Говард Лински - Поиск

― Я слышал о них, да.

― Дело не только в том, что он любит пудрить людям мозги и тратить их время. Все куда серьезнее.

― Что вы имеете в виду?

― Это больше похоже на психологическую войну. Наша самая большая проблема с некоторыми заключенными, получившими пожизненное, в том, что их нечем мотивировать. Крайне сложно убедить кого-то, что есть смысл в том, чтобы жить дальше, даже вставать с постели, если все, что мы можем пообещать им, это то, что они, крайне вероятно, состарятся и умрут в этих четырех стенах.

― Полагаю, это может быть сложно.

― С Эдрианом Уиклоу все иначе. Я стал здесь комендантом как раз перед тем, как он прибыл. Для должности я был относительно молод, но даже у меня было достаточного опыта в тюремной системе, чтобы понять, что есть в нем нечто уникальное. Он казалось... как же это назвать?... оживал от перспективы оказаться под стражей или, если быть точнее, в центре внимания, которое этому сопутствует. Его преступления были настолько отвратительными, а причины их совершения такими загадочными, что вокруг него образовался целый культ из психологов и криминалистов, которые все, кажется, считают, что понимание того, почему он сделал то, что сделал, является святым Граалем их профессии.

― Он не единственный человек, убивавший детей.

― Верно, но во многих случаях за выбором в качестве жертвы ребенка стоит сексуальный мотив. Убийство лишь этому сопутствует, дабы оставить преступление в тайне. В случаях, когда преступник имеет в качестве мотива чисто убийство и получает от этого действия удовольствие, всегда довольно просто понять почему. Некоторые проявляют психопатические наклонности с раннего возраста. Они начинают с убийств животных и постепенно переходят к человеческим, или проявляют симптомы шизофрении, их побуждают к убийствам голоса в голове, приказывающие им совершить это, или над ними самими в детстве совершали насилие, а это как бы является естественным развитием событий. Я могу продолжать бесконечно..., ― сказал он, показывая, что не станет. ― Для совершения убийства существует множество причин, но никто так и не добрался до сути того, почему Уиклоу совершает то, что совершает.

― И почему?

― Потому что он не позволит им узнать. Хотите знать мою теорию? Вы знаете, что он умный человек, верно? Его проверяли на всевозможных тестах, которые показали IQ выше среднего, но ему, кажется, не хватает социальных навыков, необходимых, чтобы получить и удержать более достойное место во внешнем мире, чем черный труд, которым он занимался. На протяжении многих лет Эдриана Уиклоу игнорировали. Только после его ареста он начал ощущать чувство собственной важности.

― Он, наконец, обрел значение, ― сказал Брэдшоу.

― Именно. Мне жаль говорить это, но я думаю, пожизненное заключение стало процессом его становления. Большую часть времени он кажется абсолютно довольным своим нахождением здесь. Скажу больше, он вполне счастлив.

― Эта мысль угнетает, ― сказал Брэдшоу, ― семьи его жертв.

― Воистину это так. Он почти сразу понял, что, если выдаст все, что знает, если будет сотрудничать с полицией и со всеми врачами, которые его навещают, если он поможет им найти пропавших детей, в конце концов, они...

― Потеряют к нему интерес? ― закончил за него предложение Брэдшоу. ― Я разговаривал со старшим следователем по этому делу, и он того же мнения.

― Он станет просто еще одним заключенным в крыле «С» в одиночном заключении: никаких друзей и посетителей, никого, кто бы проявлял интерес к проделкам его больного разума. Он снова станет человеком, не имеющим значения, каким и был в реальном мире. Я считаю, что он играет в свои небольшие игры разума, чтобы поддерживать чувство собственной значимости. Скажу больше, что устраивать беготню вам и всем вокруг ― смысл его существования, детектив Брэдшоу.

― Вы утверждаете, что он ловит от этого кайф.

― Я бы не стал называть это так, но да.

― Поэтому вы хотели увидеться со мной прежде, чем я увижу его?

― Поэтому и, чтобы предупредить вас.

― Насчет чего?

― Много человек разговаривали с ним за все эти годы. Я много раз видел, как они приходили и уходили. Очевидно, никому из них не удалось узнать о судьбе тех пропавших детей, иначе вас бы здесь сейчас не было, и вам не стоит питать особых надежд. Он вам не расскажет.

― Буду иметь в виду.

― Вам следует иметь в виду и это: каждый, кто посещал Уиклоу, не важно как долго, не смог не остаться под впечатлением от этого опыта. Нам несколько раз докладывали, что люди внезапно увольнялись со своей работы: я говорю о здешних опытных профессионалах, которые резко решили, что не хотят продолжать заниматься своей работой после разговоров с Уиклоу. Один отправился в шотландское высокогорье, чтобы обзавестись фермой, ― на мгновение он умолк, ― и у нас был случай суицида: психиатр, работавший с Уиклоу год, перерезал себе запястья осколком разбитой бутылки, и порезал их таким образом.

Он изобразил режущее движение на своей руке, тянущееся от запястья до локтя.

― А не так, ― затем он изобразил поперечное рассечение. ― Это не было малодушной попыткой или криком о помощи. Порезы были глубокими. Он намеревался сделать то, что сделал.

― Из-за своих разговоров с Уиклоу?

― Это не было доказано, но и полиция не смогла обнаружить никакого другого правдоподобного объяснения. В жизни мужчины не происходило ничего такого, что могло послужить мотивом.

Он многозначительно посмотрел на детектива.

― Имейте в виду, у меня нет выбора, кроме как увидеться с ним. Что конкретно вы хотите мне сказать?

― Я хочу сказать вам, будьте там очень осторожны, детектив Брэдшоу. Вот, что я хочу вам сказать.

***

― У меня есть фотография, ― вспомнила Лена, достала свою сумочку, выудила оттуда фотографию молодой женщины и передала ее ему. Том рассмотрел ее.

Джесс не была похожей на свою старшую сестру, но у них были общие черты лица, и она была неотразимо привлекательной.

― Некоторые сестры похожи, ― сказала Лена, как будто знала, о чем он подумал, ― но мы довольно разные. И по характеру тоже: Джесс всегда была безрассуднее, любила рисковать.

― Рисковать как?

― Ничего безумного, но она путешествовала одна, по всей Европе, и не только по туристическим местам. Она бросала работу, не волнуясь о том, что не найдет потом другую, и встречалась с парнями, которых я не одобряла. Они были связаны со всякого рода вещами.

― Такими как?

― Наркотики, иногда, ― произнесла она неохотно, будто он мог осудить из-за этого ее сестру.

― А она была связана с наркотиками? ― не без основания спросил он, так как она могла быть связана, учитывая компанию, с которой водилась.

Лена долго обдумывала ответ.