Элизабет Хейтер - Похищенные

Эвелин поморщилась от отвращения, но тотчас постаралась скрыть свои чувства. Уолтер должен видеть в ней союзницу. И как же этого добиться? Она знала, что Уолтер Уиггинс умен – доказательством тому были диплом престижного университета и работа в крупной лоббистской фирме. А судя по тому, как он сейчас смотрит на Джека, этот человек не так уж безобиден и запуган, как кажется.

Если Уолтер начал похищать девочек, когда ему было двадцать лет, значит, потом он на какое-то время от этого отказался, переехал в Вашингтон и обнаружил там, что похищать вовсе не обязательно: у него и так есть свободный доступ к детям. Однако Уолтер попался, был арестован, и недолгое пребывание в тюрьме его напугало, отбив вкус к преступлениям. По крайней мере, на какое-то время. А когда он наконец набрался смелости, чтобы все начать заново, его никто уже и близко не подпускал к детям, зная о том, что фамилия Уиггинс есть в официальном списке лиц, совершивших преступления на сексуальной почве. И поэтому ему снова пришлось заняться похищениями.

Но тут опять возникал вопрос, каким образом Уолтер сумел подобраться к девочкам незамеченным. В Роуз-Бей он был изгоем, здесь следили за каждым его шагом. Маловероятно, что ему удалось выследить и забрать Бриттани и Лорен.

Джек, покосившись на Эвелин, которая погрузилась в задумчивость, преувеличенно громко вздохнул и поднялся с кресла.

– Мне нужно в уборную, Уиггинс.

Уолтер смерил его сердитым взглядом:

– Тогда возвращайтесь в участок.

– Да ладно! – хмыкнул Джек. – Боишься, что я у тебя там что-нибудь найду?

На лице Уолтера отразилась смесь злости и тревоги. Он, видимо, подыскивал достойные возражения, но, так ничего и не придумав, тоже встал и повел Джека во внутренний коридор, то и дело оборачиваясь на Эвелин.

Когда он вернулся в гостиную, на его лице опять была маска побитого школьника.

– Вы видели, во что эти вандалы превратили дом моего отца? Полиция не реагирует. Можно как-нибудь остановить преследование?

– Вы обращались в участок?

– О да. – Уолтер откинулся на спинку кресла. – У меня приняли заявление. И спросили, чем я занимался, пока весь город искал Бриттани.

Эвелин подалась вперед:

– Послушайте, Уолтер, давайте вы все-таки покажете нам дом. Ваш компьютер нас не интересует.

«По крайней мере, сейчас», – мысленно добавила она. А вот когда Бриттани и Лорен найдутся, она непременно попросит Томаса добиться ордера на изъятие этого компьютера и проверку его содержимого.

– Позвольте нам убедиться, что, кроме вас с отцом, здесь никого нет.

Уолтер, казалось, задумался, и у Эвелин уже появилась надежда, что он сейчас согласится, но в это время в гостиную вернулся Джек. На лице Уолтера опять появилась злость.

– Хотите тут все перерыть без ордера? Не дождетесь!

– Даю слово, Уолтер, мне нет дела до фотографий и видео, которые вы, возможно, храните, – солгала Эвелин. Главное сейчас было получить его разрешение на осмотр дома. – Просто проведите нас по комнатам. Мы удостоверимся, что девочек здесь нет, уйдем и вычеркнем вас из списка подозреваемых.

– Нет, – процедил сквозь зубы Уолтер, выпрямив спину и скрестив руки на груди.

Она вздохнула и решила сменить тему:

– Вы видели в городе поисковые отряды, Уолтер?

– Что?.. Да, вроде бы.

– И что вы об этом думаете?

– О чем?

– Вы думаете, они найдут похищенных девочек? – Эвелин полагала, что, если удастся немного разговорить Уолтера, по его реакции можно будет понять, что именно он скрывает.

Преступник, затаившийся на восемнадцать лет, должен быть очень осторожен. Помимо прочего, он сумел подавить в себе характерное для серийных убийц желание похвастаться своими злодеяниями и болезненное любопытство к расследованию. Но ему отчаянно хочется и того и другого. К тому же если он снова взялся за свое и совершил два похищения подряд, значит, он теряет над собой контроль.

– Откуда я знаю, найдут или не найдут? – буркнул Уолтер, глядя на Эвелин.

Джек тоже одарил ее недовольным взглядом, и девушке пришлось приложить усилие, чтобы не заерзать в кресле. Она не раз проводила сложные допросы и умела добиться своего от самых несговорчивых подозреваемых. Неужели она нашла неверный подход к Уолтеру или вообще ошиблась на его счет?

В памяти зазвучал голос Дэна, не желавшего отпускать ее в Роуз-Бей. Дэн сказал, что она не сможет быть объективной, поскольку это дело для нее слишком личное.

Эвелин поднялась с кресла и тоже попросилась в уборную.

Уолтер уставился на нее с подозрением:

– В полицейском участке проблемы с сантехникой? – но все-таки махнул рукой в сторону коридора, хотя провожать не пошел – наверное, не хотел оставлять Джека в комнате без присмотра.

Коридор был похож на тот, что вел из прихожей в гостиную, – плохо освещенный, с голыми стенами. Двери комнат, мимо которых она прошла, были закрыты. В конце обнаружилась небольшая ванная, совмещенная с туалетом. Как и гостиная, она застряла в прошлом: на стенах зеленые паровозики, на кафельном полу резиновый коврик в форме уточки. Вероятно, помещение украсили когда-то для маленького Уолтера, и с тех пор ничего не меняли. Отец Уолтера давно болен – возможно, он не покидает свою спальню и вообще не заходит в эту ванную.

После некоторой внутренней борьбы с собой Эвелин решилась открыть шкафчик. Внутри все находилось на своих местах: несколько пузырьков с лекарствами, отпускающимися без рецепта, выстроены в ряд и повернуты ярлычками вперед, на нижней полке маникюрный набор с именем «Уолтер» на крышке, написанным черными чернилами, рядом бритва. Все здесь принадлежало Уолтеру Уиггинсу, никаких детских вещей не было. Эвелин, нахмурившись, закрыла шкафчик.

В отличие от гостиной в ванной комнате царил безупречный порядок, даже дозатор на бутылочке с жидким мылом был повернут к раковине под идеальным углом. Уолтер слишком аккуратен, такая страсть к порядку похожа на обсессивно-компульсивное расстройство. Впрочем, этого следовало ожидать исходя из общего представления, уже полученного о нем Эвелин. И предполагалось, что для Массовика-затейника эта черта тоже характерна.

Девушка спустила воду в унитазе, на несколько секунд открыла кран над раковиной, закрыла и собиралась уже выйти из ванной, как вдруг заметила, что крышка сливного бачка сдвинута всего на полсантиметра, но, если хозяин такой педант, он вряд ли мог допустить подобное безобразие.

Эвелин замерла, не зная, как поступить. Даже ванный шкафчик она не имела права открывать без ордера. Но ноги сами понесли ее вперед. Она осторожно сняла крышку с бачка, пристроила ее на сиденье унитаза, заглянула в бачок и почувствовала, как ускоряется пульс: в воде лежал плотно закрытый пластиковый пакет. Накинув на руку край футболки, чтобы не оставить отпечатков, Эвелин кончиками пальцев достала пакет и осторожно развернула.