Алекс Михаэлидес - Девы

— Не понимаю. За что же они травили Тару?

— Что тут непонятного? Завидовали ей. Она ведь была красавицей.

— Ясно… А все-таки, может, существовала еще какая-то причина?

— Ну уж об этом-то вам лучше спросить Зои.

— Зои? — опешила Мариана. — При чем тут моя племянница?

— Хороший вопрос, дорогуша, не правда ли? — Элси загадочно улыбнулась.

Мариана ощутила раздражение.

— А профессор Фоска?

— А что профессор?

— Конрад утверждает, что Фоска был влюблен в Тару.

Горничную эти сведения не впечатлили и не удивили.

— Профессор — мужчина, так? Он такой же, как все.

— В смысле?

Элси фыркнула и промолчала. Мариана почувствовала, что их беседа подходит к концу, и любые ее попытки узнать больше будут разбиваться о железобетонную стену осуждения. Поэтому она поспешила перейти к тому, ради чего, собственно, и нашла Элси, льстила ей и подкупала угощением.

— Элси, как вы думаете, — с нарочитой непринужденностью начала Мариана, — можно мне осмотреть комнату Тары?

— Комнату? — переспросила горничная таким тоном, словно намеревалась ответить категорическим отказом. Но потом передумала и пожала плечами. — Наверное, можно. Полиция уже все там перерыла. Я собиралась завтра вымыть ее как следует. Знаете что, я сейчас быстро допью чай, и пойдем туда вместе.

Мариана благодарно улыбнулась.

— Спасибо, Элси.

Отперев дверь, Элси переступила порог и включила свет. Мариана последовала за ней.

Помещение выглядело точно так же, как и комнаты других студентов. Единственное, что его отличало, — царивший здесь неимоверный беспорядок.

На его фоне было незаметно, что тут недавно проводился обыск. Казалось, Тара только что вышла и вот-вот вернется. Еще не выветрился аромат ее духов, смешанный со въевшимся в стены и мебель терпким запахом марихуаны.

Мариана понятия не имела, что тут можно найти. Она искала какой-нибудь предмет, не замеченный полицией. Но какой?…

Полицейские забрали все устройства, с помощью которых Зои надеялась выяснить что-нибудь полезное: и компьютер, и телефон, и планшет. Зато одежда Тары была повсюду: висела в шкафу, лежала на кресле и даже на полу. С дорогими вещами Тара обращалась как со старыми тряпками. Так же неуважительно она относилась и к книгам: открытые на середине — видимо, недочитанные, — они валялись в куче.

— У нее всегда такой бардак?

— О да, милочка. — Элси прицокнула языком и снисходительно усмехнулась. — Тара была неисправима. Не представляю, что бы она без меня делала.

Элси уселась на кровать. Судя по всему, она прониклась доверием к Мариане: ее настороженность ушла, и горничная разоткровенничалась.

— Родители Тары собираются сегодня упаковать ее пожитки. Я предложила свою помощь, но Хэмптоны отказались. Почему-то не захотели, чтобы я им помогла. Некоторым людям не угодишь. Я не удивлена. Я-то в курсе, что Тара о них думала. Она сама рассказывала. Леди Хэмптон — высокомерная, заносчивая стерва, да и ведет себя вовсе не как подобает леди, вот что я вам скажу. А ее муж…

Мариана слушала вполуха, втайне желая, чтобы Элси ушла и можно было бы наконец сосредоточиться.

Она приблизилась к небольшому туалетному столику. На раме, обрамлявшей зеркало, висели фотографии. На одной из них были запечатлены Тара с родителями. Девушка поражала своей яркой, необыкновенной красотой. Мариана отметила ее длинные рыжие волосы и тонкие, изящные черты, как у греческой богини.

Столик под зеркалом ломился от косметики и флакончиков духов. В зубьях расчески запутался пучок рыжих волос.

— У нее были красивые локоны, — наблюдая за Марианой, прокомментировала Элси. — Я сама ее расчесывала. Таре очень нравилось.

Вежливо улыбнувшись, Мариана подняла игрушечного пушистого кролика, прислоненного к зеркалу, и повертела в руках. В отличие от Зоиной потрепанной зебры кролик казался абсолютно новым, словно только что из магазина.

Элси быстро разрешила загадку.

— Это я ей купила. Тара, когда сюда приехала, чувствовала себя одиноко. Ей нужно было что-то, что можно потискать. Вот я и подарила ей кролика.

— Очень мило с вашей стороны.

— Элси — сама доброта… Еще я приносила ей грелку. По ночам тут ужасно холодно. Одеяла не спасают: они тонюсенькие, как картонки. — Заскучав, горничная зевнула. — Сколько времени вам понадобится, дорогуша? А то мне уже пора браться за работу. До обеда надо успеть вымыть еще один этаж.

— Не хочу вас задерживать. Может… может, вы пойдете, а я пока побуду здесь?

Элси на мгновение задумалась.

— Ладно. Выкурю сигаретку и примусь за дела. Не забудьте потом захлопнуть за собой дверь.

Элси наконец удалилась, и Мариана вздохнула с облегчением. Слава богу!

Предмет, который она ищет, должен помочь ей понять мысли и состояние Тары. Что бы это могло быть?

Шагнув к комоду, Мариана по очереди выдвинула все ящики и исследовала содержимое. Мрачный, угнетающий труд. Так патологоанатом вскрывает тело убитой и изучает ее внутренности.

Личные, интимные вещи Тары: детские фотографии, косметика и средства по уходу за волосами, нижнее белье и тампоны, паспорт и водительское удостоверение, кредитные карточки и старые чеки из магазинов, заметки и напоминания, ампулы из-под кокаина, марихуана и рассыпной табак…

Странное чувство. Тара исчезла, как и Себастьян, а все ее имущество — здесь. «Что остается после нас, когда мы умираем? Тайна, — думала Мариана. — А наши вещи переходят к другим».

Наконец она сдалась, не найдя то, чего хотела. А может, ничего такого здесь вообще и не было.

Закрыв последний ящик, Мариана повернулась, чтобы уйти. И вдруг что-то заставило ее остановиться возле двери и еще раз оглядеть комнату.

Взор упал на пробковую доску, висевшую на стене над столом. К ней были прикреплены разные записки, брошюрки, открытки, несколько фотографий. На одной из открыток была изображена знакомая Мариане картина: «Тарквиний и Лукреция» Тициана. Мариана приблизилась к ней и присмотрелась повнимательнее.

Лукреция лежала на постели, обнаженная и беззащитная. Над ней стоял Тарквиний, занеся в руке кинжал. Прекрасное и в то же время пугающее зрелище.

Мариана сняла открытку с доски, перевернула и увидела на обороте сделанную от руки надпись. Четыре строчки на древнегреческом языке:

Мариана озадаченно на них уставилась.

Кларисса, окутанная облаком табачного дыма, сидела в кресле у окна, сжимая трубку, и проверяла студенческие работы.

— Можно с вами поговорить? — потоптавшись у двери, окликнула ее Мариана.