Эмма Хоутон - Тьма [litres]

Она поворачивает фонарик, и я вглядываюсь в его узкий луч. Замечаю разводной ключ, валяющийся в нескольких метрах от нас. Еще дальше распластавшееся ничком тело Дрю. Как раз когда я начинаю думать, что он мертв, его нога дергается, это сопровождается наполовину приглушенным снегом стоном.

– Одну секунду. – Каро прислоняет фонарик к ледяному хребту, встает на ноги, сжимая живот от боли. Я наблюдаю, трясясь от холода и адреналина, как она возвращается к Дрю. Она достает несколько толстых пластиковых кабельных стяжек из кармана пуховика, вроде тех, что я миллион раз видела на расшатанных трубах или кабелях в «Бета». Она умело перевязывает его лодыжки и руки, будто сковывает быка, морщась от движений.

У нее было достаточно практики, думаю я, вспоминая ее детство на скотном ранчо в Новой Зеландии.

А потом вспоминаю кое-что еще.

Намного более важное. И неотложное.

– Арне! – хрипло выкрикиваю я Каро, охваченная всепоглощающей паникой. – Нам надо найти Арне.

– Все готово? – спрашивает Люк, вваливаясь в клинику в уличном обмундировании.

Я оглядываюсь, чтобы убедиться.

– Настолько готово, насколько возможно. – Я отгоняю очередную вспышку тревоги, слишком хорошо осознавая приближающуюся опасность. Все против нас.

– Ты идешь, Кейт? Соня? – Люк переводит взгляд с меня на нее.

Я колеблюсь. Мне стоит остаться здесь, убедиться, что Арне в порядке. Его все еще беспокоит боль в том месте, где пуля раздробила висок, к счастью, мозг почти не поврежден. Кроме того, мне нужно поменять повязку на обмороженных участках его кожи.

Но еще я знаю, что, если это не сработает, у меня будут проблемы похуже.

– Ты иди, – говорит мне Соня. – Я останусь здесь, прослежу за ним.

– Как долго это займет? – спрашиваю я Люка.

– Недолго, – отвечает он. – Максимум полчаса. Нам действительно нужна твоя помощь, если ты сможешь. Том занят рацией, так что нас всего шестеро.

Я осматриваю Арне. Он на кушетке, отсыпается под очередной дозой морфия.

– Иди, – ободряюще улыбается мне Каро из кресла, где она кормит грудью маленькую Кейт, которая оказалась сильнее, чем мы думали. Она не пострадала, слава Богу, оставшись наедине в комнате в «Гамма», пока Каро вышла наружу на звук выстрела. Она такая же крепкая, как мать, решаю я.

Я спешу в прихожую и одеваюсь, добавляя дополнительную балаклаву и шапку. Потом стою с колотящимся сердцем, охваченная новой волной страха.

Ты справишься, убеждаю я себя, пытаясь не думать о моей последней встрече со льдом, с этим смертельным холодом. Я отчаянно хочу быть там, помочь остальным, но я слишком напугана.

Я закрываю глаза и выравниваю дыхание. Вспомни силу и смелость Каро, взывает голос в моей голове.

И Арне.

Если они могут, ты тоже можешь.

Глубоко вдохнув и проверив заряд фонарика, я открываю дверь и ступаю наружу, присоединяясь на льду к остальным.

– Хорошо. – Люк раздает каждому из нас по длинному куску дерева, крепко обмотанному тканью, издающему резкий запах бензина. И каждому по зажигалке. Бог знает, где он их нашел. – Я займу два первых бака. Арк, ты бери два следующих, потом Роб, Раджив, Элис и, наконец, Кейт. Все поняли, что делать?

Мы впятером киваем.

– Я дам сигнал фонариком, ладно?

Мы все снова киваем.

– Есть кто верующий? – спрашивает Люк.

– Русское православие считается? – интересуется Арк.

– Сойдет. Начинай молиться и убедись, что Бог внимательно слушает. – Он оглядывает всех нас. – Удачи.

Мы нервно переглядываемся, затем бредем по снегу к нашим местам. Я тоже ловлю себя на молитве, отлично понимая, что все может закончиться плохо. Нам понадобится любая помощь.

Все обстоятельства против нас.

Хватит, говорю я себе, стоя в темноте возле одного из больших топливных баков, которые Люк с Арком вытащили на лед.

К счастью, ветер утих с тех пор, как мы с Каро укрылись в «Гамма», и теперь нас окружает тишина. Я топаю ногами, прислушиваясь к звукам, но не слышу ничего, кроме кашля Элис в пятидесяти метрах от меня. Я делаю медленные ровные вдохи, пытаясь не думать о холоде, о случившемся здесь в те ужасающие часы пять дней назад.

И обо всем, что произошло потом. Как мы нашли Арне при смерти на льду, наполовину замерзшего и истекающего кровью. Как понадобилось три человека – Арк, Люк и Роб – чтобы затащить Дрю обратно в «Бета» и запереть его в одной из кладовых. О тревожных часах возле Арне в ожидании, пока он придет в себя, в надежде, вопреки всему, что его мозг не слишком сильно поврежден.

О радости и облегчении, когда он наконец-то открыл глаза и пробормотал мое имя. Чудо.

Два чуда, думаю я, вспоминая о маленькой Кейт.

Теперь нам всего лишь нужно третье.

Я напряженно вслушиваюсь, но вокруг все еще тихо. Так что я отвлекаюсь, разглядывая небо надо мной. Сегодня нет облаков, и я могу видеть миллиарды крохотных точек света, отбрасываемого бесчисленными звездами и галактиками, и яркую переливчатую полосу Млечного Пути. Это так красиво, и я наслаждаюсь зрелищем – это, скорее всего, самый чистый вид на ночное небо, который мне доведется увидеть за остаток моей жизни.

Я как раз нашла на небе Южный Крест, когда замечаю трижды мигнувший фонарик Люка.

Сигнал.

Поспешно, с колотящимся сердцем я стаскиваю перчатку и достаю зажигалку из кармана. Рука так сильно трясется, что я едва удерживаю ее, и у меня уходит несколько попыток на то, чтобы поджечь конец моего факела. Пламя вздымается, освещая окружающий лед зловещим оранжевым свечением, напоминающим мне аврору.

Я быстро окунаю его в бочку, отскакивая вбок, когда горючее взрывается свистом и красной вспышкой. Я спешу на другую сторону, зажигаю второй бак. Отступив назад, я смотрю на остальных, поражаясь двум параллельным огненным линиям передо мной.

Пожалуйста, Господи, молюсь я, теперь уже более искренне.

Пожалуйста, пусть это сработает.

Издалека доносится звук, похожий на слабое жужжание насекомого. Я слушаю, думая, не ошиблась ли я.

Может, я это выдумала?

Медленно, неумолимо звук становится громче, нарастая в отчетливый гул двигателя. Я прищуриваюсь, оглядывая пространство к северу от нашей самодельной посадочной полосы, сердце колотится от смеси страха и нетерпения.

Вот!

Элис победно восклицает, тоже заметив это – группа фонарей низко над горизонтом, некоторые из них мигают, другие горят ровно. Все внутри меня приподнимается, когда «Твин Оттер» появляется в поле видимости. Фонари становятся больше и ярче по мере того, как самолет слегка смещается влево и выравнивается по линии посадочной полосы.

Я сжимаю кулаки, сдерживая эмоции.

Пожалуйста, пусть все получится. Пожалуйста.