Алисия Оуэлл - Высшая справедливость. Роман-трилогия

Вику инкриминировали в первую очередь то, что убийство он совершил, узнав о беременности Грейс. Но, выходит, отцом мог быть и Сэм… Тогда это отягощает уже его вину.

Брендон не стал разочаровывать Криса, которому его находка представлялась очень важной. На самом деле никакой погоды она сейчас не делала.

В умении Литгоу держать язык за зубами О’Брайан не сомневался. Однако ничего из признаний Трини Дадли передавать ему не стал. Просто потому, что сам все еще не был убежден в их искренности.

Он долго молчал, задумчиво глядя на помощника. Несомненно, что Литгоу и сам уже о многом догадывается… Тот покашлял и, заморгав, опустил глаза.

— Кристофер… Могу я попросить вас… — наконец проговорил Брендон. — Необходимо, чтобы Трини Дадли стал известен ряд обстоятельств… Короче, она должна понять, что улик у нас гораздо больше, чем на самом деле. Сумеете?

— Без проблем! — отчеканил тот.

Брендон снова пристально на него посмотрел.

— Это не поручение — просьба, — повторил он. — И еще: постарайтесь разыскать консьержа. Только осторожно, хорошо?

Кристофер энергично кивнул.

В том, что со временем улик отыщется достаточно, Брендон не сомневался. Но сейчас он чувствовал: надо торопиться. Очень хотелось прищучить еще и Ламмерта, припереть мерзавца к стенке, чтоб неповадно было! Деньги за работу тот получил вполне легально, но о подтасовках в деле наверняка знал. И генетическая экспертиза — только первая ласточка.

— Меня интересует именно эта квартира, — повторил Брендон, поднимаясь в сопровождении консьержа по лестнице. — Сколько она уже пустует? — как бы невзначай спросил он.

— Больше года — с прошлой весны.

— Так давно?

Консьерж забубнил что-то про затянувшийся ремонт, проблемы с сантехникой.

— Спасибо, — прервал его Брендон, — я хочу осмотреть ее самостоятельно.

Он прошел по сравнительно длинному для небольшой квартиры коридору, в конце которого с обеих сторон были двери. Распахнул на удачу левую.

Спальня…

Брендон обернулся. Отсюда, из спальни, даже если дверь остается открытой, невозможно увидеть того, кто идет по коридору, пока он не окажется в проеме, а уж тем более не видно стоящего с ним рядом.

Он оглядел комнату.

Посреди — широкая кровать, накрытая серебристым шелковым покрывалом. Слева, на окнах — портьеры в тон покрывалу. Справа — не очень уместный в спальне низкий столик и два кресла. И, не считая прикроватных тумбочек, никакой другой мебели.

Брендон снова перевел взгляд на покрывало. Абстрактный рисунок на нем давал полет фантазии, позволяя увидеть то диковинных чешуйчатых рыб, то невиданных птиц…

…Внезапно в коридоре раздаются шаги… ближе… еще ближе…

— Там кто-то есть! — в ужасе шепчет Грейс.

Вик быстро разворачивается лицом к двери.

На пороге комнаты с каменным лицом стоит Сэм. В руке у него оружие.

Грейс, истерически взвизгнув, бросается к окну, волоча за собой покрывало.

Сэм наводит пистолет в ее сторону.

— Нет! — кричит Вик, вскакивая с постели.

Прикрывая наготу одной рукой, другую он протягивает навстречу брату, стоящему в пяти шагах.

— Не делай этого, прошу тебя! Не делай того, о чем минуту спустя ты горько пожалеешь. Дай его сюда. Дай мне пистолет, Сэм!

Старший из братьев Дадли нажимает на курок.

Гремит выстрел.

Вик падает.

Увидев его распростертым на полу, с кровавым пятном на груди, Сэм столбенеет, рука его медленно опускается.

В эту секунду из-за его спины выходит женщина, лица которой Грейс разглядеть не успевает, и, обхватив обеими руками руку Сэма, крепко сжимает ее, помогая завершить начатое.

Гремит второй выстрел…

…Так оно было? Или почти так…

Брендон вернулся в прихожую.

Завидев его, консьерж продолжил перечисление: в квартире еще укрепили рамы, установили дополнительные электрические розетки, поменяли замок на входной двери.

— Замок? — переспросил Брендон.

— Ну да. У нас всегда так делается, когда меняется съемщик.

— Понятно. Значит, старый был исправен.

— По правде говоря, не очень. Ключ все время заедал. Вставишь его, а потом ни за что не вытащить. Намучился во время ремонта.

Брендон опустил глаза.

А ведь в деле четко написано: «Следов взлома на замке не обнаружено». Выходит, не один Ламмерт получил хорошие денежки…

Поблагодарив консьержа, О’Брайан вышел и остановился на ступенях.

Вдоль всей *…-стрит росли пышные клены.

Прямо напротив красовалась слепящая вывеска «Ревущей совы». Надпись иллюстрировало неоновое чудо, смахивающее на всклокоченного льва с выпученными глазами и разинутой во всю морду пастью.

Дверь за его спиной хлопнула. Брендон обернулся.

Из подъезда вышла невысокая, лет восемнадцати девушка в спортивном костюме. Громоздкая сумка со множеством металлических заклепок сильно оттягивала ей плечо.

— Будете здесь жить? — весело спросила она, глянув на Брендона поверх дымчатых очков, едва держащихся на кончике носа.

— Собираюсь, — с улыбкой ответил он. — Тут не очень шумно?

— Не-а. У нас весело! В прошлом году хлопнули одну парочку — как раз в той квартире, что вы смотрели.

— Ничего себе! Агент по найму меня не предупредил, — уверенно соврал Брендон. — А вы давно тут живете?

— Три месяца.

— Кто же рассказал вам про убийство?

— Никто. Я пошутила — обожаю черный юмор! — рассмеялась девушка. — Здесь, правда, хорошо, зелени столько! — Конский хвостик у нее на голове задорно вскинулся. — Еще сомневаетесь?

— Теперь нет. Особенно когда узнал, что у меня будет такая приятная соседка, — расшаркался Брендон и, не моргнув глазом, представился: — Майкл Паркер.

— Люси, — просияла девушка, — Люси Андерс. Рада знакомству!

Уже разворачиваясь в конце *…-стрит, которую правильнее было бы назвать бульваром, Брендон про себя не без удовольствия отметил, что с возрастом стал пользоваться бóльшим успехом у женщин. Правда, открытие было из разряда «пустячок, но приятно»…

— Что ж, Ламмерт, О’Брайан окончательно вас прижал, — резюмировал профессор Дрейк, выслушав сбивчивые речи ученика. — Вряд ли смогу помочь… Я вам говорил: будьте начеку, — сказал он, придерживая трубку левым плечом.

— Он копает под меня… ему что-то известно… — тоном заговорщика сообщил Ламмерт.

— Вот как? Вы нарушили закон? — спросил Дрейк, смахивая пыль с фарфоровой статуэтки.

— Н-нет… Я проиграл процесс…

— Который могли бы выиграть? Но, Остин, голубчик, — от души расхохотался профессор, — за это пока еще не судят!

— Да, но… — замялся Ламмерт. — В деле были улики…

Дрейк помрачнел и приложил трубку к другому уху. Лесенка, на которой он стоял, жалобно заскрипела.