Франко Маннара - Меня зовут Бёрди [litres]

Не в пример большинству своих собратьев-студентов, воодушевленных подъемом коммунизма, Эш еще в 1965 году решил бороться за христианские и западные ценности. Некоторое время он был активистом FEN, Федерации студентов-националистов, наследницы крайне правого коллаборационистского течения, затем вступил в партию «Запад», неприкрыто расистскую и антикоммунистическую. Эта молодежь нравилась ему, ибо была, как он, динамична, радикальна и предана душой и телом своим идеям. Группировка лопнула в бурном мае 1968-го после нескольких чересчур экстремальных акций, стоивших Эшу первого ареста. И тогда он решил пойти своим путем, подальше от компромиссов и вялых политических амбиций своих бывших товарищей по борьбе.

Святая Троица превыше всего, и он отказался ради нее от изучения химии, равно как и от учебы в семинарии, понимая, что его назначение – быть среди людей, а не в лоне церкви и не на студенческой скамье. Он должен убеждать, объединять, приращивать стадо агнцев Божьих, причем всеми необходимыми средствами.

В начале семидесятых Эш познакомился с общиной Сынов Господа, только что обосновавшейся во Франции. Созданная в 1968 году на юге Калифорнии Отто Линдом, она проповедовала Революцию Иисуса посредством очень вольного прочтения Евангелия. Участие в одном из первых во Франции семинаров под руководством того, кого впоследствии назовут «Вождем», произвело на него эффект нейтронной бомбы. Он открыл global guiding , теорию энергии сексуальных вибраций как жертвоприношения Христу, когда тела становятся единой плотью и любой сексуальный акт есть акт веры. Эго должно раствориться в любви к Богу, и нет больше ни «я», ни «мы». Тела принадлежат Богу и «Вождю». Затем последовал долгий уик-энд свального греха и молитв, из которого молодой Эш вышел преображенным. Он поселился на несколько лет в одной из французских «колоний» Сынов Господа, где вскоре стал ответственным за вербовку новых членов женщинами колонии. Каждой новой кандидатке он неустанно повторял слова Линда: «Пусть видят вашу кожу, ваши формы! Одевайтесь сексуально, тогда рыбка клюнет… Они должны быть заворожены вашими чарами. Вам дается карт-бланш! Сексуальный акт не будет грехом, если он совершается во имя духовности, грехом он становится, лишь если не имеет иной цели, кроме плотской».

Когда же в начале восьмидесятых деятельность секты стала достоянием гласности, Эш, всегда чуравшийся публичности, дистанцировался и создал то, что все называют сегодня «Фермой».

Остальные участники, сидящие вокруг стола, тоже прошли непростой путь. Эмиль, их патриарх, в прошлом член отряда «Дельта», расстрельной команды OAS [39] Секретная вооруженная организация (OAS – фр. Organisation de l'armée secrète) – ультраправая подпольная националистическая террористическая организация, действовавшая на территории Франции, Алжира и Испании в завершающий период Алжирской войны (1954–1962). ; его соседка Анжелика была телефонисткой на добровольных началах в «Ривароль» [40]и любовницей доброй половины ее журналистов; высокий мужчина рядом с ней, бывший адепт неоязычества, коллекционирует все, имеющее какое-либо отношение к норвежскому террористу Андерсу Брейвику, – он даже перекрасился в блондина и отрастил бороду. Остальные в тот или иной период своей жизни были членами или сторонниками Ответа Католиков, Братства святого Пия Х, GUD, Равенства и Примирения и других, еще более мутных группировок, продавали оружие и принимали наркотики, ненавидят коммунистов, евреев, масонов, негров, арабов и педерастов, и всех гложет один и тот же страх: их мир распадается, у него сорвало резьбу, они его теряют, и чувство собственного бессилия снедает их, лишая опоры. Умственные и физические границы стали слишком зыбкими, проницаемыми, подспудная угроза проникает повсюду, мигрируют идеи и народы. Их страна – уже не тот вымечтанный, идеализированный мир, не красивое черно-белое фото с колоколенками и веселыми лавочниками, а враждебная земля, которую у них отняли. Здесь страха достаточно, чтобы восторжествовал радикализм.

Этим утром дебаты продолжаются больше двух часов. Повестка дня сегодня особенно насыщенная, а болезненная педантичность участников зачастую удваивает время обсуждения. Наконец дискуссия закругляется, и Эш встает, чтобы сказать заключительное слово. Сложив ладони перед лицом и закрыв глаза, как для молитвы, он ждет полной тишины.

– Дорогие друзья, грядущие дни будут днями особыми, неповторимыми. Мы избраны, и мы исполним выпавшую нам миссию. Мы знаем – те, кто защищал на бумаге наши ценности, ценности христианской и чистой Франции, бросили нас на произвол судьбы. Я говорю о тех, в чьи ряды мы вступили, кто жирел на наших взносах и для кого теперь приемлемы интеграция, наркотики, смешение рас и педерастия. Те, кто шел рядом с нами на демонстрациях 8 мая, теперь не желают занимать четкую позицию по каждому из этих вопросов, слишком боятся и, погрязнув в своих предвыборных и финансовых расчетах, не рискнут лишиться поддержки общественности. Евреев уважают, негров приемлют, геям разрешают вступать в брак и даже создавать семью, которая всегда будет лишь уродливой карикатурой на то, что в нашем понимании является семьей! Что ж, все эти темы отошли для них на второй план. Избирательные бюллетени и власть, которую они дают, им куда дороже. Эти партии, эти издания, которые мы когда-то поддерживали, заполонили карьеристы всех мастей, евреи, не скрывающие своей национальности, и извращенцы, не скрывающие своей ориентации. Они капитулировали перед законами рынка, мандатами, субсидиями и министерскими портфелями. И вот почему мы здесь, на Ферме, вершим наши дела во имя веры. Хвала Господу нашему, оплоту нашей воли и силы. Кто жертвует христианской землей во имя разврата, поплатится за это. Мы не готовы, как многие из них, делать догматы предметом торга и ставить слово «свобода» впереди слова «Бог». Позор им. Мы не из их числа. Мы те, кто верит в единственного истинного Бога, чей сын сошел на землю, чтобы мы услышали слово Его. Мы те, для кого еврей, мусульманин, неверующий – не сограждане, но оккупанты, всеми силами старающиеся уничтожить нас, стереть с лица земли. Здесь, повторяю, зреет худшее из противоречий нашего времени, и наша задача – покончить с ним. Это наш долг, и мы исполним его, не дрогнув. Грядущие дни будут днями особыми, неповторимыми, и мы к ним готовы.

После короткой паузы аудитория взрывается громом аплодисментов. Дав понять, что заседание закрыто, Эш уходит.

Солнце стоит уже высоко, слепя твердыми, как сталь, лучами. Эш удаляется от группы и машет женщине, подметающей двор.

– Сильвиана, не могла бы ты позвать месье Маркуса, он, наверное, в корпусе С. Пусть сделает перерыв и придет выпить кофе на солнышке, он это заслужил.