Джонатан Келлерман - Дочь убийцы

Дион Р. Лару.

Арундел Рой.

Точная анаграмма [22].

Забыть человека, который сделал его богатым, и отдать долг родному отцу. Родословная важнее всего, что случилось после стрельбы в поселении Культа Крепости.

Он не просто психопат, избавляющийся от неприятного прошлого.

Это попытка реинкарнации.

Теперь убийства трех пар приемных родителей обретают извращенный, жестокий смысл: Самаэль Рой воссоздает детство, проведенное рядом с безумцем и его наложницами. Долой старое, да здравствует новое!

Действительно, особая конкурсная процедура.

Возможно, старый шизофреник и вспомнит прошлые несчастья, когда рушились мосты и трескалась земля, а семья Уэттер наживалась на беспомощных, но больше никто в этом городе, гордившемся заботой о правах человека, не знает о них – или им все равно.

Неудивительно, подумала Грейс, в наш век бесконечных возможностей и непрерывного обновления.

И тут до нее дошла неприятная правда: «Мне это тоже на пользу».

Глядя на самодовольную улыбку Диона Лару, она невольно подумала о нем как о товарище по играм, взобравшемся на противоположный конец космических качелей.

Они двое, идеальные соперники.

Она не выбирала битву. Но теперь…

Выпив вторую чашку кофе – вместе с кофеином, попавшим в организм за завтраком, та заставила сердце учащенно биться, – Блейдс переключилась на Эндрю, бывшего Тифона Роя. Теперь она почти не сомневалась, что была права в том, что касалось причин, заставивших его обратиться за помощью.

Потребность разобраться со своими родственными связями со злом.

Но остался вопрос: творил ли зло он сам?

Конечно, Пало-Альто недалеко от Беркли, и это повышает шансы на случайную встречу братьев. Но, может быть, она ошибается, и сыновья Арундела Роя воссоединились гораздо раньше и договорились поселиться неподалеку от Залива?

Самаэль оттачивал свои психопатические навыки.

Тифон – более умный, притворявшийся таким, как все, – строил профессиональную карьеру.

Может, альянс сложился задолго до убийства приемных семей? Эта мысль была неприятна Грейс, но следовало посмотреть правде в глаза: человек, которого она знала как Эндрю, возможно, совершил ужасные вещи, но в конечном итоге чувство вины стало слишком сильным, и он уже не мог жить с ним.

И смерть сестры – та слишком привязалась к супругам Маккой, чтобы влиться в новый клан, задуманный его братом.

Может быть, Тифон/Эндрю был сообщником Самаэля/Роджера, что сохранило ему жизнь после смерти Лили? Или он был просто молчаливым свидетелем и брат верил, что он не проболтается?

В любом случае Тифон погиб из-за того, что знал, и Грейс подумала, что это не так уж важно. Как бы то ни было, пора больше узнать о милом, робком мужчине, с которым она познакомилась в холле отеля. Но сначала его брат – единственный оставшийся в живых член семьи…

Надкусив рогалик, психотерапевт стала искать все, что имело отношение к компании, недавно основанной Дионом Лару. Она не нашла никаких других проектов в Беркли, но семь лет назад фирма получила похожий, финансируемый властями контракт в окрестностях Галлапа, в Нью-Мексико, превратив квартал заброшенных магазинов в «дружественный окружающей среде» индустриальный парк, предназначенный для поддержки «местной культуры».

Партнером Лару в том проекте был Мунир «Текс» Халед, дилер, специализирующийся на индейском искусстве. Введя в строку поиска его имя, Грейс наткнулась на информацию об убийстве: Халеда застрелили в пустыне неподалеку от границы с Мексикой. Место убийство вызвало подозрения и слухи, что в деле были замешаны наркотики.

Насколько могла судить Блейдс, это преступление осталось нераскрытым. Не нашла она никаких сведений и о реализации проекта в Галлапе. Несмотря на торжественную церемонию закладки первого камня, на которой присутствовали политики в строительных касках. И Текс Халед, тоже в каске. Бывший торговец произведениями искусства был маленьким темноволосым мужчиной лет шестидесяти, в коричневой рубашке, заправленной в слишком длинные джинсы, которые поддерживались широким ремнем с огромной серебряной пряжкой, и с узким галстуком с непропорционально большой бирюзовой булавкой. Рядом с ним стоял более молодой, но не менее жизнерадостный Дион Лару, тоже в защитной каске. На нем была белая пиратская блуза с глубоким треугольным вырезом, открывавшим гладкое, загорелое горло.

Но внимание Грейс привлекла не одежда и даже не тот факт, что Текс Халед, похоже, с удовольствием фотографировался вместе со своим убийцей. Она вглядывалась в человека, стоявшего за правым плечом Лару. Чуть за тридцать, немного выше среднего роста, грубые черты лица. Не тот бритый наголо Белдрим Артур Бенн, с которым она повстречалась в своем саду, а длинноволосый парень с лохматыми усами, как на водительском удостоверении.

На снимке почти все улыбались, но Бенн выглядел настороженным и даже мрачным. Почти все – за исключением мужчины, стоявшего рядом с ним, были примерно того же возраста, но в два раза шире.

Носорог с маленькой круглой головой, редкими светлыми волосами, квадратным лицом, глазами-щелочками и маленькими, прижатыми к черепу ушами.

Мистер Здоровяк. Типичный громила. Возможно, именно поэтому Бенна, менее заметного, отправили в Западный Голливуд, чтобы он занялся Грейс. Носорог должен был устранить Эндрю.

Интересно, подумала психотерапевт, торчит ли он еще в Лос-Анджелесе – возможно, обыскивает ее офис – или вернулся сюда, к боссу.

Зазвонил одноразовый телефон, который она использовала для связи с Уэйном. Его личный номер. Блейдс отключила телефон и продолжила искать информацию о «ДРЛ-Эртмув».

Ничего. Пора сменить направление и углубиться в хорошо знакомую территорию.

Инженерный раздел сайта университетского рецензионного журнала выдал три статьи, написанные Эндрю ван Кортландтом за год, проведенный в должности исследователя в Стэнфорде после защиты докторской диссертации. Это были изобилующие математическими формулами трактаты, в которых исследовались структурные свойства различных металлов при всевозможных электрохимических и температурных условиях.

Все статьи были написаны в соавторстве с Эми Чен, доктором философии из Калифорнийского политехнического института.

Выяснилось, что после получения степени Чен была научным сотрудником в Стэнфорде в том же году, что и Эндрю, а затем стала преподавать в Пасадине. Но через два года она перешла в Калифорнийский университет в Беркли и теперь занимает там должность доцента на кафедре инжиниринга.

На сайте кафедры нашелся ее портрет – приятная женщина, которую можно принять за старшекурсницу, с узким лицом в обрамлении длинных черных волос и ровной челкой. Эми Чен по-прежнему занималась прочностью конструкций, и уровень ее лекций высоко оценивался бакалаврами.