Питер Свенсон - Восемь идеальных убийств

Я открыл книгу на той странице, на которой обычно находится посвящение, и все, что там обнаружилось, это строчка «Посвящение??» – на языке редакторов и корректоров это означает, что текста для вставки пока нет и он ожидается. Интересно, подумал я, сохранится ли у Брайана желание посвятить мне эту книгу – после того, как он узнает, что я принял его жену за убийцу.

Роман начинался с диалога:

– Что будешь? – спросил Майк.

Эллис замешкалась. Ее ответом был бокал вина – это всегда был бокал вина, – но на сей раз она ответила:

– Минералку с клюквенным соком, будьте добры.

Я подумывал почитать дальше, но решил, что лучше немного отдохну. Положил книгу на кофейный столик, выключил лампу и повернулся на бок, закрыв глаза. Продержался всего минут пять. Мозг по-прежнему газовал на повышенных оборотах, неустанно прокручивая события последних нескольких дней. И тут я вспомнил про сообщение, которое оставил на сайте «Дакбург», пытаясь вновь связаться с Чарли. Интересно, нет ли уже ответа? Встал, сходил за лэптопом, вернулся с ним на диван и залогинился как Фарли Уокер – под своим новым ником. Голубая точечка на экране показывала, что я получил ответ на свое последнее сообщение. Щелкнул по ней мышью и прочитал его: Привет, старина, – вот и все, что там было написано.

Напечатал в ответ: Ты тот, кто я думаю?

Отметки о времени на входящем сообщении не было, так что я не знал, когда оно пришло. Но все же стал ждать, уставившись в экран. И был уже почти готов сдаться, когда выскочил ответ: Ты хотя бы знаешь, как меня зовут, Малколм?

В ответ я набрал: Не знаю. Почему бы тебе не сказать?

Может, и скажу, но давай для начала перейдем в приват.

Я открыл окно, делающее наш чат скрытым от посторонних глаз. Сердце колотилось; челюсти так крепко сжались, что задрожали от напряжения.

Почему? – напечатал я.

Почему что? Почему я продолжаю заниматься тем, что ты начал? По-моему, есть получше вопрос: почему ты остановился?

Я остановился, потому что был только один человек, которому я желал смерти. Как только он умер, не было причин убивать дальше.

Наступила такая продолжительная пауза, что я вдруг занервничал – не отсоединился ли Чарли от сайта. Я хотел пообщаться с ним еще. Вдобавок, как ни дико это звучит, мне почему-то становилось спокойнее при виде слов, которые он печатал на экране. Это означало, что Чарли сейчас не занят чем-то другим, скорее всего.

Прости за задержку, – наконец написал он. – Там, где я сейчас, нужно соблюдать тишину.

А ты где?

Я тебе скажу, но только не сейчас. Это безнадежно испортит остальную часть разговора, а я очень рад, что мы сейчас ведем этот разговор.

Что-то в его тоне начало меня доставать, и я написал:

Ты долбаный псих, сам знаешь.

Короткая пауза. Затем:

Я тоже так думал. После того как убил для тебя Эрика Этвелла, ощутил настолько невероятный подъем, что решил, что я чудовище. Это было все, о чем я тогда мог думать. Я стрелял в него пять раз, и только пятый выстрел убил его. Первая пуля попала в живот. Ему было очень больно, но после того, как я сказал ему, что сейчас он умрет, я увидел, как всю эту боль сменил страх. Я увидел знание у него на лице, знание того, что вот-вот наступит конец. Ты видел такое с чейни?

«Чейни» было почему-то написано с маленькой буквы.

Нет, – написал я в ответ.

Он понимал, почему умирает?

Не знаю. Я ему ничего не говорил.

Может, как раз поэтому тебе это не так понравилось, как мне. Может, если б ты увидел это в его глазах, его понимание, что с ним происходит и почему, тогда бы ты понял.

Я не получил от этого никакого удовольствия, – набрал я. – А ты получил. Вот в чем большая разница между нами.

Вот потому-то я и думаю, что ты такой же ненормальный, как я, – ответил он. – Ты составляешь список, восхваляющий искусство убийства, а когда я решаю действительно сделать то, для чего он предназначен, применить это искусство на практике, то ты не видишь в этом никакого смысла?

Есть разница между художественным вымыслом и реальностью.

Не такая большая, как ты думаешь, – ответил Чарли. – И в том, и в другом есть своя красота, и я уверен, что тебе это известно.

Я написал слова: Не было никакой красоты, когда я убил Нормана Чейни, – и тут же стер их. Нужно было немного подумать. Нужно было подвигнуть Чарли довериться мне, рассказать мне либо кто он, либо где он сейчас.

Я набрал: Можем мы встретиться?

О, мы уже встречались, – незамедлительно последовал ответ.

Когда?

Я вижу, к чему ты ведешь. Просто чтобы сберечь время, я не собираюсь говорить тебе, кто я такой. По крайней мере, не здесь и не сейчас. Нужно еще кое-что сделать. Просто изумительно, как ты наводишь меня на новых идеальных жертв. Ника Прюитта ты мне просто-таки преподнес на тарелочке.

Он ни в чем не провинился.

Еще как провинился, уж поверь мне! Я думал, будет гораздо сложней заставить его упиться до смерти, но, по-моему, ему даже понравилось. Трудней всего было с первым стаканом, а потом он пил все, что я ему подносил. Казалось, он был почти счастлив.

Не думаю, что смогу заставить тебя открыться, прежде чем ты сделаешь что-нибудь еще.

Если ты только не пойдешь со мной, – ответил он, как я и надеялся.

Конечно, – набил я в ответ. – Мы с тобой вместе. Расскажем друг другу всю правду.

Наступила долгая пауза, и я уже было подумал, что упустил его. Или он все-таки обдумывает мой ответ? Наконец Чарли написал:

Соблазнительно, но я пока не готов. И дело в том, что ты уже обеспечил меня еще двумя жертвами, одна из которых умрет, а другая исчезнет, прямо как в тайне красного дома. Можешь помочь мне, если хочешь.

Все мое тело заледенело.

Дай подумать, – быстро напечатал я, уже вставая. Быстро оделся, опять натянув сырые носки, влез в ботинки. Меня всего трясло. Он уже наверняка на пути к дому Брайана и Тэсс! Или уже там. Цапнув свой мобильник, я немедленно набрал номер Тэсс, думая, что смогу предупредить ее, чтобы никого не впускала в дом. Звонок сразу же переключился на автоответчик, и я не стал оставлять сообщение. Прикинул, не позвонить ли в «девять-один-один», но почему-то подумал, что если все-таки сделаю такой звонок, а полиция ничего в доме не найдет, то замучаюсь отвечать на вопросы, с чего это я вообще позвонил. Сказал себе, что принимаю правильное решение.

Снаружи снег валил еще сильнее, чем в течение всего вечера. Я бросился вверх по крутой улице туда, где была припаркована моя машина. Дороги были жуткие, но я все равно был уверен, что быстрей доберусь до Саут-Энда на машине, чем пешком.