Виолетта Роман - Поверь мне [СИ]

- Организацию бунта ему вменяют. То же, что и пытаются мне, Борь, - безразлично пожал плечами. Достав из сумочки флакон с любимым ароматом Chanel Gabrielle, брызнула на шею и запястья.

Боря подозрительно покосился, но ничего не сказал. Понимаю, как это выглядит со стороны. Стоило мне узнать о возможности встречи со Штормом, я бросилась в душ и стала приводить себя в порядок. Та, что несколько минут назад лежала на диване вялым овощем.

В гардеробе я пялилась на разноцветный ряд вещей, не в силах остановиться на одной.

Голова шла кругом Я чувствовала себя растерянной, глупой девчонкой, собирающейся на первое свидание. А потом сама себя одернула, с ужасом осознав, куда завели меня собственные мысли. Схватила первые попавшиеся брюки и блузку.

- Ален, за него взялись крепко. И тебя потянут. Единственный шанс спастись – узнать, на кого работает Дробин. Уверен, он действует не в одиночку. Слишком много преступлений сходит ему с рук, понимаешь, о чем я?

Боря был прав. Но меня волновало совершенно другое.

- Я не понимаю, как они могу повесить бунт на Шторма. Должны же быть доказательства.

Боря смеется.

- А ты думаешь, они их не предъявят? Ты же в курсе, что в комитете говорят о записях с видеокамер, где видно, будто именно Шторм удерживает в заложниках начальника СИЗО, мешая тем самым ОМОНу прорваться.

Я засмеялась. Сидела и хохотала как умалишенная. Для того, кто знает правду, это звучало как ужаснейший бред.

Мы подъехали к тюрьме. Боря попросил подождать в машине, а сам отправился на проходную. Все это время я сверлила напряженным взглядом темное здание, с горящими решетчатыми окнами.

Спустя десять минут, он вернулся.

- Идем, - мужчина открыл дверцу машины и протянул мне ладонь.

Я вышла на улицу.

- Я договорился. Альберт, мой человек проведет тебя в палату. Я буду ждать в машине.

Было странным, что Боря не хочет находиться в здании тюрьмы. Быть может, не желает подставлять себя?

Ничего не ответив, я прошла следом. В моей ситуации выбирать не приходиться. Да и, в общем-то, Боря действительно не должен отвечать за мои поступки.

Боря шел слишком размашистым шагом. Я еле поспевала. От него так и разило тревогой, волнением.

Мы прошли через боковой вход, попав сразу в больничный отсек. В коридоре нас ждал высокий мужчина лет сорока на вид. Кивнув мне в знак приветствия, потребовал снять пиджак и протянул белый врачебный халат.

- Придется надеть, - произнес Боря, забирая мою одежду и помогая справиться с халатом.

- Идите за мной, - рыкнул сурово провожатый и направился вперед по коридору.

Я обернулась к Боре. Сейчас как никогда я чувствовала к нему благодарность.

- Спасибо тебе, - улыбнулась.

Он просто кивнул.

- Я жду тебя.

Мы долго шли по коридорам. Все было так запутано. Создавалось впечатление, будто строители специально делали такие сложные проходы, делая их прохождение максимально трудным. Если не знать проектировку, вряд ли удастся быстро найти выход.

Мы поднялись на второй этаж. Альберт подвел меня к крайней двери.

- У вас два часа. Это максимум. К полуночи вы должны уйти, - произнес мужчина, одаривая меня тяжелым взглядом.

Конвоир скрывается из виду, а я замираю у двери. В тот момент, когда меня отделает от него всего лишь один шаг, я вдруг ощущаю дикую тревогу.

Нет. Я не сомневаюсь в своих ощущениях и желаниях. Я не боюсь подставиться. Он мне нужен. Сейчас. Но как поступит он? Как отреагирует?

Закрыла глаза, прислушиваясь к собственному сердцу. А оно стучит так громко, отдаваясь шумом в ушах. Хочу! Только этого и желаю. И плевать мне на все, пусть хоть мир рухнет, превратившись в руины, как моя жизнь!

Увидеть его хочу. В глаза его посмотреть. Так хочется увидеть в них ту глубину, что была в последние секунды нашей встречи. Я помню его взгляд, он готов был отдать за меня жизнь, он спасал меня... И сейчас меня тянуло к нему с невероятной силой. Кажется, пока не коснусь его, не почувствую - не поверю в то, что он жив, что все в порядке.

Я толкаю дверь, и она с легкостью поддается. С жалобным скрипом открывается, впуская меня внутрь.

Делаю шаг и замираю.

Серая обшарпанная комната с белыми шторами. Несколько коек, на одной из которых сидит он. Огромный, сильный раненый зверь. Первое что бросается в глаза – оголенный торс мужчины. Широкие плечи и мускулистая, покрытая растительностью грудь. В горле пересыхает от этой картины. Он слегка сгорблен, руки опираются о колени. Я застала его врасплох. Шторм глубоко погружен в свои мысли. Его глаза сейчас смотрят на меня. Такое чувство, будто он до конца не верит в то, что я здесь, перед ним.

Я делаю несмелый шаг. Все еще не знаю, как он отреагирует, как настроен. Шторм переменчив, его всегда бросает в крайности.

Там за дверью – враждебный мир, настроенный против, загнавший меня в ловушку. А здесь... В маленькой комнатке в самом центре тюрьмы – мой дом. То место, где я чувствую себя защищенной. Тот человек, рядом с которым я так себя ощущаю.

Он молчит. Только глаза его черные сверлят меня. Сбрасываю с себя пиджак. Руки трясутся, сердце подскакивает к горлу.

Приближаюсь к нему. Шторм все еще неподвижен. Замер в ожидании. Наблюдает за мной, анализирует. Не знаю, что в его голове сейчас и это здорово путает.

Могу представить, как все это выглядит со стороны. Пришла к подследственному, пытаясь совратить его. Зная, что сердце его принадлежит другой. Это подло. Только мне плевать на все. Я так устала за эти дни. Устала от врагов и тайн, устала быть сильной, устала быть одной. Я хочу почувствовать это снова. Почувствовать себя рядом с сильным, рядом с храбрым мужчиной.

Когда я подхожу к нему слишком близко, так, что мои ноги касаются его коленей, Шторм поднимает голову выше. Смотрит в глаза мне, а потом неспешно спускается взглядом вниз, к вырезу на блузке. От его взгляда становится жарко, грудь вздымается от рваного дыхания. Я чувствую, как начинаю гореть.

Секунды ожидания тянутся невыносимо медленно. Неизвестность пугает. Я злюсь на него. Я ведь сама пришла и готова отдать то, что не отдала бы никогда. А он не спешит брать. И это дико бьет по гордыни.

Опускаю взгляд на повязку на его плече, и мне больно от того, как сильно он пострадал. Шторм выглядит слишком бодро для того, кто несколько дней назад был в коме. И в то же время, он сильно изменился с последней нашей встречи.

Похудел. Кожа бледная, осунулся немного. Но взгляд его такой цепкий и хваткий как раньше. Ни на йоту в нем силы не стало меньше.

- Больно? - выдыхаю еле слышно, тянусь к его плечу рукой. Тянусь с опаской, так, словно собираюсь погладить огромного тигра.

Он все еще молчит. Продолжает наблюдать. Проверяет меня? Смогу или спасую? Знаю, что такому как он не нужны трусихи. Да я такой никогда и не была.