Питер Свенсон - Восемь идеальных убийств

– И ты тоже, Джейн! – крикнул он. Тут-то я и вспомнил имя и фамилию посетительницы: Джейн Прендергаст. Она написала детективный роман под названием «И сорвется с насеста сова» [119] Цитата из стихотворения «Акварель, изображающая Гранчестерские луга» Сильвии Плат. . Мы подошли туда, где Брендон уже разливал ликер на донышко маленьких пластиковых стаканчиков для воды, которые мы держали в подсобке.

– Приходишь порыться в книгах, а в итоге попадаешь на пьянку, – сказал я Джейн.

– Она – часть семьи, – объявил Брендон, и Эмили, держа свой стаканчик, залилась густой краской. Брендон перевел взгляд с нее на меня, после чего только и сказал: – О!

Эмили тихо произнесла:

– Мы с Джейн встречаемся.

– Что ж, это объясняет, почему ты всегда выкладываешь книги Джейн поближе ко входу, – заметил я.

Теперь уже настал черед Джейн смутиться, а я извинился и объявил, что это просто шутка. Мы вчетвером выпили.

– За «Старых чертей»! – провозгласил я.

Эмили передернулась и спросила у меня, что такое «Цвак». Я ответил, что на самом-то деле не знаю, но это пойло вроде идеально подходит к погоде – нечто вроде того, что тебе приносит в бочоночке сенбернар, когда тебя накроет лавиной. Я задержался еще ненадолго, опрокинул второй стаканчик. Было уже около семи, нашего времени закрытия, и вообще-то мне уже полагалось быть в Саут-Энде. Мне вдруг резко расхотелось куда-то идти. В магазине было так уютно, и я просто не знал, что меня ждет в доме Брайана и Тэсс. Послал Тэсс эсэмэску и сообщил, что буду ближе к половине восьмого, а потом помог Брендону с Эмили закрыться. Джейн маячила рядом, ожидая, когда освободится Эмили.

К тому времени, когда я уже шел через Бостон-Коммон в сторону Саут-Энда, температура еще больше упала, и снег начал налипать на мощеные дорожки. Я миновал лягушачий пруд, освещенный и полный конькобежцев, а потом двинулся по Тремонт-стрит, над Пайк [120] Пайк (сокращенно от Тёрнпайк) – платная автомагистраль I-90, проходящая через Бостон недалеко от центра. , прямиком в Саут-Энд. Вечер был пятничный, и, несмотря на погоду, народ вывалил на улицы, заполняя рестораны и бары. Мюрреи жили в кирпичном таунхаусе с изогнутым фасадом на «спальной» улочке. Их передняя дверь была выкрашена в темно-синий цвет. Нажав на кнопку звонка, я услышал внутри колокольный перезвон.

– Спасибо, Мэл! – с чувством произнесла Тэсс, когда я вручил ей бутылку вина, жалея, что не принес им что-нибудь поинтересней. – Заходи, погрейся. Брайан наверху, готовит напитки.

Я поднялся по узкому лестничному пролету, стены которого украшали забранные в рамки обложки серии про Эллис Фицджеральд. На верхней площадке повернул и вошел в большую гостиную второго этажа. Брайан стоял и таращился в камин, в котором, похоже, только что развел огонь.

– Привет, Брайан, – сказал я.

Он обернулся. В здоровой руке у него был стакан с виски.

– Что тебе налить? – спросил мой компаньон, и я ответил, что на его усмотрение. Сняв с низенького шкафчика хрустальный графин, он налил в приземистый стакан виски, добавил маленький кубик льда из корзинки и передал мне. На кофейном столике между двумя диванами лежала деревянная доска с сыром и крекерами. Мы уселись, и он поставил стакан, чтобы наклониться за крекером.

– Как рука? – спросил я.

– Поживешь с мое, так поймешь, что просто привык использовать обе руки. Не так-то просто остаться только с одной, даже временно.

– Тэсс ведь помогает.

