прекрасная, бессердечная

"Я сплел ей траурный венок

Из нежно пахнувших цветов.

И перед тем как умереть,

Она дрожала, как листок".

Я прочитал и взглянул на Джуди. Ее глаза стали в два раза больше, она смотрела сквозь меня невидящим взглядом.

- Это четверостишие из поэмы Китса "Прекрасная бессердечная дама", сказала она слабым голосом. - Изменено только одно слово: "полюбить" на "умереть".

Во втором письме на такой же карточке было написано:

"Прекрасная бессердечная дама умрет в своем Раю".

Чуть ниже следовали еще две строчки:

"И дикие глаза закрыл

Ударами ножа".

- "Ударами ножа" вместо "целуя их", - не дожидаясь моего вопроса, сказал Джуди.

Третье письмо было несколько длиннее остальных.

"Прекрасную даму, - говорилось в нем, - похоронят в ее родном Окридже. Покоиться она будет между усопшими Элиас Фрай и Пирл Коулмен. На памятнике ее будет надпись: "Здесь покоится Джуди Мэннерс, школьная подруга Пирл Коулмен и Сандры Шейн. С глубокой скорбью Джонни Кей". Эпитафию ей сочинят такую:

"И птички не чирикают".

Я внимательно перечитал все три письма.

- Вам это о чем-нибудь говорит? - спросил я.

- Да, - сказала Джуди. - Я потому-то и обратила внимание на эти письма, хотя сообщения такого рода я получаю довольно часто. Все дело в именах. Я знаю, точнее, знала всех этих людей. Я родилась и выросла в Окридже. С Пирл и Сандрой мы вместе ходили в школу, они были моими лучшими подругами. Пирл погибла, когда мне было шестнадцать. Кто бы ни написал эти письма, он достаточно хорошо меня знает.

- Кто такой Джонни Кей?

- Мы должны были пожениться. Вы ведь знаете, как люди влюбляются в семнадцать лет. Кажется, что это на всю жизнь... Да и не только кажется. Джуди помолчала. - Мы прямо с ума сходили друг по другу.

- Но вы не поженились?

- Нет. - Она задумчиво покачала головой. - Джонни был на три года старше меня. Он ушел в армию, в авиацию, и годом позже был убит в Корее.

- Простите, - сказал я.

- О, это было так давно. По крайней мере, мне так казалось, пока я не получила эти письма.

- А при чем здесь поэма? - спросил я. - Какое к этому имеет отношение "Прекрасная дама"?

- О, это просто нечто вроде шутки Джонни. Как-то раз я не смогла пойти на свидание с ним, и он назвал меня Прекрасной бессердечной дамой. Он называл меня так каждый раз, когда я почему-либо не могла прийти. - Ее глаза затуманились. - Но об этой шутке никто, кроме нас, не знал. А Джонни погиб семь лет назад. Кто, кроме него, может ее помнить? Это и пугает меня больше всего.

- Где находится Окридж?

- В двухстах милях отсюда, - сказала она. - Маленький городок, граничащий с пустыней. Я уехала оттуда в восемнадцать лет, сразу после того, как погиб Джонни. Мне там больше нечего было делать.

- Не возражаете, если я пока оставлю эти письма у себя?

- Конечно нет, - сказала она. - Как вы думаете, лейтенант, может быть так, что Барбару убили по ошибке?

Позади меня раздался скрежещущий звук, от которого у меня заныли челюсти. Я вздрогнул и, обернулся. На пороге стоял Полник и озабоченно скреб в затылке.

- Лейтенант, - сказал он хладнокровно, - на этом пляже ничего нет, кроме песка и нескольких отпечатков ног.

- А рядом с бассейном ты ничего не нашел? - спросил я. - Туда мог кто-нибудь проникнуть прямо с пляжа?

