Сара Пекканен - Тот, кто всегда рядом [litres]

Мы проезжаем парк Вашингтон-сквер, потом движемся на север мимо парка Юнион-сквер. Машина дергается и петляет. Я не свожу взгляда с бутылки духов на крыше такси, за которым следую. На Парк-авеню мы ненадолго теряем их из вида, застряв на красном светофоре, но они останавливаются на следующем, и мы их догоняем.

Наконец водителю удается встроиться прямо за ними. Я вижу на заднем сиденье три силуэта. Сначала сложно сказать, кто где, но потом я различаю, что Валери сидит посередине, Кассандра – справа и Джейн – слева.

Мы приближается к квартире, в которой я жила с Шоном и Джоди; проезжаем станцию метро «33-я улица» и «Старбакс» на углу.

Через несколько кварталов мы поворачиваем на восток. Я напрягаюсь. Мне хорошо известен этот маршрут; я проходила его много раз.

Чувство сюрреалистичное, но я точно знаю, куда мы едем.

Их такси подъезжает к тротуару и останавливается, и они выходят – сначала Кассандра, потом Валери, потом Джейн.

Направляются ко входу в здание, что прямо перед ними, и открывают ключом дверь. Я пригибаюсь, чтобы они не увидели меня, если вдруг оглянутся.

– Будете выходить? – спрашивает таксист громким голосом, отчего я вздрагиваю.

Сестры Мур в моем новом доме – там, где жила Аманда. У них есть ключ от главного входа. Значит, и от моей квартиры?

Джейн и Валери исчезают внутри, но Кассандра остается у входа как часовой.

– Можете доехать до конца квартала? – спрашиваю я и вытаскиваю из бумажника одну из драгоценных двадцаток.

Отдаю деньги водителю и выхожу из машины. На улице достаточно многолюдно, чтобы обеспечить мне прикрытие, но я все равно подхожу поближе к аптеке на углу, радуясь, что уже темно и можно слиться с тенями.

Что они делают в моей квартире? Пытаются поймать меня?

Не проходит и пяти минут, как все трое снова подходят к проезжей части и садятся в такси. Я захожу в аптеку и пытаюсь рассмотреть сквозь стекло, куда они едут, но не могу понять, где их машина.

Жду еще несколько минут и возвращаюсь на улицу, жалея, что не сфотографировала их на телефон на фоне моего дома в качестве доказательства.

Я останавливаюсь возле входа, где всего несколько минут назад стояла Кассандра. Мне страшно заходить внутрь.

Потом я вижу знакомую на вид молодую пару с ребенком, пристегнутым к груди отца. Уверена, что это мои соседи сверху. Этот фрагмент нормальной жизни придает мне уверенность, необходимую, чтобы двигаться дальше. Я захожу следом за ними в здание.

Когда я оказываюсь на своем этаже, яркая лампочка освещает коридор, и из квартиры Мэри напротив слышится смех.

Моя дверь закрыта. Снаружи все выглядит совершенно нормально. Разумеется, полиция забрала окровавленный скальпель и другие странные вещи.

Тем не менее я бы дольше не решалась зайти внутрь, если бы не слышала отзвуков бодрого голоса Мэри. Отпираю дверь и проскальзываю внутрь, сразу включая свет.

Быстро обвожу взглядом квартиру, а потом закрываю дверь и запираюсь на цепочку. Долго я здесь не пробуду. Но почти каждый раз, когда я общалась с сестрами Мур, они мне что-то давали или что-то у меня забирали. Визитку Кассандры. Ее дождевик. Кулон. Вырванную страницу из журнала. Фотографии из Хай-Лайн. Пакет с книгами, забытый Джейн в первый вечер, что они провели в моей новой квартире. Дорогую сумку и другие подарки.

И, разумеется, мужские часы, и бумажник, и бежевый сарафан – теперь я уверена, что все это подкинули они.

Если сестры опять что-то забрали или оставили, я должна знать, что именно.

Начинаю с кухни, методично осматривая каждый ящик, полку и шкафчик. Проверяю даже холодильник и духовку. К счастью, я аккуратна от природы, а поскольку я переехала всего несколько недель назад, вещей пока немного. Постепенно обхожу всю квартиру. Через час я уже заглядываю под кровать и перетряхиваю белье.

Открываю ящик тумбочки, где хранятся запасные наушники, резинка для волос и старый айпад, на котором я смотрю фильмы.

Все на месте.

Но под айпадом появилось что-то новое: маленький листок бумаги. Взяв его, я вижу: это чек из бара под названием «Твист», о котором я никогда не слышала.

Номер телефона и адрес бара напечатаны сверху, возле логотипа с долькой лимона, над счетом за два виски с содовой.

Вздрагиваю, представляя, как Валери или Джейн открывают мою тумбочку и достают айпад.

Сейчас у меня нет времени выяснять, зачем они это подбросили. Аккуратно складываю чек и прячу в бумажник. Заканчиваю обыскивать спальню, двигаясь как можно быстрее, но больше ничего необычного не замечаю.

Беру чистую толстовку, джинсы и носки и складываю все в холщовую сумку. Уже на полпути к двери вспоминаю, как я замерзла, возвращаюсь к шкафу, достаю черную дутую куртку и надеваю вместо жилета.

Выглядываю в глазок. Кажется, в коридоре никого нет. Снимаю цепочку и выбегаю. Дверь громко захлопывается за спиной, я спешу вниз по лестнице и выскакиваю на улицу. Продолжаю бежать всю дорогу до следующего квартала, где наконец замедляюсь до шага.

Оглядываюсь на ходу буквально каждую минуту. Раз семь пересекаю улицу туда и обратно. Заскакиваю в бакалейный магазинчик и какое-то время наблюдаю за прохожими, высматривая знакомые лица. Но не похоже, чтобы за мной кто-то следил.

Чувствую себя как в пинбольном автомате, когда петляю по Таймс-сквер – уворачиваюсь от продавщицы театральных билетов на «Гамильтона», от парня, который тычет в меня поддельными очками «Рэй-Бэн» и бормочет «десять долларов», и от мужчины, раздающего туристам флаеры.

Наконец добираюсь до отеля. Прежде чем открыть дверь, проверяю, на месте ли кусочек туалетной бумаги.

Его нет.

Я сижу в закусочной примерно в миле от отеля. Я бежала сюда всю дорогу. Сердце усиленно стучало, а холщовая сумка била меня по бедру.

Возможно, ко мне просто зашла горничная, несмотря на табличку «НЕ БЕСПОКОИТЬ». Но я не могу избавиться от страха, что в комнате меня ждали Кассандра, Джейн и Валери.

– Долить вам кофе? – спрашивает меня официантка с синими тенями на глазах.

И наполняет мою кружку прежде, чем я успеваю ответить.

Я уже выпила две и заставила себя съесть половинку жареного сэндвича с сыром, чтобы оправдать столь долгое пребывание за столиком.

Я сижу лицом ко входу и спиной к стене, хотя единственные люди рядом со мной – пожилая пара за соседним столиком.