Лорел Гамильтон - Арлекин

–Да, сейчас я в полном порядке, но этот вампир может однажды и заглушить мой крест. Я почти выстрелил в него. - Он указал пальцем на Реквиема. - Я хотел бы поговорить наедине с маршалом Блейк.

Эдуард с сомнением посмотрел на него и сказал:

–Я не уверен, что это хорошая идея, лейтенант.

–Мы должны поговорить. - Дольф посмотрел на меня.

–Не наедине, - отозвался Реквием.

Дольф даже не повернулся к нему, но посмотрел на меня своим хмурым, тяжелым взглядом.

–Анита.

–Дольф, эта вампирша хочет меня убить. Даже без оружия ты сильнее меня. Я за то, чтобы кто-нибудь присутствовал при нашем разговоре.

Он ткнул пальцем в Реквиема.

–Но не он.

–Хорошо, но кто-нибудь обязательно.

Он взглянул на Эдуарда.

–Вы, кажется, чувствуете то же, что и я, работая с ними.

–Они не среди моих любимчиков, - ответил Эдуард, хотя интонации пай-мальчика слегка поизносились.

–Прекрасно, значит останетесь вы. - Он взглянул на Олафа и на людей в прихожей за его спиной. - Останется только маршал.

Эдуард что-то тихонько сказал Олафу, который кивнул в ответ и закрыл дверь.

–Нет, вампиров тоже удалить, - распорядился Дольф.

–Его зовут Реквием, - заметила я.

Реквием сжал мою ладонь и улыбнулся одной из своих редких улыбок.

–Я не реагирую на такие вещи, моя вечерняя звезда, по крайней мере от людей. - Он послал мне воздушный поцелуй, поднял свой плащ с пола и пошел к двери.

Не раз желал

Я тихой смерти поступь полюбить,

Ее, бывало, ласково я звал

В ночи мое дыханье растворить.

Как царственно бы умереть

–Вы угрожаете мне? - спросил Дольф удивительно холодным тоном.

–Не думаю, - ответила я, - он тебе не угрожал.

–Тогда что он хотел этим сказать?

–Он цитирует Китса «Оду к соловью», как мне кажется, - ответила я.

Реквием обернулся ко мне и кивнул, почти поклонившись. Он продолжал смотреть на меня, и в этом взгляде было столько заинтересованности. Я встретила его взгляд, и мне потребовались все силы, чтобы его выдержать.

–Мне не интересно, что он цитирует, Анита. я хочу знать, что он хотел этим сказать.

–Что бы это значило, - начала я, встретившись с синим-пресиним взглядом Реквиема, - могу лишь предположить, что ему жаль, что ты не спустил курок.

Реквием поклонился, широким, театральным жестом накинув свой плащ. Это было изящное представление его тела, волос, всего его самого. Но это заставило мое горло сжаться и прошло спазмом по моему животу. Ранам это не пришлось по вкусу, и я вздрогнула.

Реквием запахнул плащ, накинув капюшон, оттеняя лицо. Он позволил мне еще раз взглянуть на его лицо, в его глаза, и сказал:

Предстала бледная как смерть

Мне воинская сила,

Крича: - La Belle Dame sans Merci

Тебя пленила!

(«La Belle Dame sans Merci» Джон Китс, перевод Сергея Сухарева - прим. Переводчика)

Дольф посмотрел на меня, потом на вампира. Реквием скользнул к двери - сплошь черный плащ и меланхолия. Дольф обернулся назад ко мне.

–Я не думаю, что ты ему так уж нравишься.

–А я не вижу в этом проблемы, - ответила я.

–Ему бы занавес, - заметил Эдуард, прислонившись к двери. Так он себя вел только тогда, когда играл в Тэда Форрестера.

–Что-то вроде того, - откликнулась я.

–Ты и с ним трахаешься? - спросил Дольф.

Я посмотрела на него взглядом, соответствующим вопросу.

–Это, черт возьми, не твое дело.

–Это да, - ответил он и посмотрел на меня тем взглядом, полным неодобрения.

