Александр ЗОЛОТЬКО - ПОКЕР НА КОСТЯХ

Зарудовский молчал.

– Жить хочешь? – спросил Жовнер.

Ответа нет.

– Я тебя спрашиваю, хрен отмороженный, жить хочешь?

– А кто ж не хочет?

– Нам нужен адрес генерала.

– Какого?

– Лесника, твою мать.

– Лесника… А, Григория… – лицо Зарудовского немного просветлело.

– Григория, не Григория. Какая разница. Того, что стал лесником. Последнего из вашей группы.

Зарудовский почесал небритую щеку:

– А чего я это вам должен верить?

– А потому, что мы сейчас уйдем отсюда, а ты останешься. Один. И я не уверен, что ты долго проживешь после этого. Думай быстрее.

Легко Жовнеру говорить. Меня никто не тычет в спину, не подгоняет, а быстрее думать я не могу. Я даже медленно думаю с трудом. У меня перед глазами все время встает одна и та же картина – масса ледяной воды обрушивается на дома, грохот, звон, крики гибнущих людей.

– А так я что, с вами поеду?

– Да, с нами. Одевайся, бери паспорт. Нам некогда.

– Куда торопиться?

– Не куда, а от кого, придурок старый.

Зарудовский встал с дивана, замер. Облизал губы.

– Ну, давай, дед!

– Не поеду я. Адрес дам, а сам не поеду. Слышишь? Надоело мне бегать. Вы из меня крысу сделали. Хватит. Забери… – Зарудовский открыл дверцу буфета, вынул оттуда записную книжку, – сейчас.

Он быстро нашел нужный листок, выдрал его и протянул Жовнеру:

– Держи. Только с вами генерал разговаривать не станет.

– Станет, станет, – пообещал Жовнер.

– Тогда пошли отсюда! Вон! Оба!

– Пошли, Санек! – Жовнир тронул меня за плечо.

– Сейчас, – кивнул я, – а в ваших списках нет координат места, где сейчас лесником работает генерал?

– В каких списках? – Зарудовский посмотрел на меня так, будто и не показывал мне позавчера тех почерканных листков.

– Пошли, Санек, нам нужно торопиться, – снова окликнул меня Жовнер.

На крыльце гостей встретил Ковальчук.

Игорь Петрович поднялся по ступенькам вслед за Виктором Николаевичем, неодобрительно покосившись на силуэты охранников Зудина.

– Водитель ваш пусть тоже заходит, – посоветовал Ковальчук, – у нас разговор получится долгий.

– Алексеев, – окликнул Игорь Петрович водителя, – заходи в дом.

Машина была с Белгородскими номерами, – ее одолжили у местных коллег. Сергей Алексеев захлопнул за собой дверцу и тоже поднялся на крыльцо.

Что-то начальство сильно меня выделяет из остальных, подумал Алексеев, не к добру.

– Подождешь нас… – Игорь Петрович оглянулся на Ковальчука.

– В холле, на первом этаже. Там же и покормят.

Виктор Николаевич подождал Игоря Петровича перед лестницей на второй этаж.

– Михаил на втором этаже, – сказал Ковальчук, – поднимайтесь.

– Похоже, Михаил чувствует себя совершенно уверенно, – заметил Виктор Николаевич.

– И ведет себя как большой начальник, – дополнил Игорь Петрович.

Михаил как раз говорил по телефону. Указал, не отрываясь от трубки, рукой на глубокие кожаные кресла.

– Да, понял. Сколько? Пропустить. Спокойно пропустить. Хвост не вешать. Все нормально. До связи, – Михаил спрятал сотовый телефон в карман и, наконец, встал. – Извините, что не встретил. Срочный звонок.

Михаил обошел стол, пожал поочередно обоим гостям руки и тоже сел в кресло:

– Как добрались?

– Можно без лирики, – Игорь Петрович расстегнул пальто, – ближе к делу.

– Хорошо, – кивнул Михаил, – к делу так к делу.

Он опустил руку за кресло и жестом фокусника достал две пластиковые папки. Подал их Виктору Николаевичу и Игорю Петровичу.

– Что это? – взвесил на руке папку Игорь Петрович.

– Это как раз то, что искал Враг. Средство для «Армагеддона».

– Вы уверены?

– Ознакомьтесь сами. У нас еще есть немного времени.

– До чего? – спросил Игорь Петрович.

– Я потом скажу. Время еще есть, читайте.

Иван Тихонович Зарудовский, услышав стук в дверь, из-за стола не встал, просто крикнул, что дверь не заперта.

Кто-то вошел. Иван Тихонович не стал вглядываться в сумрак проходной комнаты. Он и так знал кто это.

Вошедший остановился на пороге, осмотрел комнату:

– Были проблемы?

– Ничего, – усмехнулся Зарудовский, – так, посуду немного на счастье побили.

– Это хорошо, – сказал гость.

– Хорошо, – согласился и Зарудовский. – Налить водочки?

– Спасибо, не нужно.

– Служба, – сочувственно произнес Зарудовский.

Гость чуть улыбнулся.

– Что дальше делать? – спросил Иван Тихонович.

– В общем, все, – ответил гость.

– За тем и приходил?

– В общем, да.

– Понятно, – подполковник поправил воротник старого свитера, – почему не сказал, что тех двоих убили?

– Кого?

– Не знал, выходит…

– Не знал.

– А если бы знал, сказал?

– Нет. Без приказа – нет.

– И без приказа не пришел бы?

– Вы все великолепно понимаете, Иван Тихонович.

– Вот то-то и оно, что понимаю, – Зарудовский невесело улыбнулся, – поздно уже.

– Поздно.

– Я провожу тебя до двери, – сказал Зарудовский.

– Хорошо, – гость отошел в сторону, пропуская хозяина вперед.

– Ты только не очень больно, – успел сказать Зарудовский.

Нож бесшумно вошел ему слева под ребро.

Таможню мы пересекли неожиданно быстро, водитель Жовнера о чем-то пошептался с официальными лицами, и через пять минут мы уже въехали на территорию России. На Российской таможне все также решилось очень быстро.

– Главное, это знать правила игры, – назидательно сообщил мне Жовнер. – Таможенники и пограничники играют по правилам. Все чисто и аккуратно. Уважаю.

Из бардачка была извлечена карта. Водитель мельком глянул на точку, которую ему указал Толик, кивнул.

– Вот тут притормози, – приказал Жовнер водителю, когда мы отъехали километров на пятнадцать от таможни.

Машина остановилась.

– Здесь наши пути-дороги расходятся, уважаемый господин Петров. Прошу покинуть транспорт. Теперь можете стучать своему начальству сколько влезет. Хотя я подозреваю, что вам в этом нет особой выгоды.

Я не стал оглядываться, когда Петров выбрался из машины, я не хотел видеть его в этот момент. Об него разве что не вытерли ноги.

– Теперь нанесем визит генералу, – сказал Жовнер.

– Визит?

– Конечно, мы же хотели с ним пообщаться.

Хорошая мысль, пообщаться с генералом, который вот уже почти десять лет сидит на кнопке, способной отправить на тот свет миллионы ни в чем не повинных украинцев. Что мы ему скажем? И что он скажет нам? Что?

Но Толику о своих сомнениях я не сказал. Сегодня просто день метаморфоз. Превратившийся в слизняка майор Петров, и новый украинец, все больше и больше начинающий напоминать своими повадками Джеймса Бонда.