Джонатан Келлерман - Дочь убийцы

Самый уважаемый университет штата был главной достопримечательностью города, где жил и познакомился с темной стороной страхового бизнеса брат Эндрю. Единственной разновидностью бизнеса, который процветал, не предоставляя никаких услуг, подумала Грейс. Мечта психопата.

Может, воссоединение братьев началось со случайной встречи на Телеграф-авеню или Юниверсити-авеню?

Комбинация «эндрю ван кортландт» с «беркли» и другими университетами Калифорнии тоже не дала результата. Во время учебы большинство студентов не привлекали к себе внимания, поняла Блейдс, и все эти поиски – пустая трата времени.

Тем не менее она сделала еще одну попытку: Стэнфорд. Да, могла бы и догадаться.

Семь лет назад Эндрю ван Кортландт, двадцати семи лет, получил премию инженерного факультета за докторскую диссертацию, в которой исследовались повреждения конструкции моста между Сан-Франциско и Оклендом в результате землетрясения Лома-Приета.

Самаэль помогает отцу мучить жертв катастрофы, Тифон ищет научную истину.

Пало-Альто, город, к которому Стэнфорд относился пренебрежительно, находился в пятидесяти милях от Беркли. Университеты соперничали как в науке, так и в спорте. Стэнфорд был основан богачом, раздраженным, что его сына не приняли в Беркли.

Это делало встречу братьев, случайную или запланированную, в высшей степени вероятной.

Грейс представила эту картину: две искалеченные в юности души встречаются уже взрослыми людьми. Узнать друг друга не составляет труда. Как в доброе старое время.

Они выпили по паре пива и решили возобновить отношения. Но время ничего не поменяло в первоначальном раскладе: самоуверенный, властный Самаэль и тихий, покорный Тифон.

Перетянул ли мистер Яд младшего брата на темную сторону? Убедил ли принять участие в реализации своего гнусного плана?

Пора избавиться от дураков, которые нас усыновили, и получить серьезные деньги.

Проблема: не согласуется с убийством семьи Маккой десять лет назад. Возможно, Роджер тогда действовал один. Ради удовольствия – нечто вроде извращенной, мрачной шутки. Точно так же как он убил Бобби Канову.

Или: репетиция будущих преступлений.

Или: Роджер сначала нашел младшую сестру, попытался заставить ее вернуться в лоно семьи, но она отказалась. Возможно, угрожала рассказать о Бобби.

Неудачный ход, Лили.

Все еще ощущая приятное послевкусие убийства, старший брат несколько лет спустя воссоединяется с Эндрю и разрабатывает план.

Возможно, это был обмен: Я убиваю твоих, ты убиваешь моих .

Очень удобно: два явно не связанных друг с другом несчастных случая, а если возникнут подозрения, то у единственных наследников железное алиби. Но подозрений не возникло: обстоятельства гибели были такими убедительными, что обманули коронеров.

Если Дана Крофт не ошибается, в тот день, когда приемные родители Эндрю упали со скалы, сам он был в Азии. А по тем сведениям, которые удалось найти Грейс, Роджер Уэттер-младший занимался серфингом на Мауи, когда его родители утонули в океане.

Все чисто и аккуратно, не подкопаешься.

Несчастные случаи непредсказуемы и неуправляемы. Смерть машет своей косой, не принимая в расчет чьи-либо желания или намерения. Доктор Блейдс знала, что такое неопределенность. Каждое утро она напоминала себе, что с кем угодно может случиться все что угодно. И все же почувствовала, как сдавило ее грудь, а в памяти всплыли мысли и образы, которые, как ей казалось, должны были давно исчезнуть.

Выключив свет в своем безликом номере отеля, она забралась в кровать и накрылась с головой. Сосала палец и приказывала себе не спать.

На этот раз сила воли не помогла, и Грейс ничего не оставалось, кроме как погрузиться в сон. Ей снились приключения женщины, похожей на нее, но в черных колготках и плаще, которая могла творить чудеса со временем, пространством и материей.

Врач проснулась с ощущением всемогущества. Которое ослабло, когда пришло осознание, что она по-прежнему земное существо.

Блейдс вышла из «Марриотта» в девять пятнадцать утра, выбросила грязную одежду в контейнер для мусора и поехала в Редондо-Бич, в магазин париков, который заметила по дороге в отель. Жизнерадостная полная женщина, хозяйка салона – в нем преобладали розовый цвет и кружева, – одобрительно захихикала, когда Грейс сообщила ей, что хочет изменить внешность, чтобы порадовать бойфренда. А когда покупательница добавила, что деньги не проблема, они стали лучшими подругами.

Доктору требовался товар из категории «дорого», потому что быстрый взгляд на образцы, красовавшиеся на розовых пенопластовых манекенах, не принес ей ничего, кроме разочарования. Почти все парики, даже с ценой, выражавшейся четырехзначными числами, выглядели жесткими и неестественными.

Исключение составляла коллекция из пяти париков, выставленная в высокой запертой витрине позади прилавка. Они могли бы обмануть Грейс даже с близкого расстояния.

Через несколько секунд «привет, я Труди» и «привет, я Синди» уже рассказывали ей о конструкции «самых лучших шедевров, какие только есть на рынке».

Волосы европейской расы, специально отобранные, с естественной шелковистостью, были связаны в крошечные пучки в престижном французском «ателье». Ручное плетение, тканая изнанка, гипоаллергенные накладки в критических «местах скольжения» и естественная линия волос – все это «результат многолетнего опыта и большого таланта, «настоящего Рембранта своего дела».

Грейс примерила два парика с витрины и купила оба: светлый с медовым оттенком, на три дюйма ниже плеч, и черный, на фут короче, с искусно уложенными локонами. Каждый стоил двадцать пять сотен долларов, но она сторговалась с Синди и Труди на тридцать восемь за пару. Затем, сделав вид, что снова обводит взглядом магазин, она указала на ярко-синий парик с прической «паж» у самого входа.

– Не стоит, это дешевка, – сказала Труди.

– Вульгарный, просто для смеха, – прибавила Синди. – Мы держим их для молодежных вечеринок.

Покупательница подмигнула им:

– Тодду иногда нравится вульгарное. Сколько?

– Ага! – Синди захихикала и проверила цену. – Шестьдесят три.

– Вы можете включить его в качестве бонуса?

Продавщицы переглянулись.

– Конечно.

Когда Грейс уходила, нагруженная коробками, Синди сказала ей вслед:

– Тодду очень повезло.

– Можете в нем сфотографироваться, но, поверьте, публиковать эти снимки не стоит. Ха, ха, ха! – рассмеялась Труди.

Следующей остановкой стал маленький салон оптики, где психотерапевт озадачила владельца, спросив оправы с простыми стеклами.

– У нас их всего три или четыре. Мы используем их в качестве образцов, – сказал он.