Я впилась в него глазами, хотя крутой взгляд очень трудно изображать, лежа на больничной койке и увитой трубками. Это всегда заставляет вас чувствовать совершенно беспомощными. Трудно выглядеть устрашающе, когда чувствуешь себя больным и несчастным.

–Я сказала только то, что хотела сказать, Дольф.

–Ты всегда кидаешься в оборону, когда нужно просто ответить «да», - сказал он. Неодобрительный взгляд резко стал злым.

–Я всегда встаю в оборону, когда кто-то задает мне вопрос о том, кого я трахаю. Когда пробуют спрашивать, встречаюсь я с кем-то или тем более любовники ли мы. Попробуй быть повежливее. Это все так же не твое дело, но я готова ответить на все твои вопросы, если ты постараешься не поднимать эту тему.

Он втянул воздух и очень медленно выдохнул. Олаф был выше, но Дольф массивнее, крепче, сложенный так, как были сложены борцы старого образца еще до того, как они увлеклись боди-билдингом. Он прикрыл глаза и еще раз вдохнул. Выдохнул и сказал:

–Ты права. Да, права.

–Рада слышать, - ответила я.

–Так ты с ним встречаешься?

–Да, я с ним вижусь.

–И что же ты делаешь на свиданиях с вампиром? - Интересно, это был именно вопрос, или попытка пошутить.

–В общем-то то же самое, что и с любым другим парнем, за исключением некоторых по-настоящему захватывающих моментов.

Ему потребовалась секунда, и вот он уже уставился на меня. Сначала он попытался нахмуриться, но у него ничего не вышло, и он рассмеялся, покачав головой.

–Терпеть не могу то, что ты встречаешься с монстрами. Терпеть не могу то, что ты с ними трахаешься. Я думаю, что это очень сильно тебя компрометирует, Анита. Думаю, теперь тебе будет сложнее разобраться в том, когда нужно прислушаться к здравому смыслу, а когда пойти на поводу у чувств.

Я кивнула и поняла, что животу от этого не сладко. Я что не настолько быстро заживаю?

–Мне жаль, что ты воспринимаешь все именно так.

–Ты даже не станешь отрицать?

–Я не собираюсь реагировать на твои провокации. Тобой движут твои чувства, эмоции, а мной нет. Я не забываю о людях, Дольф. Я делаю все, что от меня зависит, чтобы люди, вампиры и оборотни жили в нашем городе, не причиняя друг другу неудобств.

–Я слышал, что ты все еще встречаешься с тем учителем, Ричардом Зееманом.

–Да. - Я сказала это решительно, но стараясь об этом не думать. К моей радости в полиции не знали, что Ричард оборотень. Хотел ли он рассказать свой секрет? Я провела рукой по бинтам на животе, чтобы хоть как-то отвлечься и понять, действительно ли я так напряглась только из-за ран. Надуюсь, что так.

–Я спросил тебя когда-то, встречаешься ли ты с людьми, а ты сказала, что нет.

Я старалась не выглядеть слишком расстроенной или настороженной. Это была часть мира Ричарда, часть его игры.

–Вероятно, ты спрашивал в тот момент, когда мы в очередной раз разошлись. Мы постоянно сходимся и расходимся.

–Но почему?

–А почему ты задаешь вопросы только о моей личной жизни и моих возлюбленных? Ведь у нас где-то там ходит очумевший вампир, которого нам предстоит поймать.

–Чтобы убить, - добавил он.

Я кивнула.

–Чтобы убить, итак, почему же ты интересуешься только тем, с кем я встречаюсь?

–А почему ты не желаешь отвечать на мои вопросы о Зеемане?

Мы вступили на опасный путь. Дольф ненавидел монстров, всех монстров. Его сын встречался с вампиршей, которая пыталась уговорить его присоединить к ней в вечной «жизни». Это заставило Дольфа очень серьезно поменять свое отношение ко всем «сверхъестественным гражданам», из просто циничного оно стало совершенно нетерпимым. Он знает о Ричарде или только догадывается?