Брэд Мельтцер - Трюкач

– …исчезает, – закончил Зиг.

Нола снова занялась рисунком.

История выглядела правдоподобной и дополняла то, что он слышал от старого фокусника. Гудини активно занимался перевозкой нала и, если верить Великолепному Цезарю, в последнее время перевозил много больше обычного, включая крупную партию для Аляски. Напрашивался вопрос: что такого произошло на Аляске, чтобы заливать пожар деньгами? Зачем потребовались дополнительные поставки – чтобы замять еще бо́льшую проблему? А самое главное – какая связь между Нолой, упавшим самолетом и операцией «Синяя книга»?

Глянув на девушку, Зиг заметил, что она стискивала карандаш пальцами, словно пыталась его задушить.

– А что ты еще знаешь, Нола?

– Гудини, как любой спецназовский кассир, специализировался на самых крупных проколах. Особенно таких, которые военные хотели бы скрыть. Это все, что я знаю.

– Может, это и есть суть операции «Синяя книга»? И он для этого ездил на Аляску? Что, если «Синяя книга» – не способ ликвидации последствий, не черная касса, а побочная неофициальная операция, чтобы замять собственный промах?

Нола продолжала молча рисовать.

– Или же кто-то случайно узнал, что Гудини – прикрытие «Синей книги»? Или… – Факты теснили друг друга в голове Зига, – увидев, сколько денег проходит через его руки, Гудини решил отщипнуть долю себе лично? Такое ведь могло быть? Сколько, ты говоришь, обычно возит кассир?

Ни звука.

– Знаешь ли, Нола, если хочешь добраться до истины, иногда полезно поддержать разговор.

Девушка продолжала работать карандашом. Зиг был не против показать, что злится, и в то же время понимал – молчание в нее вбили.

Он кашлянул и вытянул шею, заглядывая в блокнот Нолы. Она немного отодвинулась, давая понять, что не желает показывать.

– Нола, возможно, тебе будет приятно услышать – я понял, о чем говорит твое искусство. Ведь ты из-за него летала на Аляску, не так ли?

Девушка ненадолго подняла глаза. Еще чуть-чуть, и она сказала бы: «Врете!»

– Я их видел, – опередил ее Зиг. – В твоей мастерской… все эти портреты… холсты, прислоненные к стене. Там их десятки, и на всех погрудные портреты солдат. Красивые, только очень печальные, – добавил Зиг, ловя на лице Нолы ответную реакцию. – Я заметил, что на обороте ты всегда указывала фамилию солдата: «Дэниел Соммерс – Монтерей, Калифорния; Дениз Ланнэмен – Кувейт».

Рука Нолы стала двигаться медленнее – достаточно, чтобы Зиг заметил.

– Видишь ли, мне хватило сделать пару снимков. Думаешь, я не догадаюсь, что общего между всеми твоими картинами?

– Вы не знаете…

– Попытки самоубийства – вот что у них общего, – выпалил Зиг. – В них все дело, не так ли? У каждого штатного художника своя тема. Несколько лет назад во время свертывания боевых действий в Афганистане один из наших художников писал только пейзажи со сценами вывода войск. Картина за картиной изображала горы брошенных компьютеров в пустыне… ямы, в которых когда-то находились командные пункты… бульдозеры, сносящие бывшие базы. Других художников привлекали люди, солдаты на поле боя. А тебя? Дэниел Соммерс, сержант Ланнэмен. Ты писала портреты тех, кто попытался наложить на себя руки.

Нола опустила карандаш.

Авиабаза Дейч Коппер-Сентер,

штат Аляска Пять дней назад

– Долго еще? – спросила Камилла.

– Скоро уже, – ответила Нола с пастельным мелком в руке. – Не болтай.

Камилла поерзала на сиденье – пластмассовом складном стуле. Нола сидела напротив, каждые пару секунд выглядывая из-за холста.

– Эй, сержант Браун, хотя бы скажи, хорошо ли я получаюсь!

Нола хмыкнула – она пока не решила. Бросила еще один взгляд. Говоря, Камилла щурилась, словно просила об одолжении. Это ключ к ее облику. Удлиненный нос получился легко, однако у Нолы ничего не выходило, пока она не ухватила характерный прищур Камиллы.

– Эта твоя живопись… ты и других рисовала тоже? Тех, кто пытался… ну, как я… – Голос Камиллы осекся. Никто не любил лишний раз упоминать о суициде. – Ты много таких встречала?

– Это не кружок по интересам, – резко ответила Нола, размазывая пальцем светло-коричневую пастель по холсту.

– А другие… как они себя вели… ну, после того как… – Камилла опять замолчала, не договорив.

Нола обычно терпеть не могла болтовню из вежливости. Однако девочка ей нравилась. Камилла не окружала себя облаком обреченности и презрения к себе. Остроумная и веселая, она иногда поддразнивала Нолу: «В следующий раз нарисуй что-нибудь менее унылое – серию о грустных клоунах… коллекцию мертвых котят… натюрморт с пистолетом у виска». Тут даже Нола рассмеялась.

– То, что ты пережила… – сказала Нола, – считай, что жизнь дала тебе второй шанс. – Она опять пустила в ход пальцы. – Некоторые после такого становятся сильнее.

Камилла выпрямила спину. Второй шанс? Фраза ей понравилась.

– Я тоже стану.

Нола кивнула, мысленно проклиная пастель за то, что та не желала подчиняться ее воле. Она не могла успокоиться, не закончив глаза модели.

– Тебе действительно в армии платят, чтобы ты рисовала? – поинтересовалась Камилла.

– Это моя служебная обязанность.

– И все-таки… ты даришь мне бессмертие.

Нола скорчила гримасу.

– Я серьезно говорю, сержант Браун. Пройдет сто лет, а я благодаря твоему портрету буду все еще как живая.

Штат Мэриленд Настоящее время

– Я прав, не так ли?

Нола пропустила вопрос мимо ушей. Она сидела на продавленной кровати мотеля и делала вид, что рисует.

– Я и сам знаю, что прав. Ведь ты за этим ездила на Аляску? Каждое утро в своем офисе в Вирджинии ты проверяла ночные сводки с каждой военной базы. Однажды тебе попалось на глаза донесение с отметкой Т14.91 – о попытке суицида – из дальнего гарнизона на Аляске, и ты сорвалась с места. Так ты повстречалась с Камиллой.

Нола и на это ничего не ответила.

– Работа художницы не привлекает к себе много внимания, верно? Приезжаешь, пишешь пару картин и уезжаешь. Большего от тебя не требуется – так говорил твой начальник. Армия США позволяет тебе ездить, куда захочешь. Но когда ты явилась на Аляску… возможно, Камилла обмолвилась… или ты сама заметила… тебе показалось – что-то не так. Ты поняла это перед самым отъездом. Что-то в том гарнизоне вызвало твои подозрения.

– Вы понятия не имеете, о чем рассуждаете.

– Нет, пожалуй, впервые мне кажется, что я на верном пути, – торопливо возразил Зиг. – Что ты там увидела, Нола? Криминал? Или нечто привлекло внимание и заставило копнуть поглубже? В любом случае ты поняла, с чем имеешь дело…

– Я по-прежнему не возьму в толк, о чем вы! Я ничего не знаю ни о какой «Синей книге»!