Игорь Фёдоров - Волк

— А на речке ты разве не отдыхала? — спросил Паха, — Солнце, вода, свежий воздух.

Уж кто-кто, а Паха был рад втянуться в эту авантюру, заранее считая себя победителем. Но с пистолетом, это он зря.

— Вода, это хорошо, — согласилась Аля, — но как бы осечки не было.

— Так что решили? — спросил я.

— Прорываться с боем, — сверкнул глазами Паха.

— Прорываться, — кивнула Аля.

Когда в компании амбициозные молодые люди, это страшная и необузданная сила. Ладно, мы с Пахой. Но даже Аля где-то забыла свое благоразумие.

— Едем на кладбище, — сказал я.

Мы проехали по правому краю кладбища по еле заметной тропинке, не предназначенной для автомобилей. На левой стороне, где с миром покоился мой дядя, открывалась широкая степь. На нашей стороне начинался лес. Для начала операции нам требовалось найти пень. Я решил не тратить время на поиски подходящего экземпляра, если для этого вполне годилась и простая колода для колки дров. Увидав первый попавшийся трухлявый пень, я приказал Пахе остановиться.

— Погоди, — Паха засомневался, — а зачем тебе пень, если ножа у тебя нет?

Я молча вылез из Дельфина, снял одежду, швырнул ее на заднее сидение, вытащил из внутреннего кармана ветровки нож, быстро подошел и вонзил его в пень. После чего глубоко вдохнул и прыгнул.

Через некоторое время, достаточное, чтобы осознать случившееся, из машины послышались восторженные крики, визги и сигнальные гудки. Впервые на нашем кладбище кто-то веселился.

Молодые выскочили из автомобиля и подбежали ко мне, радостно размахивая руками. Как дети, честное слово. Оборот, как оборот. Обыкновенный такой.

— А ты не укусишь? — с восторгом прокричал Паха.

Я многозначительно пожал плечами. Не знаю, как остальные мои сородичи, но у меня это получалось.

— Классно! — воскликнула Аля.

— Значит, вы меня разыграли насчет тотема, чернокнижники, — смеялся Паха, — видел бы это все батюшка, проклял бы.

Их эмоций хватило бы на какое-то время, и оно у нас еще было, но ненадолго. Да и нехорошо заставлять ждать нашего друга. Надо было действовать, как действовал Суворов, пока мы были на взводе. Я тихонько зарычал. Паха подошел к пню, осторожно взялся за рукоятку и вытащил нож. Я кивнул и направился в лес, периодически оглядываясь, тем самым намекая, что цирк закончился.

— Пошли, моя колдунья, — Паха взял Алю за руку, и они направились к Дельфину. Некоторое время я ждал, когда автомобиль оживет. Наконец, когда страсти улеглись, заработал мотор. Дельфин развернулся и покатил с территории кладбища.

Я бежал по пригорку, наблюдая как Паха и Алей проезжали по улицам поселка. И чем ближе они подъезжали к окраине, тем чаще стучало мое сердце. Дорога, ведущая от поселка к вокзалу, скрывалась в лесополосе. Мне предстояло сделать немалый крюк. Чтобы не опоздать на встречу, я прибавил скорости, внимательно принюхиваясь и оглядывая округу. В этом мире может случиться все, что угодно и, как всегда, неожиданно.

И неожиданность произошла. Уже подбегая к черте поселка, через стволы сосен я увидел Тимофеева. Он стоял посередине дороги, перегороженной его автомобилем, направляя ствол пистолета в сторону Дельфина и не собираясь отходить. Терять ему было нечего, но откуда у него взялся пистолет? Паха затормозил, не доезжая пяти метров. И посигналил. Не опуская ствол, Тимофеев подошел к месту водителя. С другой стороны, к месту Али, подошел… Васильев. Живой и невредимый. У меня отпала челюсть. Я много интересных личностей видел в своей жизни, но только не ходячих мертвецов.

Удивлены были и ребята, когда двери автомобиля открылись и их грубо вытащили наружу.

— Здрасте еще раз, — радостно поприветствовал их Васильев, — а где «этот»?

— Остался у батюшки, — испуганно пробормотал Паха, видя самоубийцу, — поедет на маршрутке.

— Ну пусть пока грехи отмаливает, — мягко сказал Васильев, — так даже лучше.

Хорошо, что Паха не взял с собой ствол, подумал я. Случись перестрелка, и 2:0 в пользу хозяев.

— Пойдем, поговорим, — предложил Васильев.

Друзья-товарищи дружно схватили Паху и Алю за шкирки и потащили в лес. Васильев внимательно осматривался по сторонам. Тимофееву, как всегда, все было по барабану. Мне иногда казалось, что человеку с зашкаливающим уровнем наглости чувство самосохранения незнакомо. Но пока все шло по плану или, по крайней мере, мы от него далеко не отошли. Но меня не покидала мысль, что и у этих двоих был свой план. Теперь главным было — не прозевать Алин выход. Я крадучись пошел сбоку от них, осторожно пригибаясь к земле, готовым в любой момент внезапно выскочить из укрытия.

Наконец, пройдя метров сто от дороги, компания остановилась возле глубокого оврага, склон которогог покрывали заросли иван-чая и молодых берез. Хорошее место для могилы. Рядом, как надгробный камень, лежала поваленная ветром старая сосна. Паха с Алей прижались друг к другу. Тимофеев с Васильевым стали напротив них. Я ползком подполз поближе и спрятался в кустах багульника.

— А нам сообщили, что вы повеселись, — объявила Аля, с грустью поглядывая назад.

— Как видишь — нет, — улыбнулся Васильев, и с гордостью добавил, — это я жену попросил распространить дезинформацию. Она у меня молодец.

— Но ведь, это скоро откроется.

— Это откроется уже завтра, — кивнул Васильев, — вот поэтому мы решили не терять времени. И вы, отличники, все сделали правильно. Сейчас я вам по пунктам объясню, какую ошибку сделали, приехав сюда. Ну а если Серегу не достанем, я думаю, он не будет особо горевать по вам. Он всегда был нелюдимым.

— Ну что? — спросил Тимофеев, поднимая ствол, — Начали, что ли?

Ему явно не терпелось устроить еще одну бойню. Первый маньяк в наших краях.

— Подождем немного, — ответил Васильев.

Чего вы хотите подождать, с опасением подумал я. И чего ждет Аля? Если бы у наших друзей была одна двустволка, я бы уже выскочил из кустов. Но сейчас это было опасно. Хруст любой ветки может все испортить. Они уверены в себе, но были на взводе. Дернется палец на курке, и Алю даже медальон не спасет.

— Но если разобраться, вы сами все начали, — с упреком в голосе воскликнул Паха.

— Что мы начали? — с издевкой спросил Тимофеев, — Ничего мы не начинали.

— Вы натравили Серегу на кузнеца, вы убили Ваську-комбайнера с детьми.

— Нас заставили.

— Кто?

— Голоса в голове, — засмеялся Тимофеев.

А вот Васильеву было не до смеха. Его глаза стали бегать, будто что-то искали. Ну наконец-то, радостно подумал я, как вдруг рядом хрустнула ветка и справа от меня, возле морды на землю наступил сапог. Кто-то подошел так тихо, что я от страха чуть не подпрыгнул. На мое безмерное счастье, хозяин сапога меня не заметил, а стал тихо подходить к дискутирующим людям. Сейчас этого случайного прохожего убьют, если Аля замешкается.