Эдвин Хилл - Пропавшие

– Но ты в нее хорошо играешь, – прошептала Эстер. – Куда лучше меня. Мне кажется, ты побеждаешь.

Она закрыла глаза и прислушалась, как тихо набегают на берег волны. Опустила обожженные, покрытые волдырями ладони на прохладный влажный песок.

– Мне стласно, – признался Итан.

– Какого цвета Томас? Розовый?

– Томас – мальтик.

Эстер удержалась от спора. Споры – это шум.

– Расскажи мне про друзей Томаса. Давай все заново. С самого начала. Только в этот раз называй их цвета. Как можно тише.

Эмили Броуард жила в доме типа ранчо, который видал уже лучшие свои дни, как и большинство домов в тупике на краю Портленда. Виниловый сайдинг потрескался, окна покосились, а на небольшой лужайке виднелись бурые следы, в которых Морган опознал пятна собачьей мочи. Анджела припарковалась у пыльного тротуара, и сидевшая сзади Вафля села. Из ее глотки донеслось гортанное рычание – кружевная занавеска в доме отдернулась, и на окно с рычанием кинулась другая собака.

Эстер оказалась права, подсказав Моргану задавать правильные вопросы. В «Walmart» он показывал фото Дафны всем, кто только соглашался взглянуть, пока наконец зазывала не призналась, что Дафна – подруга ее племянницы Эмили, и назвала адрес этого дома.

– Как хочешь это провернуть? – спросил Морган у Анджелы.

– Мне кажется, на этот раз можно отправить на переговоры тебя, хотя, наверное, и не следовало бы, – ответила детектив. – Мне собаки не нравятся, – добавила она. – Твоя, конечно же, исключение, а вот злых не люблю. Набери сразу мой номер, и если что – просто нажми на вызов. Внутрь дома – ни ногой.

Уходя, Морган велел племяннице слушаться Анджелу. Потом прошел к двери по мощеной дорожке. На его месте Эстер придумала бы историю, которая позволила бы втереться к хозяевам в доверие, и парочкой вопросов не ограничилась бы. Вызнала бы, кто эти люди и что не дает им опускать руки. Моргану же повезет, если он вообще сумеет открыть рот и сказать «здрасте». Пока он приближался, собака, которую его внутренний ветеринар назвал бы «американской дворнягой» – на какую-то долю немецкая овчарка, на какую-то питбуль, а на остальную непонятно кто, – казалось, готова была выдавить стекло, выскочить и впиться ему в глотку. Впрочем, в клинике Моргану приходилось иметь дело и со зверюгами пострашнее. Он постучался и стал ждать. Потом постучался еще раз.

– Есть кто дома? – позвал он, и наконец ему открыла, загородив собой проход, женщина. Точнее, девушка лет двадцати самое большее, с жиденькими светло-каштановыми волосами, обрамляющими нежное круглое личико.

– Денег нет, – предупредила она.

Морган прищелкнул языком, привлекая внимание собаки.

– Я ветеринар, – сказал он. Ему показалось, что это будет удачное начало.

– Соседи звонили? Постоянно звонят, требуют, чтобы я что-то сделала.

– Вы ведь Эмили? А это – кто?

Эмили настороженно присмотрелась к нему.

– Беда, – ответила она.

– Угостить ее можно? – спросил Морган.

– Это кобель. Но если хотите остаться без руки – милости прошу.

– У меня сука, но ее постоянно принимают за кобеля. Меня это бесит, поэтому я всех поправляю. Со мной ничего не случится. Единственная собака, которой удалось меня укусить, это ши-тцу по кличке Мэдди. Никогда такой злобной твари не видел. А ваш Беда – просто лапочка. Сколько ему?

– Когда я взяла его, сказали, что ему два года, а он все рос и рос.

Морган достал из кармана вкусняшку, обернулся и посмотрел на Анджелу.

– Можно мне войти?

– Только пса смотрите не выпустите, – предупредила Эмили. – А то не вернется, но это, может, и к лучшему.

Моргану показалось, что собака не то чтобы злая, просто засиделась в доме. Бросив угощение на пол, чтобы привлечь ее внимание, он опустился на четвереньки и, когда Беда перестал лаять, подманил его к себе. Тщательно осмотрел, не в силах удержаться.

– У него лишай, – сообщил потом хозяйке Морган. – А еще зубы надо почистить. Как вы с ним занимаетесь?

– Гуляем, – ответила Эмили.

– Ежедневно?

– Почти каждый день. Отвожу его на задний двор, но он лает. Не переставая. Вот соседи и жалуются.

– Беда крупный и молодой. Ему ежедневно требуется минимум час физической активности. Сам по себе он славный, просто защищает вас, и ему скучно. У вас ведь и ребенок есть?

– В каком смысле? – отпрянув, спросила Эмили. – Вы кто, вообще?

– Прошу прощения, – произнес Морган, кивнув на фото: девочка в комбинезоне, сидит у двери. – Я просто предположил.

– Я и забыла о снимке. Вот и дергаюсь. И все же зачем вы явились? Вы типа какой-то соцработник по собакам?

Морган отошел от Эмили, невольно уводя за собой Беду.

Анджела в этот момент прислала сообщение:

Я же сказала не входить!

– Собаки стремятся угодить, у них у всех этот инстинкт. Надо иногда быть осторожным. – Свернув сообщение, Морган вызвал на экран фото Дафны. – Я ищу кое-кого, кого вы, наверное, могли знать.

Эмили взяла у него телефон и, взглянув на фото, улыбнулась.

– Сюзан! Как она, все хорошо?

– Почему спрашиваете?

– Просто не знаю, куда она подевалась. Мы дружили… то есть я так считала, но, если подумать, я ее уже несколько месяцев не видела. С весны.

Морган кивнул в сторону гостиной. Присел там в уютное кресло, и Беда запрыгнул к нему на колени. Пес едва помещался у него на ногах, но Морган все же позволил ему остаться и даже почесал брюшко.

– Сюзан – моя сестра, – сообщил он.

– И вы тоже не знаете, где она?

– Я ее давненько не видел. Зато выяснил, что она была тут. И кое-кто сказал, что вы с ней знакомы. Но, похоже, она и отсюда ушла. Есть догадки куда?

– Я думала, что Сюзан… по правде, я ее потеряла. Ждала, что она как-нибудь появится. Ну там, позовет в маникюрный салон.

– Она не из тех, кто за маникюром следит, – сказал Морган. – По крайней мере, об этой ее стороне я не знал. Она больше спортсменка.

– Наверное, вы правы. Но вы же поняли, о чем я. Просто я ждала, что она придет.

– Расскажите, как познакомились с ней.

– О, ну мы просто встретились.

– А вы не больно-то разговорчивая. Давайте я с вами кое-чем поделюсь: мне о вас рассказал один толкач из Нортфилда. Он знал мою сестру и вас тоже. Похоже, вы вращались в этих кругах.

Лицо Эмили превратилось в каменную маску.

– Она продавала наркоту? – спросил Морган, боясь услышать ответ.

– Сюзан – нет. Это не ее. Она – добрая. Ко мне была добра. И к Джордан, это моя дочь.

– Что произошло? Почему вы больше не дружите?

– Мы по-прежнему подруги, но вы же знаете, как в жизни бывает. Познакомишься с кем-нибудь, и все так здорово, так искренне и необыкновенно, вы каждый день общаетесь… Жаль только, длится недолго. И вот вы общаетесь уже через день, раз в неделю… Глазом моргнуть не успеваешь, а с последней встречи прошел уже месяц. Вот и у нас с Сюзан так было. Люди приходят и уходят. До вашего визита я даже не сознавала, что больше с ней не общаюсь.