Наташа Престон - Твое сердце будет моим

Чейс заходит в комнату и смущенно улыбается, вскинув ладони:

— Виноват. Дурак.

— Да какого черта! Ты вообще думал головой, когда решил сбежать?! — вскидываюсь я. — Мы чуть с ума не сошли!

— Прости, Лайла. Я думал, что вернусь раньше вас. — Он меняется в лице. — А почему вы здесь? Что стряслось?

— Чейс, мы охраняем вас не просто так, мы… — начинает Лина.

— Не надо, детектив. То, что я сделал, было очень глупо. И больше не повторится. Клянусь.

Она кивает; кажется, поверила, что Чейс больше не будет дурить. А вот я не поверила, как бы я к нему ни относилась.

— Это передали девочкам, — говорит детектив, указывая на фотографии.

Губы Чейса беззвучно шевелятся, произнося ругательство, — я не слышу, что он сказал.

— Когда вы гуляли? — спрашивает он, и мы киваем. — Джейк был там. Господи. Но почему там только одна фотография со мной и ни единой с Сонни или Айзеком?

Может, потому, что в тот момент они уже были мертвы?

Я пожимаю плечами.

— Он заплатил какому-то парню, чтобы тот передал нам конверт. Наверное, Джейк был где-то неподалеку. Как еще он узнал бы, где мы?

— Мы едва успели заказать выпивку! — говорит Сиенна. — Как подумаю, что он весь вечер следил за нами, аж тошно становится.

— Постарайтесь сейчас не зацикливаться на этом, — вмешивается детектив Лина. — Я знаю, что это непросто. Но на улицах дежурят полицейские, они пытаются выследить преступника. Он не мог далеко уйти.

Она не называет Джейка по имени. Я знаю, что у полиции всегда бывает несколько подозреваемых, что подозревать кого-то одного, когда практически нет никаких улик, глупо. Но кто еще это может быть, кроме Джейка?

Я с надеждой смотрю на Чейса. А вдруг уже сегодня все кончится? И мы снова вернемся к нормальной жизни. Или начнем новую. Она тоже будет нормальной, но другой. Правда, без Сонни и Айзека.

Чейс улыбается — наверняка чтобы просто успокоить меня, — но смотрит скептически, что ничуть не уменьшает мое беспокойство.

— Он выслеживал нас. Присылал нам записки все это время, а у вас до сих пор ничего на него нет! — говорит он детективу. — Простите, конечно, но таковы факты. Вы понятия не имеете, где он, а наши друзья продолжают умирать! Почему целая толпа детективов и полицейских не может выследить одного-единственного человека?

— Чейс, я понимаю твое волнение, но уверяю, мы делаем все, что в наших силах. Мы прорабатываем каждую улику и будем работать до тех пор, пока убийца не будет найден.

— Ну да. Интересно, скольким из нас еще вырежут сердца, пока у вас это наконец получится?! — выпаливает Чейс и вылетает из комнаты, прежде чем кто-то успевает сказать что-нибудь в ответ.

Он был ближе к Сонни и Айзеку, чем Сиенна, Шарлотта или я. Они проводили вместе много времени — развлекались, играли в футбол, ходили в бары, играли в видеоигры.

Сиенна кладет ладонь мне на плечо:

— С ним все будет в порядке, Лайла.

— Мне надо с ним поговорить.

Я еще никогда не видела Чейса таким. От беспокойства у меня внутри все сжимается.

Чейс часто заставлял меня нервничать. Он единственный человек, в присутствии которого у меня внутри всегда все трепетало. А сейчас они носятся таким ураганом, что меня немного тошнит.

Я извиняюсь перед присутствующими, выхожу из комнаты, поднимаюсь по лестнице и стучусь в его дверь. Он отвечает не сразу, но дверь в ванную открыта, так что он, наверное, у себя. Я заметила, что стою, затаив дыхание, только когда почувствовала, что задыхаюсь. Сколько же я так стою? Полминуты? Сорок секунд?

С ним все в порядке? Он просто хочет побыть один?

— Лайла, это ты? — спрашивает Чейс из-за двери.

Я делаю глубокий вдох.

— Да, я.

Жду. Одну секунду. Две. Три.

А потом он открывает дверь.

— Прости. Сегодня было отличное утро, но отвратительный вечер.

— Да уж, это точно.

Чейс отступает в сторону, я захожу внутрь и закрываю за собой дверь. Я бывала в его комнате уже сто раз, мы даже валялись рядом у него на постели, но сейчас все по-другому. Чейс усмехается, тянет меня за руку и увлекает за собой на кровать. Обнимает рукой за плечи и прижимается головой к моему виску.

— Завтра мне придется рассказать Райли о том, что случилось в баре, — шепотом говорю я. — И он опять слетит с катушек, начнет нервничать. Чейс, с нами ведь все будет хорошо?

— Сложный вопрос, — вздыхает он. — Но да, мне кажется, что да. Во всех смыслах.

— Почему ты сбежал?

— Не надо нотаций, — вздыхает он. — Это было необходимо. В доме было слишком тихо, на меня все навалилось… Сонни, Айзек. Как будто я только в этот момент понял, что их больше нет. И потом, мне тупо хотелось на свежий воздух.

Из меня сейчас плохой собеседник, так что, если ты уйдешь к Сиенне и Шарлотте, я не обижусь.

Я мягко качаю головой и накрываю ладонью его руку. Чейс переплетает свои пальцы с моими.

— Будем плохими собеседниками вместе. Я не хочу никуда уходить.

— Спасибо, — шепотом отвечает Чейс с прерывистым вздохом.

Понедельник

Двенадцатое февраля

Я просыпаюсь утром с тяжелой головой. Моргаю, соображая, куда попала. Я уснула у Чейса в кровати прошлой ночью. Сажусь и оглядываюсь, но рядом никого нет. Кровать пуста. Куда он подевался?

И почему у меня так болит голова? Наверное, это стресс так действует.

Выползаю из комнаты Чейса и шлепаю в ванную. Включаю холодную воду, жадно глотаю ее. Как вкусно. Еще бы какую-нибудь таблетку, чтобы голова не раскалывалась.

Спускаюсь за лекарством на первый этаж. Чейс на кухне, за столом. У него в руках конверт.

Что теперь?

Глаз он не поднимает, но слышит меня и протягивает письмо.

Джейк снова использовал буквы, вырезанные из журналов и газет, но я не смотрю на записку, мой взгляд прикован к длинной пряди белокурых волос.

— Господи… это настоящие волосы? Погоди… они что, мои?

Пожалуйста. Пожалуйста, только не мои, не мои.

Чейс не двигается, только поднимает на меня полные отчаяния глаза.

— Как Джейку удалось их достать? — Я наклоняюсь ниже, чтобы лучше рассмотреть волосы, как будто это поможет определить наверняка, кому они принадлежали.

Цвет такой же, как у меня, но это вовсе не значит, что они именно мои. У многих людей светлые волосы, это не редкость.

— Я уже позвонил детективу, она скоро приедет.

— Почему она не приказала этому, своему… кто там сидит снаружи, войти в дом? С ним что-то случилось?

— Не знаю, — хмуро говорит Чейс, наклоняя голову, и я жалею, что вообще открыла рот. — Что-то не так…

Он резко встает и направляется к двери. Мое сердце делает скачок.

— Не ходи туда! — умоляю я, хватая его за плечи. — Чейс, давай дождемся детектива! Пожалуйста! Это же ее работа!

— Мы не можем просто сидеть и ничего не делать!