Джуди Финниган - Элоиз

— Крис, ну сядь же. Ты устал после долгой дороги. Давай я принесу тебе вина.

Крис неохотно опустился в кресло, хотя обычно мы сидим на диване. Значит, хочет быть один.

— Что тебе Сэм рассказал про вчерашнее? — поинтересовалась я.

Крис продолжал дуться и ничего не ответил. Хотелось дать ему пинка. Потом, глядя куда-то перед собой и стараясь не встречаться со мной взглядом, он сказал отстраненно:

— Он сказал, что ты потеряла сознание. И что когда ты пришла в себя, то начала нести ахинею, будто море затопило весь дом. А, и что ты слышала голос Элоиз, вещающий про твоих детей. Что им якобы грозит опасность. Сэм сказал, что все были в шоке, даже пастор Пит.

Наконец он поднял глаза на меня:

— Как ты могла так поступить с собственным сыном, я не понимаю. Ему было стыдно за тебя перед чужими людьми. Кэти, это позор.

Я нервно сглотнула. К глазам подступили слезы — то ли от гнева, то ли от стыда, я уже и сама не понимала.

— Знаешь, я уверена, что Сэм не мог такого сказать про меня, — тихо произнесла я.

— Какая разница — ему же все равно было стыдно. И мне тоже!

И тут его прорвало:

— Кэти, ты не представляешь, как все устали от тебя. Ты — ярмо на шее у меня и у детей. У тебя был срыв у них на глазах. Ты целыми днями пребывала в прострации и лежала. Меня даже коллеги жалели.

Ах да, ну конечно. Мой муж-психиатр потерпел фиаско — не смог справиться с женой-невротиком. И наверняка он представлял себе, что в глаза коллеги ему сочувствуют, а за спиной — судачат. Какой удар по самолюбию, мужчины такого не прощают. Ничтожество!

Крис не унимался:

— И только я успокоился, надеясь, что наша семейная жизнь вернулась в прежнее русло, и вдруг опять призраки! С меня хватит, я так больше не могу. Я записался к адвокату, на следующей неделе подаю на развод.

Ужасно. Все еще хуже, чем я предполагала. Я не выдержала и расплакалась.

— Крис, пожалуйста, дай мне еще один шанс. Я знаю, что стала для тебя обузой. Ты стольким ради меня пожертвовал — своей научной работой, книгой. Ну пожалуйста, я все исправлю. Я была неправа, но вчерашний вечер стал для меня потрясением. Я вдруг поняла, что до безумия остался всего один шаг. Я правда хочу выздороветь. Я больше не буду говорить про Элоиз. Только помоги мне.

Я врала внаглую, но страх мой был ненаигранным. Я ужасно боялась потерять Криса. Ведь я же знаю, каким он может быть на самом деле — добрым, надежным, сильным. Куда же я без него?

Я ведь думала, что схитрю, поиграю в маленькую девочку, и он меня простит. Поверит мне, если я на словах откажусь от Элоиз, и все будет хорошо, как и прежде, когда мое сознание еще не плутало в потемках, пытаясь понять умершую подругу. И все же — как бы я ни любила Криса, я просто обязана помочь Элоиз и спасти ее детей. Пусть такой ценой, ценой потери любимого мужа.

Сегодняшний день стал переломным в моей жизни. Уже утром я поняла, как мне следует поступать. Я смогла перетянуть на свою сторону Джулиану, надеясь проделать то же самое с Крисом. Но я жестоко ошиблась.

Случай особенный. Любящая семейная пара распадается, не сойдясь во мнении по поводу потусторонних явлений. Но что, если мой срыв, моя сверхчувствительность были определены мне судьбой? Что, если кризис был неминуем? И мое так называемое «сумасшествие» как раз и явилось тем «окном», через которое Элоиз смогла достучаться до меня, до моего сердца? Чтобы попросить об отмщении за свою смерть, чтобы я спасла ее детей. До моей встречи с пастором Питом я считала, что Элоиз просто вклинилась в мою жизнь, став источником всех несчастий, всех моих ссор с Крисом. Да, я играла в опасную игру. Я долго отмахивалась от Элоиз, но это было неверно. Сначала она, и только потом — Крис.

Наконец вернулся Сэм, неловко попытался заговорить с отцом:

— Привет, как доехал?

Надо отдать должное Крису — он не стал грузить сына и сразу включил «веселого папу»:

— Отлично, отлично доехал. Всего за четыре часа, представляешь? В этом году — первый раз такое. Ты ужинать будешь? А ты? — прибавил Крис, театрально повернувшись ко мне.

Я была слишком расстроена, чтобы думать о еде. И потом, я же понимала, что Крис захочет поговорить с Сэмом обо мне. А поскольку еды в доме не было, я предложила им съездить куда-нибудь, и они отправились в пиццерию в Полперро.

Понимая, что уже ни при каких обстоятельствах Крис не будет спать со мной в одной комнате, я постелила ему во флигеле, где обычно писала свои статьи для журналов, но вот уже много месяцев он пустовал без меня. Я шутливо называла флигель «домиком писательницы». Здесь были узкая кровать, стол, электричество, вода и даже крошечная ванная и телевизор.

Когда вернулись Крис с Сэмом, я сказала Крису, что спать он будет во флигеле. Понимая, что сейчас грянет буря, Сэм быстро спустился к себе.

— Я не собираюсь спать в твоем дурацком флигеле, Кэти, — возмутился Крис. — С какой стати? Я что — провинившийся муж, отстраненный от брачного ложа? Нет уж — это ты будешь там спать, а я буду спать в своей постели. Я бы с радостью уехал, но я вымотался в дороге. Все приемы до конца недели я отменил, и в пятницу Том с Иви приедут сюда на поезде. Поэтому я буду располагать своим домом, Кэти, как пожелаю. Хочу тебе напомнить, что купил его я, в то время как ты возилась со своими грошовыми статейками. Да и дом в Лондоне тоже куплен на мои деньги. Так что не думаю, что у тебя есть право указывать мне, где мне спать. Кстати, советую тебе срочно позаботиться об адвокате.

И с этими словами он отправился спать.

И вот я лежу на узкой кровати в своем «домике писательницы» и не могу заснуть. Сегодня полнолуние, и я специально не задергиваю занавески. Мягкий серебристый свет ложится на столешницу, напоминая мне о моей мечте стать настоящей писательницей, а еще про Элоиз — о наших прогулках и долгих беседах, посвященных Дафне дю Морье. За окном поднялся ветер, но не тот, вчерашний, напугавший меня до полусмерти. Сегодня был ветер-колыбельная, под которую я мирно уснула.

— Так ты помнишь, Кэти? Как мы сидели в этом флигеле вдвоем, пили вино, обсуждали любимые книги, говорили, что обе мечтаем написать по своей хорошей книге. Ты ее напишешь, Кэти. Обязательно напишешь, когда все это закончится.

Я улыбаюсь во сне. Моя милая, нежная Элоиз. Как я вообще могла бояться ее?

— Потому что теперь ты на моей стороне, Кэти. Все твои страхи ушли. И это придает мне сил. Потом ты увидишься с Джеком, и все прояснится окончательно. И ты поможешь мне, и тогда я смогу отдохнуть. Не переживай из-за Криса. Он тебя любит, любит по-настоящему. Ты счастливая женщина. Все будет хорошо, дорогая. Скоро и я буду счастлива. И мы обе будем счастливы, уж поверь.