Василий Боярков - Пираты, или Тайна Бермудского острова

Дальнейшее распоряжения заставили Бесстрашного Ричарда, в связи с возложенными обязанностями особо не унывавшего, беспечно удалиться на кухню. Молодым людям было разрешено отправиться отдыхать либо заниматься другими, более занимательными, делами, что они и не замедлили то́тчас же сделать – продолжили наслаждаться обоюдным общением, предпочтя его спокойному сну и постепенно устанавливая между собой взаимную связь, однажды вдруг вспыхнувшую и лишь сильнее крепнувшую с течением времени. Ещё Колипо обратил внимание на тот существенный факт, что не только один его сын отдал предпочтение прекрасной мисс Доджер; нет, имеелся второй человек, который восхищенным взглядом буквально «поедает» молодую красавицу и который ради поставленной цели (как и любой пират) готов на всё, даже на самые подлые меры. «Да, мистер Тэтчер, – мысленно обращался старик к загадочному молодому разбойнику, не пожелавшему расстаться со значимым именем, доставшимся от рождения, и более семи лет плававшему среди морских разбойников без устрашавшего прозвища, – интересно было бы знать: какие в твоей недальновидной, тупой головёнке, нехорошие, зарождаются мысли?.. Непременно надо будет присмотреть за тобой повнимательнее – а то как бы чего не вышло? – обозначил он для себя приоритетную, первоочередную проблему. – Сын у меня единственный, и потерять его для меня, поверьте, было бы неприемлемо».

Между тем влюбленные погружались во внезапно нахлынувшее прекрасное чувство все глубже, ни на что вокруг не обращая внимания, а в окружающей обстановке ничего абсолютно не замечая; исключение составляли одна взаимная любовь и нежданно свалившееся обоюдное счастье, дарованное Богом и выражавшееся в великолепной возможности бесконечно созерцать объект необъяснимой привязанности, до последней крайности страстного вожделения. Спать они отправились глубоко за полночь, когда все остальные давно уже находились в матросском отсеке и когда на них наигранно гневно прикрикнул старый морской разбойник, напомнив, что с утра им обоим предстоит заступать на вахту, где они и смогут, как он выразился, «вдосталь наговориться».

– Хватит на небе звезды считать! – стараясь быть грубым, но в душе наслаждаясь и улыбаясь в густую поседевшую бороду, разорвал чудесное блаженство непререкаемый капитан, отлично понимавший, что во все времена удачливость зависит от общей боеспособности, обусловленной бодрым состоянием, железной хваткой верной руки, а главное – способностью быстро и рассудительно мыслить; в настоящем случае, по его мнению, обученному воину ничего особо предпринимать и не требуется, а единственное, необходимо позволить организму как следует выспаться. – Всё равно никогда не сочтете, – добавил он для острастки, – поверьте, их точный подсчёт еще никому не оказывался под силу. Мисс Доджер! – как и обычно, без особых предисловий, переменил он тему высказывания, заостряя внимание на самых насущных проблемах. – Пока меня нет, ты, будь доброй, располагайся в капитанской каюте; тебе же, мой мальчик, делать нечего, придется ютиться среди остальных матросов, то бишь в общественном спальном отсеке.

– Постойте! – воскликнула белокурая девушка, поделившись с окружавшими спутниками резонной мыслью, неожиданно пришедшей в неглупую голову. – Но кто запретит нам с Джонатоном спать вместе, скажем, в какой-нибудь кладовой или – с твоего, безусловно, Джек, разрешения – в капитанской каюте?

– Не стоит будить лиха, – задумчиво пробурчал капитан, мысленно вспоминая, каким похотливым взглядом «пожирал» молодую красавицу мистер Тэтчер, ранее ему неизвестный, как неприятное следствие, не позволявший наперед просчитать возможные действия, – женщины посреди бескрайнего моря должны спать отдельно, чтобы – не дай-то Бог! – кто-нибудь не начал завидовать.

– Понятно, – позевывая и потягиваясь, отправилась голубоглазая блондинка в галантно предложенную комнату, предоставив юноше, поникнув опечаленной головой (нет, не от того, что ему неприятно было спать в одном помещении с кровожадными морскими разбойниками, а по той, самой обыкновенной, причине, что ему пусть и неохотно, но приходилось расставаться с любимой) уныло плестись в указанном направлении.