- Да, - неуверенно сказал сержант. - Бассейн выходит за пределы комнаты, а снаружи он окружен стеной футов в пять, так что перелезть нетрудно. Но отпечатки ног очень неясные.

- Ладно, - сказал я, - спасибо.

Полник взглянул на меня:

- Что еще, лейтенант? Проверить окна и двери?

Я взглянул на Джуди Мэннерс:

- Вы извините нас?

- Конечно. Скажите, лейтенант, я вам еще нужна? - нерешительно спросила она.

Я увидел на лице Полника глупую ухмылку и ткнул его под ребро, прежде чем он успел что-нибудь ляпнуть.

- Если нет, - продолжала она, - я пойду прилягу.

- Хорошо, - сказал я. - Остальное может подождать до утра.

- Спасибо, - кивнула она. - Спокойной ночи.

Джуди вышла из комнаты, и я взглянул на Полника.

Тот уставился в пространство, и в его глазах застыло мечтательное выражение, а нос нервно подрагивал.

- Какая женщина! - сказал он страстно. - Если бы моя старуха хоть немного была такой, я бы не торчал сейчас здесь ночью, я бы даже не вылезал из кровати по утрам!

- Прекрасная бессердечная дама, заполнившая тебя.,. - продекламировал я.

- Чего-чего? - переспросил Полник.

- Это поэзия, - пояснил я.

- Но здесь нет даже рифмы, - сказал он скорбно. - Небось это навалял какой-нибудь грязный хиппи?

- Да, некто Джонни Ките, лучший из хиппи, - согласился я. - Кстати, ты умеешь печатать на машинке?

Полник несколько раз моргнул, затем его физиономия расплылась в улыбке.

- Лейтенант, вы самый хороший и умный человек на свете. Вы предоставляете мне такой шанс, да?

- Что? - ошеломленно пробормотал я.

- Как умно, - сказал он восхищенно. - Эта Мэннерс лишилась своей секретарши, и вы сразу почувствовали, что ее надо заменить кем-нибудь из своих.

Я помогу вам. Прямо отходить не буду от этой женщины! И он еще спрашивает, умею ли я печатать на машинке?!

Я нетвердыми шагами направился к бару и налил себе полный стакан. После хорошего глотка я отважился заговорить.

- Слушай внимательно, - сказал я. - Это, конечно, изумительная идея, но мы.., воплотим ее в жизнь потом.

А сейчас надо обыскать комнату Барбары Арнольд. Она была секретаршей. У нее там должна быть машинка. Если ты ее найдешь, напечатай на ней что-нибудь, а когда придешь обратно в управление, сравни это, - я передал ему три письма, - с тем, что напечатал. Мне надо знать, один и тот же это шрифт или нет. Понял?

- Понял, - сказал Полник. - Но мне все-таки кажется, что я лучше придумал.

- Может быть, - великодушно согласился я. - И когда ты станешь лейтенантом, то получишь полное право загружать работой своего сержанта, а сам в это время будешь оставаться с женщинами. А пока что...

- Понял, - мрачно сказал Полник и вышел из комнаты.

Я допил виски, закурил сигарету и затем отправился на поиски Равеля, ведомый божественными звуками музыкальной темы главного героя. Он сидел в гостиной в кресле и то ли просто глядел в окно, то ли любовался своим отражением в стекле.

Когда я вошел в комнату, Руди Равель нахмурился.

- Вы уже нашли преступника, лейтенант? - холодно осведомился он.

- Кому, как не вам, мистер Равель, знать все сложности нашей работы, сказал я. - Блуждаем в потемках, пока кто-нибудь не признается.

- Так я и думал, - кивнул он. - И далеко вы продвинулись?

- Не дальше вас, - ответил я. - Что вам известно о Барбаре Арнольд?

- Она была секретаршей, - сказал он коротко. - Это все, что я знаю. Мы нашли ее в Голливуде, когда решили отдохнуть.

- Как вы думаете, почему кому-то взбрело в голову убить ее?