Эмманюэль Гран - Конечная – Бельц [litres]

Марк щелкнул мышкой. Они с Венелем в конце концов укротили строптивого зверя. Пришлось дважды запускать компьютер, и в итоге они достигли цели. В книжную лавку зашел покупатель, и Венель поспешил к нему навстречу.

С момента отъезда из Одессы – сто сорок пять непрочитанных писем, целых семь страниц. Темы писем обозначены жирным шрифтом: Марк пробежал глазами по строчкам, пропуская предложения по увеличению пениса и инструкции, как заработать миллионы долларов, не вставая с дивана. На Украине, как и в любой другой стране мира, письма на электронную почту сыплются с одинаковой быстротой.

Интересно, как долго может течь этот стихийный беззвучный поток, если не отвечать на сообщения и даже их не просматривать? Вот погиб бы он, упал за борт? Сколько потребуется времени, чтобы этот ручей иссяк, пересох окончательно? Марк представил себе, как электронные послания льются на него нескончаемым потоком и он утопает в них и умирает.

Касса Венеля издала мелодичное «дзынь», и Марк очнулся от раздумий. Среди всего этого множества писем, кроме спама и рекламы, были такие, которые он открывал по привычке, хотя чаще всего они не представляли для него никакого интереса.

Баланс вашего банковского счета отрицательный… черная пятница, экономия до 66 %… Предложения для вашего бизнеса… Безлимитный интернет за… Призовой фонд составил 29 000 евро… Она посмотрит на тебя другими глазами, если… Баланс банковского счета… Zoyavor: Где ты, Марк? Баланс вашего банковского счета отрицательный. Чтобы пополнить его…

Он никому ничего не сказал. Даже маме и Зое. Двум главным женщинам в своей жизни, которые теперь, наверное, места себе не находят от беспокойства. Он кликнул мышкой на ZOYAVOR. Зоя Воронина. В строке «Тема» она написала просто: Где ты, Марк?

Где ты, Марк? Я отправляю тебе уже четвертое письмо. Ты ни на одно не ответил. Мы с мамой тут с ума сходим от волнения. Если ты уехал, напиши, прошу тебя. Не хочешь говорить, где ты, и не надо, просто откликнись. Надеюсь, с тобой все в порядке.

Сердце Марка готово было выскочить из груди.

Он кликнул на «Ответить» и застучал по клавишам.

Зоя, дорогая моя сестричка!

Не тревожься обо мне. И успокой маму. У меня все хорошо. Поверь, мне искренне жаль, что все это время не писал, но у меня не было доступа к интернету. Теперь все наладилось, и я смогу почаще тебе писать. Зоя, я уехал из Одессы. И вообще с Украины. Пересек Европу, и сейчас во Франции. Не спрашивай, зачем я это сделал. Я не рассказывал вам об этом из соображений безопасности, – и ты, конечно, понимаешь, на какой риск мне пришлось пойти. Но, к счастью, уже все позади.

Я живу в маленьком домике. Окно моей комнаты выходит на пшеничное поле – совсем как в деревне у дяди Саши. Помнишь поле люцерны за окном свинарника? В остальном здесь все для меня в новинку. Говорить по-французски довольно утомительно, но я вроде справляюсь. Найти людей, на которых можно положиться, было непросто, но все же кое с кем удалось подружиться. Я работаю. Встаю очень рано, в 4 часа утра. Ты бы меня не узнала.

Хочу вот о чем попросить тебя, Зоя. Моя поездка прошла не слишком гладко. Но проблемы возникли не у меня, а у тех, кто нас вез. В общем, они сильно на нас разозлились и имеют на меня зуб. Боюсь, как бы они не отыгрались на вас с мамой. Вы – самое дорогое, что у меня есть, и я очень за вас переживаю. Но не пугайся, я все продумал, вам только нужно сделать, что я скажу. Договорились? Обещай, что, прочитав это письмо, поступишь по-моему.

Уезжайте из Одессы, вместе с мамой, – и никому не сообщай, куда направляетесь, никого не проси получать твою почту. Можете поехать к тете Оле, например, или куда-нибудь еще – куда сама захочешь, – место не имеет значения. Объясни маме, что это необходимо, что дома вам оставаться небезопасно. Не думайте об оставленных вещах, вам нужно торопиться. Свяжемся, когда устроитесь на новом месте.

И еще: смени электронный адрес, так будет лучше.

Крепко тебя целую. Тебя и маму.

Марк несколько раз перечитал письмо и нажал на «Отправить». Ему было невероятно приятно писать на родном языке, после того как все последнее время ему приходилось говорить на французском. Он вышел из программы и выключил компьютер. Венель забился в дальний уголок магазина и сидел там, листая книгу.

– Месье Венель!

– А? Ну что, получилось?

– Да. Спасибо. Вы оказали мне огромную услугу, – сказал Марк, поднимаясь с места.

– Пустяки. Я же вам сказал, вы здесь у себя дома. Приходите, когда захотите.

– Я приду, – отозвался Марк, с теплотой пожав руку книготорговцу.

С тех пор как Пьеррик Жюган привез на берег отрезанную ступню, а потом и полицейские принялись расспрашивать матросов, на Бельце только об этой истории и говорили. Был четверг. К девяти часам должен был начаться прилив, и метеорологи предупреждали, что до следующего утра не стихнет пятибалльный по шкале Бофорта ветер, поэтому выходить в море следовало с осторожностью, соблюдая взаимную обходительность. Необходимость рыбачить в таких условиях особо не радовала, и по такому случаю моряки собрались в «Тихой гавани», чтобы немного согреться и пожелать друг другу не дрейфить.

Разливал пиво хозяин бара Люсьен Перрон, – прозванный за свои метр восемьдесят пять Малышом Лю, или Малю, – худой мужчина с очень светлыми курчавыми волосами и редкой бородкой. Когда снаружи штормило, капитан вставал на вахту и сам обслуживал клиентов.

– Малю, так полицейские тебя расспрашивали или нет? – бросил Фанш, облокотившись о стойку и запустив пятерню в миску с арахисом.

– Ну да. Новый комиссар приходил представиться.

– А старый что, сбежал? Как там его?

– Бертран. Он уже две недели как на пенсии.

– Считай, ему повезло.

– Он тебе сказал, что обо всем этом думает?

– О чем?

– Об… этом. – И Фанш поднял глаза к потолку. – О ноге. Он говорил или нет?

– Ну… Мне кажется, они ни шиша не знают. Открывают дело. Спросили, много ли здесь было яхтсменов. Я ему сказал, что да. Но только не в январе.

– Это не яхтсмен, – раздался густой голос откуда-то слева.

Это был Ив Питр, кряжистый рыжеволосый мужчина, который ходил на «Пижоне в тумане» вместе с Жюэлем.

– Наверное, какого-нибудь узкоглазого бросили за борт, и его отнесло к Корбо. Такое часто происходит на этих грузовых помойках. Ну или поранился парень, ногу отрезали и выбросили за борт. И никто ничего не видел и не знает.

– А иногда вместе с ногой выбрасывают и парня, – внес свою лепту Лоик, сухощавый и жилистый, как борзая.

– Это да. Чертовы филиппинцы. Настоящие дикари.

– Скорее уж – чертовы судовладельцы, – заметил Фанш. – А эти бедолаги делают то, что им велят.