***

Следующие двое суток плыли без значительных происшествий, за единственным, малюсеньким исключением: все члены команды проявили неудовольствие по отношению к отвратной стряпне, приготовленной неопытным боцманом; ну, а к вечернему окончанию последнего дня, когда приближалась темная ночь, а водную гладь накрыло густыми, практически непроглядными, сумерками, Умертвитель скомандовал спустить паруса и вытравить якорь.

– Мисс Доджер, – обратился он к ответственной девушке, когда основные работы по остановке судна были закончены, – поскольку ты являешься квартирмейстером, то бишь полноправным моим заместителем, и поскольку тебе все одно покуда нечего делать, то сегодняшней ночью ты встанешь на вахту и будешь охранять наши сон и спокойствие – а завтра? – ровно за час до рассвета ты меня потихоньку разбудишь, а чуть попозднее я покажу тебе настоящее чудо. Все ли тебе, смазливая красотка, понятно?

– Более чем, – не препираясь, согласилась Валерия, отлично понимая, что раз она очутилась среди дисциплинированных воинов, то, хочешь или не хочешь, ей придется нести корабельную службу; в данном же случае капитан поступил, с одной стороны, предусмотрительно, с другой, безусловно, разумно, не заставив её фактически ни за что отвечать, а назначив единственную, отчасти доставшуюся, обязанность – проследить, чтобы во время нечуткого сна к ним неожиданно не приблизились какие-нибудь коварные, страшные недруги, – спокойной ночи, – добавила она, отправляясь к капитанскому мостику, – спите спокойно – я подежурю.

Закоренелые морские разбойники, определившись с вахтенным матросом, отправились спать, а романтичная девушка мечтательно уставилась в звездное небо, вспоминая о прошлой, развратной жизни и подвергая тщательному анализу предстоящую впереди. Теперь на верхней палубе она пребывала в исключительном одиночестве, потому как, противясь упорному желанию юного кавалера остаться с ней за компанию, решительно отвергла его нисколько не уместную предприимчивость (по крайней мере так она посчитала) и отослала вместе с остальными членами корабельной команды. Оставшись одна-одинешенька, голубоглазая блондинка полной грудью вдыхала солёный лёгонький ветерок, почти первобытной свежестью периодически наполнявший ее нежнейшие легкие. «Хорошо бы, чтобы я действительно оказалась в прошлом, – рассуждала она, стоя возле бортово́й балюстрады и уставившись взглядом в бескрайнее море, словно мысленно ища у него весомой поддержки, – здесь так здорово, а в моем паскудном настоящем сплошные проблемы, возникающие на пустом месте и не дающие мне самостоятельно развиваться; там нужно под всех подстраиваться, считаться с общественным мнением и постоянно придумывать, как заработать себе более-менее законное пропитание. Но что же среди пиратов? – задавалась она справедливым вопросом и сама же себе отвечала: – Они меня уважают, особенно Умертвитель – кстати, он и сам среди доставшихся ему средневековых головорезов пользуется неоспоримым авторитетом – со мной считаются, и все мне стараются угодить. Взять хотя бы, к примеру, красавчика Джо… Хм?.. Если быть до конца откровенной, у меня зарождается какое-то сильное, незнакомое мне ранее, чувство, между прочим, очень приятное, а необыкновенным жаром буквально сжигающее меня изнутри. Что это, мягко выражаясь, такое – может, любовь? Трудно сказать, ведь раньше я никогда и ничего подобного не испытывала: мужчины представлялись мне лишь как самый доступный способ заработать немножечко денег. Но с ним?.. Здесь возникшие чувства видятся совсем по-другому, – она сладостно улыбнулась, вглядываясь в бескрайнюю даль, освещаемую огромной луной и безмятежным спокойствием позволяющую девушке оценивать бесконечную глубину мало изученной необъятной Вселенной, – а самое основное, мне нисколечко не хочется возвращаться обратно». Сладостные мысли не оставляли удивительную красавицу на протяжение всей оставшейся ночи, но едва на ее мобильнике (к большому удивлению, пока еще «державшим» зарядку) время приблизилось к трем часам позднее полуночи, Лера незамедлительно отправилась будить безмятежно почивавшего пьяного капитана.