Лидия Канг - Невозможная девушка

Доктор, однако, заверил меня, что это всего лишь нервы. Меня переодели, и хлороформ стекал по капле уже на ватную маску, которую врач положил мне на лицо.

Мои челюсти сжимались с такой силой, что я не могла произнести ни слова. Все мышцы были охвачены огнем. Я чувствовала в них нечеловеческое напряжение, словно тысяча библейских Самсонов внутри меня пыталась разрушить тысячу храмов. Но никаких храмов там не было – только плоть и жилы, ногти и зубы. Мое тело будто бы разрывалось на куски, и остановить это было не в моей власти.

Я умерла еще до того, как доктор успел сделать первый надрез.

Он говорит, что за моим телом скоро придут. Пускай приходят – моя душа принадлежит Богу, я не боюсь этих стервятников. Они остаются на земле гнить изнутри.

А я теперь свободна.

На следующее утро Кора спустилась к завтраку в лучшей одежде Джейкоба. Ей не хотелось, чтобы он выходил из дома при свете дня, но выбора у нее не было. Лия готовила яйца кокот, а на столе уже дымился свежезаваренный чай.

– Ты вчера поздно вернулась, – сказала Лия. – Этот приятный молодой человек, мистер Флинт, был с тобой?

– Не такой уж он и приятный, – проворчала Кора, сделав глоток из чашки. – Да, был.

Она внимательно оглядела кухню. Столовые приборы и посуда остались теми же, что и при Шарлотте. Не хватало разве что пары тарелок, которые они случайно разбили, но новые так и не были куплены им на замену. Деньги за аренду Кора всегда отдавала хозяину лично в руки. С каждым годом он поднимал плату на доллар или два, но это не такая большая сумма.

– Тебе письмо, – Лия протянула ей конверт, но Кора отложила его в сторону: она не хотела, чтобы что-либо отвлекало ее от размышлений.

– Лия, куда делись деньги, которые тебе присылали Каттеры?

– Деньги?..

– Да, двести пятьдесят долларов. Не может быть, чтобы мы их уже истратили. Принеси мне то, что осталось, и я отошлю их обратно.

Лия охнула и замолчала. Кора не сводила с нее глаз. Деваться было некуда, и наконец, понурившись, она призналась:

– Ничего не осталось. Я их все потратила.

– Как?

Служанка тяжело засопела:

– Сама не знаю.

– Как это ты не знаешь? – воскликнула Кора.

– Я их… проиграла.

– Проиграла?

Ее горящий взгляд заставил Лию съежиться от стыда, Коре даже не пришлось повышать голос.

– Продула в игорном салоне у Клэрмонта.

Кора в бессилии закатила глаза.

– С ума сошла? Ты что, не знаешь, что этот Клэрмонт – мошенник? Зачем ты пошла туда?

– Это все проклятая кухарка из соседнего дома! В мае она сказала мне, что выиграла десять долларов на крысиных боях. Можно было поставить всего пятьдесят центов, и я решила попробовать – у меня на той неделе как раз осталась кое-какая мелочовка. Выиграла целых пятнадцать долларов! На следующий день я поставила пять долларов и проиграла. У меня не было с собой такой суммы, и они начислили проценты. В следующий раз я понадеялась отыграться и проиграла еще восемь долларов.

– Ах, Лия! Они всегда так заманивают новичков. – Кора устало откинулась на спинку стула. – Почему ты со мной не посоветовалась? Нужно было сразу же погасить долг и больше там не появляться.

– Я и хотела так сделать, но потом снова выиграла – пять долларов за одну ставку! Прости меня, я не могла остановиться. Бес меня попутал. Я решилась написать Каттерам, потому что считаю, что они нам должны за все наши лишения. Думала, ты об этом никогда не узнаешь. Мисс Каттер сама пришла сюда. Я показала ей, как мы живем…

– Господи, Лия! Она была у нас в доме, здесь?! В мою комнату она тоже заходила?

– Только на секундочку…

– Лия! – Кора ударила по столу кулаком так, что все приборы со звоном полетели на пол. – Она все видела! Одежду Джейкоба, мою тетрадь… Она могла заявить на меня в полицию!

– Прости, я не подумала… Она совсем недавно приходила, но это был первый и последний раз. Я надеялась, что, увидев наши условия, она даст больше денег, а она только еще сильнее разозлилась. Сказала, что Ирвинг-плейс – для нас слишком роскошное место. Обещаю, больше я ее сюда не пущу.

– Ох в какую передрягу ты меня втянула, Лия! Уже все знают, что в городе есть девушка с двумя сердцами, а Фредерик Дункан ждет не дождется, когда эти два сердца выставят в его музее на серебряном подносе.

– Нет, что ты! До этого не дойдет! Я свой долг уже давно выплатила.

– А я – нет. У меня теперь долг перед Каттерами. И я верну им все до единого цента, – сказала Кора. – Как только удастся что-нибудь заработать, отошлю им пять долларов. Пусть это немного, но так они будут видеть, что я держу свое слово.

– Я тебе помогу, – пообещала Лия. – Буду собирать тряпки для бумажной фабрики. И у портного наверху спрошу, может быть, у него найдется для меня какая-нибудь работенка.

– За семьдесят пять центов в неделю? Не имеет смысла. Мне нужны новые трупы.

– Тогда, может быть, прочитаешь, что там? – сказала Лия, указывая на письмо.

Оно было от доктора Гуссенса. Вчера умерла одна из его пациенток – Ида Диффорд, та самая, которая страдала от опухоли в горле и кашляла волосами. Опухоль раскрылась, и доктор видел там что-то, похожее на зубы, и даже комок нервных клеток. Она достигла таких размеров, что без хирургического вмешательства было не обойтись. Пациентка умерла на операционном столе.

« Такая вот непредвиденная смерть , – писал доктор. – В целом у нее был еще крепкий организм, но сердце, должно быть, не выдержало наркоза. От нескольких капель хлороформа ее скрутило судорогой, как при столбняке, и она перестала дышать».

Кора испуганно поднесла руку ко рту. Бедняжка Ида, ей и так несладко пришлось. Жить с этой ужасной, необъяснимой болезнью, надеясь на помощь хирурга, и в итоге умереть прямо в операционной. Раньше Кора гораздо спокойнее относилась к новостям о чьей-либо смерти – ее больше беспокоили собственный заработок и выгодные знакомства, но в последнее время она стала лучше понимать этих людей: их смущение, страхи, надежду на врачей. Их отчаяние.

Смерть Иды была… необычной. Приступы столбняка не происходят вот так вдруг, ни с того ни с сего, и ей еще ни разу не приходилось слышать, чтобы подобное случилось при операции. Особенно в операционной доктора Гуссенса, чей ассистент всегда тщательно дезинфицировал инструменты.

Запомнив время и место похорон, Кора села писать своим парням записку. Она просила их собраться в шесть часов, сразу же после заката. На этот раз никто не сможет их опередить. Тело Иды попадет в руки квалифицированного патологоанатома, и в будущем людей с подобным заболеванием, вероятно, можно будет спасти. Кора на это надеялась.

Сегодня до конца дня ей нужно еще кое-что уладить. Она вышла на улицу и подошла к соседнему дому – чуть беднее, чем тот, в котором жили они с Лией. В нем обитала семья еще одного портного с девятерыми детьми. Все члены этой семьи помогали отцу шить рубашки и шерстяные костюмы для ателье Пирсона на Бродвее. Младший же сын, десятилетний Джордж, с юркими черными глазенками, подрабатывал посыльным, и Кора всегда отправляла с ним свои письма, когда ей требовалась быстрая доставка.