Сара Пирс - Санаторий

Амели Франс. Психотерапевт. Психолог. Ул. Лозанны, 24.

Элин украдкой бросает взгляд на Сесиль. Она по-прежнему не отрывается от смартфона. Элин сует визитку в карман и поворачивается к левому ящику.

Он пуст, не считая фиолетовой папки. В ней ежемесячные счета за мобильный телефон за весь год. На них значится фамилия Лоры, но адрес отеля.

– Нашли что-нибудь? – поднимает голову Сесиль.

– Пока не знаю. – Элин медлит. – Вы пользуетесь рабочими номерами мобильных?

– Нет. Все сотовые звонки по работе делаются за свой счет, а мы обычно пользуемся стационарными телефонами.

Она указывает на аппарат, стоящий на столе.

Значит, это счета за личный мобильник Лоры? Но зачем хранить личные счета здесь? И тут Элин кое-что замечает. Название сотового оператора – «Оранж». А разве мобильный, который дал ей Айзек, подключен не к «Свисском»?

Значит, у Лоры есть еще один телефон.

Элин берет последний счет и скользит взглядом по странице.

Один номер постоянно повторяется в списке звонков.

И в смс. Наверное, это номер Айзека, решает Элин и вытаскивает свой телефон, чтобы проверить.

Но это не так. Лора названивала не Айзеку. Вообще-то, замечает Элин, просматривая список, номера Айзека здесь нет. Она напрягается. Ей не нравится то, что она обнаружила.

Зачем хранить здесь счета?

Но Элин уже знает ответ: чтобы их не увидел Айзек.

Она тут же приходит к следующему выводу: а если Лора встречалась с кем-то еще? Если об этом узнал Айзек?

Она вспоминает звонок, который слышала вчера вечером. Лора наверняка говорила по этому телефону. Возможно, это номер того человека, с которым она разговаривала, поэтому номер и отсутствовал на другом Лорином телефоне.

Мобильник Элин вибрирует. Она смотрит на экран.

Сообщение от Уилла: «В новостях сплошь о погоде. Отели с другой стороны долины эвакуируют».

– Нашли, что хотели?

Оторвав глаза от экрана, Элин замечает нетерпение на лице Сесиль. Ей уже надоело, хочется вернуться к работе.

– Да. – Она показывает папку со счетами. – Ничего, если я ее заберу?

– Конечно, – отвечает Сесиль. – И если я еще чем-то могу помочь, обращайтесь.

Ее голос любезен, но лицо на удивление бесстрастно. Трудно судить, искренне она говорит или это просто холодный профессионализм.

– Я серьезно, – добавляет Сесиль, словно прочитав ее мысли. – Можете попросить о чем угодно. Лора – ценный член коллектива… – она осекается, не отрывая глаз от окна.

Элин следует за ее взглядом и видит парковку. Один из полицейских внедорожников уезжает. Машина едет быстро, колеса поднимают клубы снега.

Переведя взгляд на Сесиль, Элин ошарашенно замирает. Черты лица Сесиль искажены сильной тревогой.

И тут Элин вспоминает, как Лора упоминала о том, что Кароны с детства были знакомы с Даниэлем Леметром.

Она уже хочет выразить соболезнования, но осекается. Глядя на Сесиль, Элин не уверена, что это будет уместно.

– Распечатка? – Голос Айзека звучит слишком громко и напряженно, но это не имеет значения. Народу в столовой битком, и его слова тонут в гуле разговоров и звоне посуды. Играет тихая музыка – современный джаз, подходящий для дневного времени.

В такую погоду никто не рискует высунуться наружу, отмечает Элин, выглядывая из окна. Небо черным-черно, ветер кружит огромные снежные хлопья во всех направлениях.

Она кивает:

– Это было в столе у Лоры.

– Значит, вот почему ты отослала Уилла. Чтобы показать мне это.

– Я его не отсылала, – вскидывается Элин. – Он пообедал и решил проверить почту.

Айзек с клацанием опускает вилку и отодвигает тарелку. Он едва притронулся к куриному салату, и сбоку лежит горка салатных листьев.

«Похоже, он в полном раздрае», – думает Элин, глядя на его щетину и помятую одежду.

– Так о чем статья? – резко говорит он.

– О депрессии. К ней была прикреплена визитка психолога.

Элин проводит пальцем по краю стакана и смотрит на камин. За стеклом извиваются высокие языки пламени.

– Психолога? – Айзек таращится на нее округлившимися глазами, но потом берет себя в руки. Он оценивающе смотрит на Элин, словно пытаясь предугадать реакцию. – Лора в последнее время боролась с депрессией. Несколько месяцев назад ей стало хуже. Лекарства… Я забрал их с полки. Не знаю, заметила ли ты.

– Я заметила. – Элин смотрит ему в глаза – Зачем ты их спрятал?

– Не хотел открывать ее личные тайны без разрешения. Я думал, она вернется и мне не нужно будет… – Он качает головой и смотрит в пол. – Но теперь все покатилось к чертям, да? – Он откашливается. – Я все отменил, чтобы ты знала. Лорины друзья, мои. Даже если погода будет не так ужасна, как предсказывают, теперь им нет смысла приезжать.

– Ты уверен?

– Без невесты не устраивают помолвку, так ведь?

Услышав в его голосе злость, Элин меняет тему:

– И давно у нее депрессия?

– Годами то лучше, то хуже, с тех пор как умерла ее мама. Да и отец вечно пропадал, что не улучшало дело. Когда Лоре стукнуло восемнадцать, он свалил обратно в Японию.

– Корали умерла? – Элин осекается, представляя ее узкое лицо, раскосые кошачьи глаза. Корали была единственной в своем роде, из крепкого теста, и лучилась такой энергией, что трудно представить ее мертвой.

– Автомобильная авария в Женеве, около озера. Виновник скрылся.

– Лора не говорила.

Почему она не сказала? Элин удивлена, но в глубине души знает: с какой стати Лоре делиться с ней чем-либо, после того как Элин от нее отдалилась?

– Она умеет напускать на себя бравый вид, но на самом деле с трудом держится, чтобы не развалиться на части. Особенно здесь. Она не может себе позволить потерять еще одну работу.

– Еще одну?

– С последнего места ее фактически попросили. Дали хорошую рекомендацию, потому что она ушла тихо, но все же.

– А что случилось?

– Переработки… сказались на ней. Она толком не высыпалась, приходила на работу даже больной, кричала на персонал и постояльцев…

Элин пытается сложить эти фрагменты с тем, что она знает о Лоре. Это невозможно, они как будто говорят о разных людях. Она не знает, что ответить.

– Я… Еще я нашла счета за мобильный, Айзек. Не за тот телефон, который остался у тебя. Думаю, у нее был еще один.

– Еще один? Наверное, я бы знал…

Его шея багровеет.

– Ну, да, еще один. На ее имя. Но счета присылали в отель. – Элин берет кусок хлеба и кладет обратно. На дымящемся супе в ее тарелке дрожат капли масла. Совершенно неаппетитно.

– Ну, если у нее и был еще один телефон, она редко им пользовалась.

– Там куча звонков, Айзек. И сообщения. В последние месяцы она постоянно звонила по одному и тому же номеру. Это швейцарский мобильный телефон.

Айзек проводит языком по зубам. Он явно взволнован.