Мариэтт Линдстин - Воскрешение секты

Освальд отвязал ее руки и перевернул на спину. Посмотрел на нее сверху вниз и ухмыльнулся. Кровать заскрипела, когда он поднялся. София лежала неподвижно, не издавая ни звука. Все ее тело пульсировало от стыда. Она подумала, что возврата нет. Все поломано, и уже никогда не будет как прежде.

— На этот раз всё, однако история наших отношений не закончилась. Она, понимаешь ли, только началась, — сказал он.

— Мерзкий псих, — выдавила София и приготовилась получить пощечину, но Освальд лишь рассмеялся и развел руками, словно все это было забавной игрой.

— Если честно, тебе ничуть не поможет, если ты будешь так ко мне обращаться. Прими мой совет: это только продлит твои страдания.

По полу прозвучали его шаги. София отвернулась, не желая показывать, что глаза у нее полны слез. Но он не обернулся. В замке повернулся ключ, повисла тишина. София скрючилась в позе зародыша и разрыдалась. Ее плач звучал жутко и надрывно, из носа текли сопли и смешивались со слезами в отвратительную массу. София рыдала, пока ей не стало больно дышать. Перекатилась на бок, со стоном села, потому что во влагалище по-прежнему жгло. Пульсирующие волны боли. Ноги чуть не подкосились, когда она встала; внизу живота снова резануло. София похромала в ванную, взглянула на себя в зеркало. На лбу у нее красовался страшный синяк. Когда она села на унитаз, из нее вытекла сперма вперемешку с кровью. В животе все перевернулось. Она встала на колени, обняв унитаз, в надежде, что ее вырвет, но исторгла из себя только слизь. Посидела так, приложив лоб к холодному сиденью.

В голове теснились странные мысли. Вся ее жизнь пошла наперекосяк. Все должно было быть совсем не так. Работая в офисе с Освальдом, София и представить себе не могла, что будет так отбиваться, если он начнет ее домогаться, царапаться, как дикая кошка. Даже носила тогда с собой маленький складной ножик в кармане юбки — смешное оружие защиты на случай, если ситуация совсем выйдет из-под контроля. Но он оказался таким сильным и агрессивным, чуть не довел ее до полного безумия. Победа далась ему легко — эта мысль больно травмировала Софию.

Она легла на холодный пол в туалете и снова разрыдалась. Потом добралась до кровати и натянула на голову одеяло. Заснула почти мгновенно, хотя давно наступило утро.

Когда она проснулась, снова опустилась тьма. Снаружи небо стало черно-синим, между рваных пролетающих мимо облаков проглядывала луна. София стала кататься по кровати, крича в полный голос. Но ничего не произошло. Никто не пришел.

Она снова заснула. Должно быть, проспала всю ночь — когда проснулась, в комнате снова было светло. Сколько же может проспать человек? Тут она поняла, что на душе у нее пусто — никаких чувств. В ней осталась только какая-то неопределенная тяжесть. «Я должна взять себя в руки», — сказала она себе. Но зацепиться было не за что. Синяк на лбу болел, между ног жгло, ягодицы горели.

«Что мне делать? Боже, помоги мне, умоляю!»

София скосила глаза на столик в углу, но еды там не было. Стало быть, теперь она обречена еще и голодать. Ей хотелось пить, но на то, чтобы подняться и дойти до ванной, не хватало сил. Повернув голову к окну, она почувствовала, как глаза снова начали слипаться, и задремала.

Некоторое время спустя София осознала, что Освальд снова пришел. Она не слышала, как он вошел, но теперь Освальд сидел на кровати. София притворилась спящей, продолжая дышать медленно и ритмично. Волосы на затылке встали дыбом в ожидании его прикосновения, которое, она знала, неизбежно. Его холодные пальцы скользнули по ее спине, лаская ее почти с нежностью. Это было так дико и неуместно, что София покрылась холодным потом и вся затряслась. Его холодные губы коснулись ее щеки, и она подумала, что ей от этого еще хуже. Ибо он совершенно непредсказуем.

— Я знаю, что ты не спишь, — проговорил он. — Но я сейчас уйду. Только оставлю тебе кое-что почитать.

Она выждала, пока в замке не повернулся ключ. Только тогда медленно обернулась.

На столике у двери лежала книга.

Книга в кожаном переплете по виду напоминала дневник. София открыла ее. Текст на первой странице был написан изысканными, витиеватыми буквами: «Семейная хроника, записанная Сигрид Кристиной Августой фон Бэренстен». То, что она держит в руках эту книгу, было столь невероятно, что София забыла на некоторое время о своей безнадежной ситуации. Работая в «Виа Терра», она больше года охотилась за этой хроникой. Даже после побега мечтала о том, чтобы добраться до нее. И вот книга лежит у нее на коленях и выглядит вполне буднично… Но вот вопрос: зачем Освальд дал ей эту книгу? Почему он хотел, чтобы она прочла ее?

На столике снова появилась еда, и не какая попало — полная тарелка цыпленка, нарезанного тонкими ломтиками, сыры и виноград. Бутылка минеральной воды и бутылка вина. Рядом с тарелкой стояла ваза с красной розой. Какого черта он еще придумал? Хочет загладить таким образом свой отвратительный поступок? В животе все опустилось. Лучше уж когда он все время злится и строит ей козни — это проще понять, чем все эти его внезапные закидоны. Однако, взяв записку, лежащую рядом с вазой, София почувствовала, что нутро у него безнадежно гнилое.

Там было написано: «Спасибо за приятный вечер».

София швырнула вазу о стену, так что та рассыпалась на тысячу осколков. Роза упала на пол, лепестки осыпались. София плюхнулась на стул, подтянула к себе ноги и обхватила их руками. И принялась укачивать сама себя, усилием воли сдерживая слезы. Ей удалось сдержать волну отчаяния. Потом она решила поесть, несмотря ни на что. Выпила всю воду, а вино оставила. Потом пошла в кладовку, отыскала щетку с совком и собрала осколки. Затем, взяв семейную хронику, села на кровать и принялась читать.

Перед вами краткая запись моей ничтожной жизни.

Об усадьбе на Туманном острове ходят слухи и рассказываются небылицы. Наверное, пора уже людям узнать, что же произошло там на самом деле. Я почему-то застряла в той ночи, когда сгорела усадьба. В моих ночных снах и воспоминаниях мне являются картины пожара. Жар, запах дыма, крики животных, языки пламени, лижущие небо, и клубящийся дым, распространившийся по всему острову. Но я пока не могу заставить себя написать об этом.

Но ведь это задумано как хроника. Так что я начну с самого начала. Как мы вообще попали на этот забытый богом остров…

Меня зовут Сигрид Кристина Августа фон Бэренстен, я дочь Артура и Амелии фон Бэренстен. Составляя эту хронику, я надеюсь, что из нее станет понятно, почему род фон Бэренстенов преследовали несчастья.