– Ну да, действительно помогает, но никогда не дает мне про это забыть. Да не, шучу. Классно, что она здесь. Расскажи мне лучше про магазин. Что продается?

Мы немного обсудили книготорговлю, а потом к нам поднялась Тэсс и пристроилась на краешке дивана, на котором сидел Брайан. На ней был фартук, лицо раскраснелось и блестело, словно она только что заглядывала в кастрюли. Вслед за Тэсс в комнату проскользнул пес Мюрреев – какой-то охотничий, в пятнышках, по кличке Хэмфри – и, коротко обнюхав мою протянутую руку, нацелился носом на доску с сыром.

– Хэмфри! – одновременно прикрикнули на него Брайан с Тэсс, и он опять сел, стуча хвостом по полу.

– Что на ужин? – спросил я и внимательно оглядел обоих, пока она отвечала. Глаза у Тэсс так и горели, словно она была чем-то возбуждена. Брайан наблюдал за ней так, как мог бы наблюдать за барменшей, с легкой скукой – пока, естественно, не захочется еще стаканчик.

– Давайте еще по одной, вы оба, а потом спускайтесь ужинать, – распорядилась Тэсс перед тем, как уйти. Проходя мимо меня к лестнице, стиснула мне плечо, а потом хлопнула себя по себя бедру, и Хэмфри увязался за ней к двери.

– Давай я налью, – предложил я, прихватывая свой и Брайана пустые стаканы и направляясь к шкафчику со спиртным. Налил скотча на два пальца в его стакан и чуть поменьше в свой. Добавил лед, отнес обратно.

– Потом выставлю кое-что поприличней, – пообещал Брайан. – У меня тут двадцатипятилетний «Талискер» на такие случаи припасен.

– Не трать его впустую на меня, – сказал я. – Этот вполне годится.

– Ну, мы пьем повседневный ординарный скотч, как будто сейчас середина недели, а, если я не ошибаюсь, сегодня пятница – по крайней мере, по словам Тэсс. Потом откроем что-нибудь поманерней.

– Ты никогда не подумывал написать книгу про пьянство? – поинтересовался я.

– Мой литагент уже несколько раз поднимал эту тему. Не потому, что думает, что такую книгу кто-то купит, а поскольку считает, что я, по крайней мере, смогу извлечь хоть какую-то пользу из того времени, которое зря трачу на пьянство.

– Пока не забыл, – сказал я. – Я только что перечитал «Болевую точку».

– Что это на тебя нашло? – спросил Брайан, но по лицу его было видно, что он очень доволен.

– Перебирал твои книги, просто случайно открыл ее и начал читать. Не мог остановиться, пока не закончил.

– Угу, теперь-то задним числом я думаю, что Эллис должна была убить побольше народу. Мне очень понравилось писать эту книгу. Понимаешь, некоторые читатели до сих пор мне пишут, что, мол, этой книги для них вовсе не существует. А другие уверяют, что это единственная стоящая вещь, которую я написал.

– Ну, всем сразу не угодишь.

– Святая правда. Помню, когда только написал «Болевую точку», то первым показал ее своему агенту. Тогдашнему агенту. Помнишь Боба Дречмэна? Он сказал мне, что просто не мог оторваться, но ее никогда не напечатают. Эллис – не хладнокровная убийца, сказал он. Ты потеряешь половину читателей. Я ответил, что, может, половину и потеряю, зато вдвое больше приобрету. Он попросил сделать второй вариант, типа не такой жестокий, ну а я, естественно, просто добавил еще одно убийство.

– Которое? – спросил я.

– Уже и не помню. Хотя нет, вру. По-моему, того парня, которого она заперла в холодильнике и оставила там. Ну да, это – поскольку Боб признался, что ему очень понравилась эта сцена, когда он прочитал окончательный вариант. Во всяком случае, я велел ему предложить рукопись издателям, иначе, мол, найду другого агента, так что он отправил ее. Ее напечатали – и, как видишь, мир не провалился в тартарары.