Анне Ханкок - Трупный цветок

– Вы правильно заполнили форму? – прошипела женщина.

– Да, вот она.

Шефер подвинул форму и свой старый паспорт к ней.

И вот она печатала и печатала на компьютере, нарочито медленно. Одним пальцем, очень тихо.

Клик… клик… клик…

– Хорошо, что у нас есть свободное время, – улыбнулся Шефер.

– Посмотрите в камеру.

Она нажала на кнопку, и его мясистое лицо появилось на экране компьютера. Он наклонился над стойкой и посмотрел на изображение. Из-за напряжённой улыбки было похоже, что он пришёл на приём к зубному.

– Ещё раз. И закройте рот!

Шефер сделал, что ему велели.

– Получилось? – спросил он.

– Да.

– Огромное спасибо за помощь, фру. Удачного дня.

Он похлопал несколько раз по стойке на прощание и направился к выходу.

– Извините? – фыркнула дама у него за спиной. Шефер остановился и оглянулся.

– Что, простите?

– Скажите, сколько, по-вашему, мне лет? Какого чёрта вы называете меня фру?

Шефер моргнул несколько раз, глядя на неё абсолютно безо всякого выражения.

– Прошу прощения, – сказал он, – назвать так вас с вашими яйцами, конечно, было большой ошибкой.

Он побрёл на улицу сильно раздосадованный и, сев в машину, громко захлопнул за собой дверь.

Августин понаблюдала за его агрессивным поведением и оценивающе подняла бровь.

– Зачем тебе понадобилось туда идти?

– Чтобы быть уверенным, что скоро я смогу удрать подальше из этой говённой страны со всеми её грёбаными конторами.

– И снова я слышу добрые слова.

Августин понимающе похлопала его по плечу, когда они выехали на дорогу.

Он повернул направо, поехал по улице Нёрре Сёгаде и раздосадованно вздохнул, увидев поблизости от причала с лодками в форме лебедей пробку из медленно двигавшихся автомобилей – велосипедисты с неоновыми нашивками на одежде двигались по велосипедной дорожке гораздо быстрее.

У Шефера зазвонил телефон, он ответил, и голос Элоизы Кальдан раздался в салоне через громкую связь автомобиля.

– Шефер? Он… он мёртв, – медленно проговорила она, – приезжайте скорее. Пожалуйста, приезжайте!

Она назвала адрес в Амагере и повесила трубку.

– Ну давайте, чёрт возьми, – заревел Шефер на соседние машины, пытаясь развернуться прямо посреди дороги, – шевелитесь!

Он включил сирену.

Элоиза сидела на табуретке рядом с этажеркой для обуви, прислонившись к куртке Ульрика, висевшей сверху на крючке. Она уловила запах пота, исходивший от ткани, и вдруг почувствовала, что её сейчас стошнит. Она согнулась, опустила голову между колен и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы прошёл спазм в животе, а из головы исчезли жуткие образы.

Потом она встала и медленно подошла к двери в ванную. Она заглянула внутрь, туда, где Шефер сидел на корточках под трупом Ульрика. Он был одет в костюм лаборатории ДНК-экспертизы, на лице у него была защитная маска, на ногах – синие бахилы, на руках – белые латексные перчатки: то же самое он попросил надеть и Элоизу, когда прибыл на место.

Вспышка на камере полицейского фотографа освещала то чёрный табурет и свороченное в сторону сиденье унитаза, то кровь на полу и неподвижно висящие синие ноги Ульрика.

Рядом с Шефером стояла молодая женщина. Элоиза поздоровалась с ней, когда они приехали. У неё были светлые волосы и накачанные руки, Шефер представил её Элоизе как детектива Лизу Августин.

Женщина наклонилась над бачком унитаза и взяла с него что-то длинным пинцетом. Другой рукой она достала небольшой пакет на молнии, быстро открыла его и положила внутрь свою находку.

– Здесь у него повреждена кожа, – сказал Шефер Лизе Августин, указывая концом ручки на подошву Ульрика.

Элоиза не могла заставить себя смотреть на искажённое гримасой лицо Ульрика, поэтому не поднимала взгляд выше ног и туловища.

– Отсюда и кровь, – продолжил Шефер, – если это самоубийство, он, должно быть, поранил ногу раньше, чем оттолкнул табурет.

Августин покачала головой.

– На стуле нет крови.

– Ну и как, чёрт возьми, он туда взобрался? – Шефер встал и огляделся. – Здесь табурет, унитаз, край ванны… – Он указывал на предметы, которые называл. – Если у него уже шла кровь из ранки, когда он входил в ванную, на полу были бы пятна или следы и должна была бы остаться кровь на раковине или на том предмете мебели, с которого он спрыгивал.

– Нигде нет, – сказала Августин.

– Да, чёрт возьми, он же не мог пораниться после того, как спрыгнул.

– Пфф, ну, может быть, он дёргался и сильно ударился ногой, когда петля затянулась.

– Передумал в последнее мгновение?

– Да, всегда же так бывает. Организм инстинктивно делает всё возможное, чтобы выжить.

– Ну и? Значит, он обо что-то ударился и поранил ногу перед тем, как потерять сознание?

Лиза Августин пожала плечами.

– Хорошо, тогда что это могло быть? – спросил Шефер, оглядываясь по сторонам. – Обо что он мог удариться с этого расстояния, оттуда, где он висит?

Августин оглядела труп с головы до ног.

– Какой длины у него ноги?

– Наверно, примерно такие же, как у меня. – Шефер вытянул вперёд ногу.

Они оба некоторое время осматривали ванную.

Затем Шефер покачал головой.

– Ничего такого, обо что он мог бы удариться отсюда. С этой высоты.

Элоиза почувствовала тёплое дуновение воздуха на своей шее, и, когда она повернулась, её поразил запах, в котором она узнала лосьон после бритья от Пьера Кардена. Запах напомнил ей, как в детстве она стояла в ванной и пела в похожий на микрофон стеклянный флакон с выпуклой зеркальной крышкой, в которой лицо странно выгибалось, а нос вырастал до огромных размеров. Этакий снапчат-фильтр прошлых лет.

За спиной у неё стоял дружелюбного вида мужчина с густыми усами в стиле Dupont & Dupont. Он знаками дал понять, что просит позволения пройти.

– Можно?

Шефер обернулся на голос к двери, где увидел Элоизу.

– Кальдан, – рявкнул он, – уйдите!

Элоиза поспешила отойти от двери и сделала вид, что направляется в комнату. Однако осталась стоять в коридоре, вне зоны видимости, но так, чтобы всё слышать.

– Ну, что у нас здесь?

Она услышала, как усач зашёл в ванную. Шефер любезно поприветствовал человека, которого назвал Опперманном, и Элоиза уловила несколько профессиональных жаргонных слов, которые свидетельствовали, что на место прибыл патологоанатом.

Она подошла на шаг ближе к двери в ту секунду, когда Лиза Августин высунула из ванной голову и посмотрела на неё.

Элоиза вздрогнула.

– Посидите пока в гостиной и подождите, пока мы закончим, хорошо?

Элоиза с неохотой кивнула.

Она пошла в гостиную и села на жёсткий диван, одиноко стоявший посреди комнаты. Только когда большинство полицейских и судмедэкспертов покинули квартиру, а тело Ульрика Андерсона сняли и увезли в чёрном пакете, к ней снова подошли Шефер и его молодая коллега.