Сара Пирс - Санаторий

Сходство определенно присутствует: гибкая и мускулистая фигура, те же светлые волосы, хотя Сесиль ниже ростом, даже ниже Элин. Короткая стрижка подчеркивает выступающие резкие скулы.

Все в ней четкое и хорошо очерченное. На ней нет косметики, но Сесиль и не нуждается в макияже. Любое украшательство будет выглядеть глупо. Избыточно.

Элин качает головой:

– Нет. И с Айзеком не связывалась. И ни с кем другим.

По лицу Сесиль мелькает тень.

– Он точно со всеми поговорил?

– Со всеми. С друзьями, родственниками, соседями. Они думают, что Лора здесь, с Айзеком. – Элин ненадолго умолкает. – Не знаю, упоминала ли Лора, но они собирались отпраздновать помолвку.

– Она мне говорила. – Сесиль выходит из-за стойки администратора, по-прежнему крепко сжимая в руке бумаги. – А еще она сказала, что вы работаете в британской полиции.

По ее лицу ничего невозможно прочитать. Элин чувствует себя не в своей тарелке.

– Да.

Элин краснеет. Почему она не поправила Сесиль, почему не сказала правду? Зачем приписывать себе полномочия, которыми она не обладает?

– Да. Айзек… он мой брат. Он позвонил в полицию. Там поставили дело на контроль, но считают, что еще слишком рано начинать расследование. И тогда я вызвалась поспрашивать людей.

Сесиль резко кивает и что-то шепчет администратору за стойкой. А потом снова поворачивается к Элин:

– Пойдемте в мой кабинет. Лучше поговорим там.

Элин едва успевает за уверенными шагами Сесиль, следуя за ней из вестибюля в главный коридор.

Брюки Сесиль плотно прилегают к ее фигуре, и при ходьбе видно, что у нее накачанные ноги. В отличие от остального персонала Сесиль нелепо выглядит в униформе, словно выброшенная из воды рыба.

Ей не идет сдержанный скандинавский стиль – черная блузка, зауженные брюки и серые туфли-лодочки. Ткань натягивается на широких плечах и крепкой мускулатуре, покрой униформы меняется. Как и Элин, Сесиль, вероятно, гораздо лучше чувствует себя в спортивном костюме.

Сесиль открывает первую дверь справа. Они проходят по еще одному короткому коридору. Офисные помещения находятся в конце, слева. Сесиль распахивает дверь.

– Прошу, входите. Садитесь.

Элин впервые замечает американский акцент в произношении Сесиль. Либо она получила образование в Америке, либо достаточно долго там жила.

В кабинете Сесиль Элин снова оказывается перед стеклянной стеной, но горы закрыты плотными черными тучами. Опять начался снегопад, крупные хлопья шлепаются на землю.

Стол Сесиль находится в центре кабинета, прямо перед стеклом. Как мишень, отмечает Элин, каменея. У всех на виду.

Она садится и обводит взглядом комнату. На столе стоят бок о бок два монитора и чашка с кофе, лежит кипа бумаг.

Прямо на нее смотрят несколько фотографий в рамках, стоящих на столе рядом.

Элин тут же узнает на одной из них Сесиль – та сжимает в руках кубок, на шее висит медаль. На другой фотографии она в бассейне, в одной руке – купальная шапочка, другую со сжатым кулаком она поднимает в победном жесте.

Сесиль следует за взглядом Элин.

– Раньше я участвовала в соревнованиях по плаванию. – Она издает короткий смешок. – Было время.

Элин вспыхивает, смутившись оттого, что ее застали за подглядыванием.

– Серьезная смена карьеры.

– Я не добилась особых успехов, – улыбается Сесиль. – Знаете, как это бывает. Чем серьезнее соревнования, тем сильнее конкуренция.

Несбывшаяся мечта, понимает Элин, видя, как Сесиль быстро смотрит на фотографию и отворачивается. Мечта значила для нее немало, раз она поставила на стол фотографию, какими бы болезненными ни были воспоминания.

Но у кого не было подобной мечты? Кто не задумывался о том, как бы сложилась жизнь, если бы он избрал другой путь?

Она меняет тему:

– Так вы не видели Лору?

– Нет, со вчерашнего дня. Она обедала в столовой, – хмурится Сесиль. – Вы уверены, что она никому не звонила?

– Уверена.

– И никто не мог ее отсюда увезти? Кто-нибудь, с кем незнаком Айзек?

– Это возможно, но все равно не объясняет, почему она не вышла на связь, почему не взяла вещи. Телефон, сумка, кошелек… Все здесь.

– Она точно не уехала домой?

– Точно. У соседа есть ключ, он вошел в квартиру. Там никого нет.

– Но она все равно могла уехать по своей воле, просто не хотела, чтобы кто-нибудь знал. Может, испугалась помолвки? – Сесиль поводит плечами. – Я вполне на такое способна.

Элин смотрит на пальцы Сесиль. Обручального кольца нет.

Сесиль перехватывает ее взгляд.

– Я в разводе.

Уловив в ее голосе нотку вызова, Элин проникается к ней сочувствием. Обычно в таких случаях люди ожидают привычной банальности – мол, ничего, еще найдешь того самого, не волнуйся, еще не поздно.

Элин всего тридцать два, но до знакомства с Уиллом она выслушала массу таких фраз. Когда тебе ближе к тридцати, люди считают необходимым отнести тебя к какой-то категории, положить на нужную полку.

А если не получается, в тебе видят угрозу. Ты слишком выбиваешься из общей массы.

– Да, – говорит она, снова возвращаясь к теме Лоры. – Иногда люди просто уходят, такое случается куда чаще, чем можно себе представить. Родственники поднимают панику, а выясняется, что все было спланировано. Иногда люди не хотят объясняться, вот и сбегают. – Она подается вперед. – Так вы не слышали о каких-либо проблемах? Причинах, по которым она могла бы уехать?

– Нет. Лора всегда была безупречным сотрудником. Пунктуальна. Умна. – Сесиль теребит лежащую на столе ручку. – Слушайте, наверное, я мало что могу вам сообщить. У нас были хорошие отношения, но чисто профессиональные. Лора… она человек закрытый. Не стала бы делиться ничем личным. Если только в этом нет прямой необходимости.

– Вы не будете возражать, если я взгляну на ее рабочий стол? Вдруг она что-нибудь там оставила. Готовилась к поездке, что-нибудь в таком роде, – говорит Элин с намеренной небрежностью.

– Ее стол?

Что-то в лице Сесиль меняется, но Элин не может это расшифровать.

– В вашем присутствии, – добавляет Элин. – Мне неинтересно то, что касается работы.

Явно расслабившись, Сесиль толкает матовое стекло в правой стене.

– Конечно. Это здесь.

Дверь с мягким щелчком открывается вовнутрь.

Кабинет в точности такой же, как у Сесиль, только в два раза меньше. Сесиль останавливается у двери и утыкается в свой телефон.

Элин рассматривает стол. На нем все аккуратно прибрано: ноутбук, карандашница, телефон, маленький суккулент в горшке салатового цвета. Сбоку бесполезно болтается провод от телефонной зарядки. Все так безлико. Безобидно. Ни о чем не говорит.

Элин нагибается и открывает правый ящик. Он не заперт и легко выдвигается. Внутри почти пусто: заметки с деловых встреч, папка и бумаги для презентации. Элин листает их и отбрасывает, переходя к папке из синего картона. Внутри несколько сложенных листков бумаги. Распечатанная из интернета статья. Заголовок на французском: Dépression. К верхнему правому углу приколота визитка.