Себастьян Фитцек - Отрезанный [litres]

Этот вопрос невольно вернул Херцфельда к тому моменту, когда несколько часов назад он проводил вскрытие. Пауль с тоской подумал, что тогда ему приходилось беспокоиться по большей части по пустякам. Его раздражал шум, производимый системой отопления в спальне. Ему не давало покоя то, что он забыл поздравить с днем рождения своего старого школьного товарища и узнал о его увольнении только из газет. Тогда он сильно переживал относительно появления первых седых волос на своих висках. Его беспокоило также возможное расторжение с ним трудового договора. Не выходил из головы развод с женой и отсутствие контактов по телефону с дочерью Ханной. Он все отдал бы за то, чтобы вернуть то время!

Несколько минут они ехали молча. Часы показывали без нескольких минут двенадцать. И хотя всего лишь наступил полдень, создавалось впечатление, что был уже вечер. В такой снегопад езда с выключенными ксеноновыми фарами «порше» означала бы настоящее самоубийство. К тому же они проезжали по области, богатой озерами, которые и без того притягивали к себе сильный туман. Хорошо еще, что на проселочной дороге движение было не столь интенсивным, как на автомагистрали A-24.

– Почему вы мне помогаете? – спросил наконец Херцфельд. – Почему согласились отвезти меня?

Ингольф почесал выступающий подбородок и немного нервно ответил:

– Сначала я хотел просто проявить вежливость, увидев вас стоявшим под таким снегопадом, а потом понял, что вы находитесь в затруднительном положении. И поскольку на выходные у меня ничего не планировалось…

– Бросьте молоть чепуху! – перебил его Херцфельд, вскинув для убедительности руку. – Я не верю ни единому вашему слову. Сын сенатора по внутренним делам, да еще, судя по всему, единственный ребенок в семье. Сынок, который уже вырос из коротких штанишек! Да вам достаточно было одного звонка, чтобы заполучить для стажировки любое место в мире!

– Возможно, вы и правы, – кивнул в знак согласия Ингольф. – Но мне не нужно любое место. Я хочу пройти стажировку именно с вами.

– Почему?

– Мне кажется, что с учетом развивающихся событий сейчас не самое подходящее время для изложения моих истинных намерений.

– Чего вы от меня хотите?

В этот момент в сознании Херцфельда сложилось окончательное понимание того, что готовность Ингольфа оказать ему помощь не была простым совпадением. Не являлось случайностью и то, что они познакомились именно в этот день. Недоверие к практиканту у Пауля еще более усилилось, когда фон Аппен произнес:

– Я хочу предложить вам бизнес, профессор Херцфельд.

– Бизнес?

– Да, причем очень прибыльный! Прогнозируемый годовой доход составит не менее четырехсот миллионов долларов, и это только самая пессимистическая оценка по бизнес-плану.

– Это шутка?

– Нет, не шутка. Речь идет о совершенно новом продукте на мировом рынке технологий безопасности. Это дальнейшее развитие PetSave-One.

– PetSave-One? – непонимающе переспросил Херцфельд.

– Я разработал новый продукт и оформил патент на него. Это произошло после того, как пропала Мисти, наша кошка. Мы искали ее две недели, пока не нашли на соседней пустующей вилле, где она спряталась от охранников, напугавших ее во время очередного обхода. И тогда я подумал, сколько хлопот можно было бы избежать при поиске, если бы у Мисти был ошейник с вмонтированным в него приемником GPS.

– PetSave-One?

– Точно. Между прочим, эти штуки настолько малы, что их без труда можно внедрить под шерсть. Самое замечательное заключается в том, что при использовании GPS-модулей будет легко отследить маршрут движения кошки при помощи айфона. Даже если животное не потерялось, все равно будет невероятно интересно понаблюдать, где целый день шляется ваш питомец. Вы сможете контролировать каждый его шаг на карте Гугл.

– Так, теперь поговорим серьезно, – прервал его Херцфельд. – Я не понимаю, о чем вы? Мою дочь похитили, а вы болтаете о каких-то инвестициях в проект по созданию системы поиска сбежавших кошек?

В ответ Ингольф сокрушенно вздохнул и сказал:

– Я же говорил, что сейчас не самый подходящий момент для разговора. И речь идет вовсе не о домашних животных. Этот патент давно уже продан.

В сложившейся ситуации Херцфельду было не интересно узнать, за сколько миллионов фон Аппен-младший продал свое изобретение. Он вообще больше ничего не хотел слышать из уст этого нахального нувориша. Пауль с удовольствием вышел бы из машины и в одиночку продолжил поиски похитителей своей дочери, но сейчас это было невозможно. Поэтому профессор всерьез задумался над тем, чтобы при первой же возможности вышвырнуть Ингольфа из его «порше» и на собственный страх и риск продолжить поездку самостоятельно.

– У меня есть новая, совершенно революционная идея, – продолжал между тем Ингольф, не обращая внимания на перемену настроения Херцфельда. – Речь идет о дальнейшем развитии PetSave-One, но сейчас я все-таки предпочел бы изменить тему разговора и узнать цель нашей поездки. Этот Мартинек вам друг?

Херцфельд посмотрел вперед и зафиксировал в памяти обозначенное на дорожном указателе.

– Кроме рабочих отношений, нас ничего не связывает, – ответил он.

– Однако вашему коллеге приходится ездить на работу далековато, – заметил Ингольф, кивнув в сторону дорожного указателя.

Они как раз подъезжали к въезду в Царрентин-на-Шальзе.

– До Берлина отсюда двести двадцать девять километров, – как ни в чем не бывало прокомментировал фон Аппен.

– У Мартинека была квартира в Лихтерфельде, пока…

Тут Херцфельд замолчал на полуслове и подумал: «Пока не случилось беды с Лили».

Его молчание вновь нарушил Ингольф, который поинтересовался:

– И он поможет вам найти свою дочь?

– Нет.

Пауль, памятуя последние слова Мартинека, исходил из противоположного. Ведь тот сказал: «Вполне допускаю, что сегодня ты действительно не знаешь, как чувствует себя человек, когда лишается самого главного в жизни. Но теперь я каждый день буду молиться, чтобы и ты когда-нибудь познал это».

Складывалось впечатление, что молитвы Мартинека были услышаны, и исключать того, что он посодействовал в этом, ни в коем случае не следовало. В этот момент из навигатора послышался женский голос, и профессор с благодарностью взглянул на прибор, который освободил его из омута мрачных дум. Они приехали.

– Никого нет, – пробормотал он, когда машина остановилась возле покосившегося штакетника, опоясывавшего участок.

Несколько десятилетий назад этот стоящий несколько на отшибе особняк, без сомнения, служил украшением городка. Он и сегодня притягивал к себе взоры прохожих, ведь его серый фасад с гнилыми рамами мог послужить отличным источником вдохновения для написания триллеров.