Иван Солнцев - Полет курицы

– Спишь?

Володин голос, приглушенный и сиплый, кажется совершенно незнакомым и чужим. Или я просто начал засыпать, сам того не заметив?

– Не, – шепчу в ответ. – Нарыл что-то?

– Пиши номер. Дальше я не при делах.

Он по цифре диктует мне прямо в ухо номер, который я забиваю в мобильник, и снова наступает тишина. До конца этой ночи я не могу уснуть. Конечно, я никогда не стрелял, но видел, как это делают, в кино, и ничего сложного в том, чтобы сделать смертельный выстрел прямо в голову какому-нибудь уроду, не вижу. Главное – с предохранителя снять. Многие вещи гораздо проще, чем кажутся, стоит отключить фильтры сомнений и скромности.

Продающие оружие парни в вагончике на окраине, куда я выбрался на такси на свой страх и риск, уступили мне немного по цене из жалости к моему положению. «Макарова» с одной полной обоймой мне показалось вполне достаточно, и долго выбирать я не стал. Ствол я подложил себе под зад, прямо в штаны – ни одна проверка на металлодетекторе не касается инвалида-колясочника, так уж заведено. Таким образом, подстраховку на любой случай я себе устроил и вернулся к работе в метро.

Я долго думал о том, к кому обратиться. Была даже мысль попробовать припахать семинариста Кирилла, но потом я осознал, что этот придурок, вместо того, чтобы вытащить меня по-тихому, может развести такой церковный вой, что грохнут нас обоих. И закопают, во славу господа его, где-нибудь на городской свалке.

Со временем мне вспомнилась одна знакомая, которая была достаточно сознательной, чтобы провернуть мое начинание. Вика Степанова, работавшая в конторе и болтавшая со мной время от времени на погрузке. Мы пару раз ходили в кафе, болтали о чем-то и даже пытались сблизиться, но мой скотский уродливый характер и необязательность отвернули ее от меня, и мы вроде как остались условными друзьями. Я не ответил ей когда-то на сообщение, и с тех пор не вспоминал о ней. Тем не менее, ссор у меня с ней не было, а ее характер и сообразительность позволяли рассчитывать на нее в моей ситуации. Номер ее я тщательно вспоминал каждый день в течение двух недель – прикидывал цифры, вспоминал, как когда-то набирал его вручную с клочка бумаги, потому что мобильник сел сразу после моей просьбы «угостить телефончиком». Помимо этого, я старался осматриваться и задерживаться, оказываясь на Выборгской, неподалеку от которой находился ее дом. И вот, как десница судьбы, она встречается мне в метро. Она шокирована моим видом и спрашивает, нужна ли мне помощь. Я говорю, то все как-то само собой уже разрешилось, и я адаптировался и работаю, но не отказался бы с ней пообщаться позже. Говорить с ней дольше двух минут под возможным присмотром куратора было бы самоубийственно. Как я узнаю позже, она оставила машину в автомастерской, и это была одна из двух ее поездок в метро за последние полгода. Я цапнул за хвост птицу удачи и не мог отпустить. Записав ее номер на клочке бумаги, заучив его и выбросив разорванную записку под поезд метро, я решил купить мобильник у паренька, торгующего симками «теле2» в переходе. Откуда я знал, что он не доложит Хазану? Ниоткуда. Я просто поверил, что птица удачи все еще у меня в руке.

– Слушай, я попал в неприятную ситуацию.

Это было отличным началом издалека. Даже чересчур издалека. Но я, улучив момент уединения, в меру подробно рассказываю все Вике, и она меня понимает. С этого момента для меня идет обратный отсчет. Если я не уложусь в одну попытку, второй точно не будет. Хазан сейчас как раз в отъезде, решает какие-то проблемы в области, и лучше момента не представить. Я подбираю день, когда меня водит не вездесущая Алена, а довольно расслабленный Махмуд, лицо которого уже давно зажило, и назначаю время, в течение которого я буду один на станции. Вике придется играть от моих планов, несмотря на рабочее время.

Ожидание у эскалатора кажется бесконечным. Я ощущаю под задницей пистолет, будто он уже раскален добела. Вика должна подойти через пару минут, но как эти минуты пережить, я просто не знаю. Даже первый побег в Новгород в полном одиночестве и с пустым карманом не вызывал у меня столько отчаянной дрожи, сколько это ожидание у эскалатора.

Совершенно некстати, ко мне подходит сотрудник этой станции метро – доброжелательного вида парень, намерения которого мне совершенно неизвестны. Пистолет закипает и начинает плавиться прямо у меня под задом.

– Вы в порядке? Помочь подняться?

– Да, все в порядке, я просто жду сопровождающего. Жду родственника, – неловко отвечаю я, внутренне матерясь на себя за каждое сказанное с запинкой слово.

– Ну, хорошо. Если что – вы обращайтесь, – нахмурившись, парень недолго осматривает мою коляску и ретируется к будке, чтобы что-то сообщить Тетеньке с Трубкой.

Я же судорожно гадаю, проплачен ли этот метрошник, явно положивший глаз на мое одинокое бдение, моими рабовладельцами. Возможно. И это только удлиняет каждую секунду здесь, у эскалатора. Парень заканчивает разговор с диспетчером, оглядывается на меня, достает мобильник и уходит на эскалатор наверх, параллельно набирая чей-то номер и прикладывая телефон к уху.

Чертов ублюдок может позвонить хоть самому Хазану или Алене, и тогда мне крышка. Ну, где ты, Вика, твою-то мать?

Ответом на это, на ближайшем ко мне эскалаторе появляется та, чью мать я про себя поношу. Она молча, без долгих размышлений берет мою коляску, и мы идем на подъем.

– Как же долго я тебя ждал, – вырывается у меня глупая романтичная фраза.

– Да не, я просто не смогла раньше. Только вовремя.

– Ты вовремя.

– Хорошо. Машина рядом.

– Все взяла?

– Конечно.

Я предупредил ее еще вчера, что все это крайне опасно, и времени у нас будет мало. Что за ней могут погнаться, и ей нужно иметь с собой что-нибудь легальное для самообороны – перцовый баллон, нож, что-то такое. Наверняка, что-то такое легальное у нее да есть, но сейчас я сам при нелегальном, и я буду готов убить за нее. Просто выстрелить в морду любой твари, что к ней приблизится. Например, вот этому пареньку из метро, который с подозрением смотрит на меня наверху, и даже вроде как делает шаг в мою сторону, заставляя меня напрячься больше обычного. Но мы выходим из метро, и она погружает меня на заднее сиденье, а коляску складывает и кидает в просторный багажник своего красного универсала «вольво».

– Коробка автомат? – тихонько спрашиваю Вику, когда мы уже отъезжаем; .

– Ага. Сто семьдесят лошадок, – дрожащим голосом, лишь пытаясь изобразить спокойствие, отвечает она.

Я хочу пошутить на тему того, что могу теперь гонять только на автомате, но вспоминаю, что и второй ноги для газа и тормоза у меня тоже нет. Я ломаю и выбрасываю на ходу мобильник и симки. Через десять минут мы паркуемся в сквозном дворе, чтобы отстояться и проверить наличие хвоста. Но хвоста нет. Мы победили. Мы лучшие.