Лиз Лоулер - Я найду тебя

Сегодня утром она нашла подтверждение лунатизма: остывшая кружка с чаем, все еще полная, стояла там, где она поставила ее на сушилку. Судя по темному осадку на дне кружки, Эмили налила холодную воду из-под крана, а не кипяченую из чайника. Как же нелепо и несправедливо иметь только один выходной между периодом ночных смен и началом дневных! Неудивительно, что она спит на ходу и не в состоянии ясно мыслить. Эмили чувствовала себя как пьяная. А теперь еще Дэллоуэй счел ее непригодной к работе… Эмили позвонила своему терапевту. Надо попробовать записаться на прием уже на сегодня и, если получится, уговорить Монику, ее доктора, объявить ее годной к работе.

На ее счастье, кто-то отменил прием, и регистратор записала ее на два часа дня. Эмили понятия не имела, чем занять себя до тех пор. В квартире ни пылинки, корзина для белья пуста, само белье постирано и выглажено. В принципе можно посмотреть телевизор или почитать книгу, но ни то, ни другое не привлекало ее. Может, просто отдохнуть, как советовал Дэллоуэй, и даже немного поспать?

– Как ты думаешь, что мне делать? – Эмили перевела взгляд на фотографию Зои, стоявшую на почетном месте на второй полке книжного шкафа. Это было идеальное место – ночью, включив светильник, она видела перед собой сестру.

Правда, фотографии почему-то там не было. Эмили оглядела комнату. Последний раз она трогала ее, когда, вернувшись домой после сеанса с Эриком, расплакалась и, взяв с полки фотографию, наговорила сестре неприятных слов. Она была уверена, что поставила фотографию обратно на полку, что не бродила по комнате и не поставила ее куда-нибудь еще. Эмили прошлась из угла в угол, проверила по бокам дивана и под ним. Заглянула за подушки, под газету. Затем направилась в спальню, такую же полупустую, что и ее гостиная, но фотографии не было и там. Как не было ее в кухне и в ванной. Для успокоения совести Эмили даже заглянула в холодильник, морозильник, микроволновку и духовку.

Открыв дверь в запасную спальню, Эмили посмотрела на стену Зои и на ее вещи в мешках для мусора и картонных коробках на кровати напротив. На одном из пакетов лежала перевернутая фоторамка. Неужели она положила ее туда ночью? Похоже, что да. Другого объяснения просто не было. Взяв рамку в руки, она перевернула ее – и у нее тотчас перехватило дыхание. К стеклу скотчем был приклеен белый конверт.

Он не был запечатан. Подняв клапан, Эмили вытащила листок бумаги. Глаза ее тотчас полезли на лоб, тело бросило в дрожь. На листке было написано:

Я не вернусь, сестрица. Больше не ищи меня. З.

Новое здание полицейского управления открылось в Бате пару лет назад на той же улице, где раньше располагался старый полицейский участок. Отслужив верой и правдой пятьдесят лет, старое здание было передано в пользование местному университету. Было немного непривычно, что это уже не полиция и что на парковке перед ним теперь нет полицейских машин. Присутствие стражей правопорядка всегда успокаивало Эмили – возможно, потому, что сама она была в ладах с законом, и у нее не было поводов опасаться. Жаль, что их здесь больше нет.

Она подошла к стойке дежурного. Бледно-голубая низкая стойка имела гладкую, шелковистую поверхность и сияла чистотой. Эмили смогла даже заглянуть в небольшое офисное пространство, отчего ей тотчас стало чуть легче на душе. На задней стене за столом висела карта центра города, украшенная гербом полицейского управления графства. Сидевшая за столом молодая женщина-офицер подняла на Эмили глаза. Ее черно-белый галстук свободно висел на шее, небольшой вентилятор играл прядями светлых волос.

– Чем я могу вам помочь?

Эмили не узнала ее – по всей видимости, это кто-то из новеньких. Регулярно бывая здесь в прошлом году, она запомнила большинство здешних полицейских и по имени, и в лицо. В какой-то момент так хорошо запомнила планировку, что могла сказать, когда на стенах появлялись новые плакаты. Правда, ее не было здесь с января, когда рассматривалось дело об исчезновении Зои. С тех пор она несколько раз встречалась с Джеральдин, но их встречи, как правило, сводились к вежливой беседе о том, как поживает Эмили.

– У меня назначена встреча с детективом-инспектором Саттон.

Девушка вежливо улыбнулась:

– Да, она звонила. Сказала, что скоро будет здесь. Вы пока посидите.

Эмили кивнула и отошла от стойки. В ее сумочке, в прозрачном полиэтиленовом пакете лежали конверт и записка. Она додумалась положить их в пакет лишь после того, как они побывали в ее руках, после того, как она держала их, как дышала на них, пытаясь ощутить оставленный сестрой запах. Первоначальный шок прошел, и теперь голова гудела от вопросов.

Неужели Зои приходила к ней домой? Тогда где же она? Почему не вернулась домой? Значит ли это, что она жива? И как она могла так поступить с ней? Заставить ее пройти через год страданий, страха, неведения… Неужели Зои насколько жестока?

Сидя в полицейском участке, Эмили вспомнила те первые полные ужаса дни. Джеральдин Саттон приехала домой к ее родителям, чтобы встретиться с семьей пропавшей девушки. Полицейские постоянно звонили в дверь, чтобы задать новые вопросы или держать в курсе расследования. Почти каждый день в доме родителей появлялась офицер полиции по имени Рут, одна из задач которой состояла в том, чтобы отпугивать от входной двери журналистов. В те первые недели пишущая братия жаждала продолжения истории: «тело найдено, идет расследование убийства»…

Эмили временно, на пару недель, вернулась домой – морально поддержать родителей и при необходимости помочь им ответить на любые вопросы. Она была искренне благодарна Рут, что та всегда находилась рядом.

Лицо Зои постоянно смотрело на них с телеэкрана. Эмили знала: если сестра увидит фото, которое родители передали полиции, она наверняка придет в ярость, а все потому, что на этом фото у нее на лбу виден прыщик. Первые недели ожидания и надежды, что полиция вот-вот найдет Зои, были самыми напряженными в жизни Эмили. Затем их поначалу кипучая деятельность медленно, но неуклонно сошла на нет. Репортеры как будто испарились. Рут перестала приходить. У полиции не было зацепок. Зои растворилась в воздухе…

Сглотнув комок в горле, Эмили попыталась успокоиться. Обнаружив конверт, она тотчас же позвонила Джеральдин Саттон и попросила о личной встрече, сказав, что кое-что нашла. Детектив согласилась увидеться с ней через час. Эмили шла в участок на автопилоте, слепо и оцепенело.

Наконец, увешанная блестящими пластиковыми и бумажными пакетами магазинов – «Некст», «H amp;M», «Карен Миллен» и «Хауз оф Фрейзер» – прибыла Джеральдин Саттон. Она кивнула Эмили и подошла к стойке дежурной: