Кэролайн Куни - Ключ к прошлому [litres]

Они просидели на своих местах тридцать кругов следующей гонки. Дети отцов, которые работали на пит-стопах, носились вверх и вниз по трибунам, ели хот-доги и играли в догонялки.

Когда гонка закончилась, стало непривычно тихо. Тишина осела на них, как пыль. Они буквально чувствовали ее на языках.

«Во всем этом есть еще один аспект, – думал Брайан. – Это ситуация самой Дженни. Она пробыла в нашей семье буквально несколько месяцев, после чего распрощалась с нами и вернулась жить с хорошими ребятами.

Но она оказалась не права. Она вернулась не к хорошим, а к плохим ребятам».

Участвовавшие в гонке машины были мощными, но обычными серийными машинами, которые дорабатывали и приспосабливали для трека. Автомобиль № 64 команды Рива был моделью «Монте-Карло» автоконцерна «Шевроле». Из салона вынули все кресла, кроме водительского, сняли стекла, заклеили двери и добавили трубчатый каркас.

Рив чувствовал себя пустым, как салон гоночного автомобиля.

Прошлой зимой адвокатская контора, в которой работала Лиззи, занималась расследованием предполагаемой отмывки наркоденег. И оказалось, что эти деньги принадлежали секте, членом которой была Ханна. По документам секты выходило, что Ханна умерла. Лиззи даже обнаружила выписанное в Лос-Анджелесе свидетельство о смерти. Она рассказала об этом Риву, но взяла с него обещание, что тот никому об этом не расскажет. Лиззи не имела права делиться найденной по работе информацией. Как она говорила, эта информация рано или поздно дойдет до ФБР, и тогда бюро известит Джонсонов о кончине их дочери.

Но никакой информации о смерти Ханны Джонсоны не получали.

Интересно, почему?

Лиззи не совершала ошибок. Именно поэтому с ней в общении было так тяжело. Поэтому было сложно представить, что Уильям в нее влюбился. Но если Лиззи утверждала, что Ханна мертва, у Рива были все основания для того, чтобы верить информации сестры.

Так кого же финансово поддерживал Фрэнк Джонсон?

Если Ханна умерла, значит, не ее.

…если, конечно, Ханна не инсценировала свою собственную смерть.

Или, может, в секте считали, что все покинувшие ее члены умирали? И делали на них соответствующие документы?

Если это так, то кто же получает деньги, чеки на которые выписывает Фрэнк?

Может быть, какой-нибудь член секты обнаружил информацию о семье Джонсон в какой-нибудь другой папке, лежавшей в другом выдвижном ящике, и использует ее для того, чтобы выжимать деньги из несчастных родителей?

Рив представил себе, как Фрэнк Джонсон раз за разом платит несуществующей дочери, закрывает выдвижной ящик и выходит к Дженни и своей жене на кухню, чтобы перекусить, и улыбается как ни в чем не бывало.

– Что-то вы оба слишком напряглись! – воскликнула Дженни и ударила по колену своей бейсболкой. Она посмотрела сначала направо на Рива, потом налево на Брайана. – Я и сама не верю тому, что все это вам рассказала, но я это сделала, а вы так ничего и не поняли!

Рив чувствовал себя совершенно истощенным. У него не было сил больше думать.

– Твой папа, Дженни, не может об этом ничего сказать. Я знаю, что ты сама не пойдешь в полицию, чтобы об этом сообщить. Ты совершенно точно не собираешься рассказывать об этом матери, потому что у нее сейчас просто нет сил заниматься еще одной проблемой. Она и так даже не в состоянии автомобиль заправить.

Дженни опустила плечи, откинула назад волосы и потом снова распрямилась, словно рядом с ней были два глупейших в Америке человека.

– Моя мама не просто так попросила меня разобраться с финансовыми документами, – сказала она. – Понимаете? Она хочет, чтобы я занялась финансами семьи и делала необходимые выплаты.

Мальчики глупо улыбались улыбками людей, которые все равно ничего не понимают. Тем не менее они оба кивнули, надеясь на ее снисходительность к их глупости и дальнейшее объяснение.

– Я сама могу решить, продолжать ли мне финансово поддерживать свою похитительницу, – произнесла Дженни.

Когда Кэтлин была очень рада или сильно возбуждена, она могла на него и напасть. Ей нравилось дергать Стивена за рыжие космы так сильно, что он радовался отсутствию в его семье предрасположенности к облысению, но при этом слегка волновался, что атаки на его волосы все-таки могут иметь для него плохие последствия.

– Да они же через минуту здесь будут, Стивен! – кричала Кэтлин. – Я так хочу, чтобы ты познакомился с моими родителями!

Он почти простил ее за то, что она выбрала ему одежду и даже ее погладила. Он мог влюбиться только в девушку, которая серьезно относится к своим родителям. Стивена его родители слишком долго держали за руку (а он держался за их руки) во время самых разных семейных перипетий.

– А вот и они! – Кэтлин кричала слишком громко. Люди оборачивались и смотрели на нее. Стивен рассмеялся. Ему нравились шум и гам. Кэтлин в один прыжок оказалась около стеклянных дверей отеля, которые распахнула, и бросилась в объятия родителей. Несколько незнакомцев посмотрели на них и улыбнулись.

– Вот это, – произнесла Кэтлин, держа за руку своего отца, – мой папа, Гарри Доннелли. Это – Стивен.

– Рад с вами познакомиться, мистер Доннелли, – произнес Стивен, пожимая ему руку.

Он даже не успел отпустить ладонь мистера Доннелли. Он даже не успел поприветствовать миссис Доннелли. Тут Кэтлин сказала то, о чем раньше никогда не упоминала.

– Сейчас мой папа занимается консалтингом, но до этого был агентом ФБР, – с гордостью произнесла она.

Это известие поразило Стивена, как удар молнии.

Он почувствовал, что его приподняло, откинуло назад и его рука в ладони мистера Доннелли стала холодной как лед.

Сколько раз семье Стивена приходилось иметь дело с агентами ФБР?

Последний раз, когда Стивен виделся с личным агентом семьи мистером Моллисоном, было, когда тот приходил допрашивать Дженни. Тогда, помнится, агент припер бедную Дженни к стене, требуя от нее ответов на свои вопросы. Помнится также, что тогда отцу Стивена пришлось вмешаться, чтобы прекратить это безобразие, после чего родители запретили ФБР общаться со своей дочерью.

Стивену нравился агент Моллисон, хотя при этом он его и ненавидел. Когда ФБР вмешивается в твою жизнь, ты оказываешься в нездоровом и ненормальном мире.

Известие о профессии отца Кэтлин выбило Стивена из нормальной колеи. Он уже не хотел ужинать с этими людьми. Он чувствовал, что его прошлое оживает и начинает его душить.

Стивен все-таки заставил себя улыбнуться матери своей девушки, после чего метрдотель подвел их к заказанному столику. Стивену удалось сесть, не пнув ногами стоящие рядом стулья. Но он пока не мог заставить себя взглянуть на мистера Доннелли. Стивен имел большой опыт общения с полицией и понимал, что отец его девушки обратит внимание на его странное поведение. Стивен считал, что как только посмотрит в глаза мистеру Доннелли, то увидит не отца своей девушки, а полицейского, который хочет знать объяснение его поведения.