Чандлер Бейкер - Черный список

– Я все честно рассказала. – Каждое слово произносилось четко и одинаково, не выделяясь по тону среди остальных. – Сообщила, что работаю здесь совсем недавно и что крайне опечалена тем, что произошло. – Она отключила кран и протянула руку к бумажному полотенцу. Арди спросила себя, как бы описала Кэтрин своей подруге. Если б у нее, конечно, были другие подруги, кроме Слоун и Грейс. Эта женщина, которая заняла бо́льшую часть их коллективного умственного пространства… Арди внезапно почувствовала, что впервые видит ее без какого-либо «фильтра». Она уже не выглядела такой уж зрелой и женственной, скорее даже костлявой. Да еще этот белый шрам на шершавом локте!.. Кэтрин была похожа на кролика, которого Арди как-то видела во дворе у соседа, – напуганного и настороженного. Она хотела протянуть руку, как-то успокоить ее. Но в глазах Кэтрин Арди до сих пор видела тлеющие огоньки упрямства и гордости. Из нее еще не все выветрилось, что, впрочем, было не так уж плохо…

– И?..

– Они задали еще несколько вопросов и уехали. – Когда Кэтрин говорила, то ее язык совершенно не был виден за зубами. О том, что он есть, напоминали то появляющиеся, то исчезающие ямочки на щеках и подбородке.

Казалось, самые серьезные разговоры в жизни женщин протекают именно в дамских комнатах. Арди вспомнила, какой интерес вызывали женские туалеты и кипящая в них жизнь у ее брата. «Как они выглядят? Что там у вас творится?» – спрашивал он, и она покорно описывала ему разные туалеты, в которых ей приходилось бывать. Как будто это были другие страны. Рассказывала про кушетки, про диспенсеры для тампонов, про крючки для сумочек, а иногда – в качестве особой экзотики – про лак для волос и баночки с антиперспирантами.

– Эймс попросил встретиться. Раньше. – В этих словах прозвучала скрытая тревога. Арди, только что оторвавшая кусок бумажного полотенца, замерла на месте. – Может быть, кто-то видел, что я его ищу… Что, если они теперь сообщат в полицию?

Насчет «раньше» Арди уже подумала. Она поднималась наверх, чтобы подписать налоговые документы у бухгалтера по расчету заработной платы. Она так и рассказала детективам Мартин и Диасу. А к тому времени, когда возвратилась на пятнадцатый этаж, Эймс был уже мертв.

– Поиски босса – это еще не преступление. – Она вытерла руки. – Кто еще в курсе? – спросила Арди спокойным голосом. Но внутри у нее разгорался настоящий вулкан.

Она слышала шум воды в трубах, которая, словно кровь в венах, прокачивалась через пульсирующий организм офисного здания…

– Грейс, – ответила Кэтрин тонким голосом. – Тем утром я видела Грейс. Сказала ей, что Эймс хочет со мной поговорить, а она спросила, что я собираюсь делать.

– Хорошо, – проговорила Арди. После инцидента Грейс дважды становилось плохо. Инцидент. Вот как Арди начала мысленно описывать то, что произошло. Словом, которое, с одной стороны, означает некоторое событие, но вместе с тем и происшествие – какой-то несчастный случай, аварию, падение…

– Что вы собираетесь делать? Отозвать иск? – спросила Кэтрин, вновь посмотрев на свое отражение в зеркале.

– Не знаю, – честно ответила Арди. – Думаю, возьмем паузу. – Их адвокат, Хелен, подала официальную жалобу, настояв на возбуждении дела. Она обратилась в службу персонала, чтобы назначить время для обсуждения. После чего Эймс выбросился вниз с балкона восемнадцатого этажа, и все изменилось. Насколько, Арди сказать пока не могла. – По крайней мере до окончания расследования. Потом надо будет решить, что делать дальше.

Ситуация изучается с разных ракурсов , сказал ей детектив, когда они вместе с напарницей появились в кабинете у Арди, бряцая пистолетами на бедрах. «Трувив» была крупной и очень известной компанией. Жители Далласа не могли не заметить то, что здесь произошло. И Арди понимала, почему полиция задает такие вопросы. Они должны рассмотреть все возможные версии…

– Иногда я чувствую себя про́клятой, – проговорила Кэтрин, глядя на себя в зеркало. – Как будто вселенная чувствует, что я работаю на какой-нибудь фабрике или подаю гамбургеры где-нибудь в Бостоне, и хочет установить некое равновесие. – Она повысила голос. Потом бессильно опустила руки и глубоко вздохнула. – Не обращай внимания, я просто шучу. Если б я действительно верила, что так происходит, то не была бы здесь сейчас. Так ведь? – Ее лицо изменилось, и, словно по волшебству, Кэтрин снова стала выглядеть хорошенькой.

– Тебе не о чем волноваться.

Арди произнесла это так твердо, да и сама мысль показалась ей настолько успокаивающей, что она решила: ей и самой нужно в это верить…

Выдержка из показаний Слоун Гловер

Часть первая

13 апреля

ПРИСУТСТВОВАЛИ:

Детектив Малика Мартин

Детектив Оскар Диас

ПРОТОКОЛ

Детектив Диас: Мисс Гловер, верно ли, что однажды в отношении Эймса Гарретта вы сказали: «Было бы проще убить его»?

Мисс Гловер: Не уверена, что говорила, но если и так, тогда я просто пошутила. Когда мы раздумывали, как поступить дальше – ну, то есть подать ли иск о сексуальных домогательствах, – я, возможно, с чисто логической точки зрения предположила, что какую-то вещь реализовать проще, чем другую. Вот и всё. Опять же повторюсь – в шутку.

Детектив Диас: Это ваш обычный юмористический прием – пошутить об убийстве того, кто потом оказывается мертв, мисс Гловер?

Мисс Гловер: Очевидно, детектив Диас, мы приняли решение подать на него в суд, а не убивать. Сделать и то и другое было бы чересчур, согласитесь? Простите, если подобрала не те слова, но, надеюсь, смысл вы уловили.

Детектив Диас: В лифтах имеются камеры видеонаблюдения…

Детектив Мартин: Вскоре после смерти Эймса Гарретта вы находились в лифте. Фактически все – вы, Грейс Стентон, Адриана Вальдес и Кэтрин Белл – были в лифте в то время, когда погиб мистер Гарретт…

Мисс Гловер: Уверена, что так и есть. Да, в лифте. Это же офисное здание, как можно обойтись без лифта?..

17 апреля

Женщина, стоящая в лобби здания «Трувив», держалась так, будто привыкла получать то, что хочет. Она была высока и стройна, не совсем модель, но, конечно, гораздо ближе к ней, чем Слоун, которую неизменно характеризовали как «вспыльчивую» или «храбрую» (по необъяснимой причине, не теми словами, которые, как правило, используются для описания женщин ростом выше среднего). Темно-рыжие волосы женщины – явно ненатурального цвета – были собраны в овальный пучок, и у нее был прямой нос, вполне пригодный для статуи греческой богини. На вид она была не старше тридцати лет. Рядом стоял седеющий, но красивый мужчина, который выглядел, как ее хорошо оплачиваемый аксессуар.