Линвуд Баркли - Двадцать три

И это одновременно казалось ему, правильным, и неверным поступком. Но чувствовал он себя после этого просто прекрасно.

Когда он получил работу в полиции Промис-Фоллз, им с Гейл пришлось переехать из Кливленда. Теперь уже Ангус не был привязан к географической точке, где провел детство, и надеялся, что это чувство испарится само собой.

Прошло несколько лет, и вдруг появилась Оливия Фишер. Он остановил ее недалеко от торгового центра Промис-Фоллз. Она ехала со скоростью около семидесяти миль в час вместо положенных сорока. Серьезное нарушение, но штраф он ей выписал щадящий – на пятьдесят долларов. Ну а затем вовлек ее в разговор и узнал, что она выпускница колледжа Теккерея, что помолвлена и детей у нее пока нет.

Через несколько дней он пробил ее домашний адрес. Она до сих пор жила с родителями, Элизабет и Уолденом. Ангус видел, как она отъезжает от дома в той же машине, за рулем которой была, когда он ее оштрафовал. И он двинулся следом, к центру города. Она припарковала машину и прошла в парк, неподалеку от водопадов.

Уже начало темнеть, и людей поблизости не было.

Он подошел прямо к ней. Улыбнулся и спросил:

– Мисс Фишер?

Она его не узнала. Ангус давно понял причину. Когда человек в униформе – одно дело, но когда ты встречаешь его в гражданской одежде, то обычно не узнаешь. Ты как бы выпадаешь из контекста.

Оливия спросила:

– Да, привет. А в чем дело?

– Извините, – заметил Ангус. – Это все время происходит. Просто я не в униформе. Я тот самый подлый старый полицейский, который тут на днях вас оштрафовал.

– Ах да, – улыбнулась она. – Вы правы. Лицо показалось знакомым, но никак не могла сообразить, где же вас видела.

Он понимающе закивал:

– Надеюсь, вы простите меня за это.

– За что?

– Ну, за то, что оштрафовал. Просто это моя работа.

– О, я понимаю. Пусть это вас не беспокоит.

– А что вы здесь делаете? – спросил он.

Он уже держал нож в правой руке, опустив ее так, чтобы лезвие скрывала штанина.

– Просто дожидаюсь своего парня.

Ангус обернулся через плечо.

– Водопады сегодня выглядят просто потрясающе, посмотрите, как свет огней на мостике играет и отражается в воде.

Оливия Фишер обернулась.

Настал подходящий момент.

Левой рукой он обхватил ее за горло. Крепко притянул к себе. Правая рука потянулась к ее левому боку. Нож вошел как в масло. Затем он резко вывернул лезвие вправо. А в середине – еще немного вниз.

Чтоб получилось нечто похожее на улыбку.

И тут она страшно закричала. Ангус зажал ей ладонью рот – ишь, разоралась тут. Но теперь уже ничего не поделаешь.

Он выдернул нож, тело мягко осело на землю.

Медлить никак нельзя. Этот крик мог привлечь внимание. И он бросился бежать. Влетел по бетонным ступенькам, ведущим на мостик возле водопадов. Прыгал сразу через две, затем на бегу швырнул нож в водопад.

С Розмари Гейнор все прошло более гладко. Он подъехал к ее дому, не беспокоясь о том, что его кто-то увидит или услышит. Машину припарковал в двух кварталах. Подошел прямо ко входной двери, позвонил. Она открыла и сразу узнала его, хотя он был не в униформе.

– Офицер? – сказала она.

Ангус шутливо изобразил, что снимает воображаемую шляпу.

– Извините за беспокойство, – произнес он. – Речь идет о той квитанции, которую я выписал вам тут на днях. У меня была инструкция проконтролировать законность этого решения, а я в тот момент не смог, потому как находился на дежурстве. Вот и пришлось потревожить вас дома.

– Проконтролировать? Что это значит?

– Вообще-то это они прислали меня к вам, чтобы порвать эту квитанцию. Моя вина – я не понял, что в той зоне, где я вас оштрафовал, не действуют ограничения скорости.

– Шутите, что ли? – рассмеялась она. – И как часто такое случается? Да что же вы стоите? Входите, пожалуйста.

– Благодарю.

А все остальное было просто.

А потом настало воскресенье, День памяти павших, долгие выходные.

И возникла новая возможность.

Но на этот раз Ангус страшно нервничал. Видимо, из-за той стрельбы в больнице. Убивать людей в укромном уголке – это одно, но стрелять в них на глазах у всех, понимая, чем это может грозить его карьере, – это уже совсем другое дело.

Он пытался отринуть все эти опасения и сосредоточиться на предстоящем деле, но тут раздался этот звонок от детектива Дакворта.

Тот пытался связать все факты воедино.

И Ангус испугался, что очень скоро все эти его похождения закончатся. Но главное – это успеть провернуть хотя бы одно дельце.

Соня Рупер.

Медсестра из городской больницы Промис-Фоллз. Детей пока нет. Но у нее имелся возлюбленный летчик, который вернется домой только завтра, и они определенно намерены обзавестись детьми в ближайшем будущем.

Так что у него еще есть время спасти этих детей.

Избавить их жизни от неизбежных мучений и несчастий.

Ангусу не понадобилось много времени, чтобы узнать, где проживает Соня Рупер. Позвонив в больницу, он узнал, что сегодня у нее выходной. Выходя из своего дома, он предусмотрительно сменил номера своей машины на украденные зеленые вермонтские.

Она будет моей пятой , подумал он.

И тут же мысленно поправился. Не пятой, уже шестой.

Почему-то он часто забывал посчитать и свою мать.

Все считали, что Лиана пребывала в глубокой депрессии, когда однажды глубокой ночью прыгнула с пешеходного моста вниз на проезжую часть трассы 1—90 и попала под грузовик.

Есть такие истории, которыми не хочется делиться даже со своим психотерапевтом.

Соня Рупер заканчивала уже не вторую, а третью рабочую смену в больнице Промис-Фоллз. Ну, почти третью.

В шесть утра она прибыла на семичасовую смену, и уже где-то через полчаса начали поступать первые больные. К часу дня их поток не иссяк, даже напротив, так что пришлось ей остаться на вторую смену. К середине дня распространились новости, что водопроводная вода была отравлена, и новых пациентов стало меньше, а вот хлопот с ними не уменьшилось. В большинстве случаев те, кто мог заболеть, отравившись водой, уже заболели. Вторая ее смена заканчивалась в семь вечера, но рук все равно не хватало, врачи и медсестры просто сбивались с ног, стараясь помочь людям. Она проработала еще три часа, и только в десять вечера отправилась домой.

Никогда в жизни Соня не видела ничего подобного.

Нельзя сказать, что ей так уж много довелось повидать на своем веку. В этой больнице Соня проработала всего два года. Но этого дня ей не забыть никогда, хотя вспоминать о нем совсем не хотелось. Да, их обучали, готовили к подобным ситуациям, но она надеялась и молилась, чтоб такое больше никогда не повторилось.

И вот наконец, собравшись домой, она почувствовала, что глаза у нее просто слипаются от усталости, и поняла, что вести машину не сможет. Одновременно с ней закончил смену один из санитаров, он предложил ее подвезти. А свою машину она сможет забрать в воскресенье.