Василий Боярков - Пираты, или Тайна Бермудского острова

Они слышали грозный клич капитана, призывавший команду наверх и требовавший готовиться к непременному абордажу, а затем, пускай и сквозь рев урагана, до них отчетливо стали доноситься звуки ведомого боя и, что интересно, непривычная, если не устрашающая трескотня неведомых автоматов.

– Что это, воспитатель? – обратился молодой человек к старшему спутнику, применяя несколько необычный термин; одновременно он поднялся с занимаемого места (они оба сидели на полу, спиной прижавшись к борту) и подошел к металлической решетке, надежно отгораживавшей их «малюсенький закуточек». – Вроде бы мы, – имел он в виду пиратский корабль, – на кого-то напали? Но что это за необычные выстрелы, будто единовременно, друг вслед за другом, стреляют с полсотни заряженных ружей?

– Да кто его «…маму» знает? – «матюкнулся» более зрелый мужчина, точно так же поднимаясь и приближаясь к железной преграде. – Вместе с тем для нас образовалась неплохая возможность, чтобы попытаться изменить положение, а главное, статус. Давай-ка, брат, как утверждают пираты, поднимем с тобой «Веселого Роджера», – предположил Колипо, что пришла пора немного «повеселиться», – и покинем осточертевшее, крайне неприятное, место.

«Покопошившись» пальцами в густой бороде, Джек извлек наружу небольшой, но острый предмет, похожий на гвоздь, разве только немного загнутый на заточенном окончании. Он подошел к решетчатой двери и неторопливо стал ковыряться в массивном замке, висевшем снаружи, производя впечатление человека, не раз уже занимавшегося чем-то подобным. Воспитанник смотрел на него широко открытыми глазами и до крайности изумленным взглядом, явно увидев почтенного спутника с совсем неожиданной стороны, ранее ему, по сути, неведомой.

– Но как?.. – пролепетал он в качестве комментария либо неназойливого вопроса, изобразив на безусом лице бескрайнее удивление. – Нас же вроде обыскивали?.. И еще… почему Вы, – Джо обращался к пожилому мужчине почтительно, – не воспользовались отмычкой чуть раньше и что все это, вообще говоря, означает?

– Ничего такого, что истолковывалось бы превратно, – не оборачиваясь к юноше (тот в ходе процесса непреднамеренно оказался сзади), рассудительно ответил наставник, продолжая ковыряться в запорном устройстве и издавать характерные звуки, передающие неприятный скрежет металла, – ты же ведь, надеюсь, будешь не против, чтобы мы отсюда без разрешения выбрались?

– Откровенно сказать, нисколько! – горячо воскликнул молодой человек, приподнимая шляпу и вскидывая кверху неестественно красивые брови. – Я только не могу понять: как такое стало возможным и как все это прикажете понимать?

– Ты имеешь в виду то странное обстоятельство, – усмехнулся Колипо, ни на секунду не прекращая освободительное занятие, – что я тебе постоянно твердил, что следует всегда поступать по совести и жить по закону?

Ответить Рид не успел, так как раздался едва различимый щелчок, подтверждавший, что Джек успешно завершил взятую на себя непростую задачу, а следом за ним прозвучал пронзительный крик, раздавшийся с верхней палубы и принадлежавший, по-видимому, совсем еще юной особе.

– Поспешим? – вопросительно уставился Джек на вздрогнувшего воспитанника, очевидно ища у того словесной поддержки.

– Поспешим! – вторя ему, но уже в утвердительном ключе ответствовал юноша, решительно распахивая решетчатую створку и стремительно устремляясь наружу.

Они успели аккурат к тому моменту, когда старшина умирал, а сопротивление красавицы было полностью сломлено – в конечном итоге она была прижата четырьмя морскими разбойниками, за руки и за ноги, к полу, а квартирмейстер готовился осуществить омерзительное, до последней гнусности отвратное, дело.

– Делай как я! – стараясь заглушить ревы всемогущего ветра, прокричал пожилой мужчина, уверенной походкой приблизившийся к крайним бандитам и в одно мгновение ока выхвативший у них из-за поясо́в пистолеты.

Молодой человек в точности исполнил озвученную рекомендацию – вот только подбежал он к более отдаленным противникам, удерживавшим у девушки конечности слева. Никто из пиратов так ничего и не успел толково осмыслить, как выстрел, произведенный в ухо, выбил дух из их «охочего» предводителя, заставив того неприятным и грузным телом непредумышленно навалиться на молодую путану – она точно так же ничего пока еще не поняла, зато не замедлила сразу же вцепиться в отвратительное лицо остервенелого недруга белоснежными, как оказалось, до крайности острыми зубками.

– Корабль наш, джентльмены! – приняв горделивую осанку, провозгласил седовласый мужчина; а следующим окриком он развеял малейшие сомнения, вдруг способные у кого-то возникнуть, назвав пиратское прозвище, отлично известное среди подобного общества. – Я, Джек Мортишен, – на русском наречии выглядит как Умертвитель, – новый капитан судна, предлагаю вам, «грязным подонкам», поступить под мое командование – в противном случае? – несогласных ждет аналогичная участь! – он указал вторым, пока еще неразряженным, пистолетом на поверженного в ходе первоначальной стычки значимого пирата.

Очевидно, произнесенное имя, да жуткий облик недавнего пленника, представшего искателям приключений в совсем ином свете, да, наверное (что, конечно, важнее!), вид бездыханного тела их неуёмного предводителя произвели ожидаемое, должное впечатление, вследствие чего они, поднимаясь и выстраиваясь в одну линию с понурыми головами, любезно согласились с озвученным предложением и покорно стали дожидаться дальнейших распоряжений.

– Тогда свистать всех наверх: мы отправляемся в плавание! – победоносно главенствовал самопровозгласивший себя капитан, размахивая перед собою огнестрельным оружием. – Отдать концы! Отставших, – разумеется, он имел в виду тех, кто захватывал «Независимость – 2», – дожидаться не будем.

В то же самое время, когда новоиспеченный главарь произносил торжественный монолог, его воспитанник энергичным, по большей части пренебрежительным, движением сбрасывал с полураздетой красавицы мертвое тело, принадлежавшее бывшему квартирмейстеру, и помогал ей поспешно подняться. Откусив с омерзительной щеки солидный кусок человеческой плоти, та выплюнула его на собственного хозяина и, оставаясь с окровавленным ртом, приобрела в тот грандиозный момент вид древней фурии, отчаянной и кровожадной, не знавшей ни капельки человеческой жалости.

– Не гоже в таком одеянии показываться пиратам, – сказал юноша, скидывая с себя камзол и передавая его спасённой красавице, чтобы она немедленно прикрыла им оголенные части поразительно роскошного тела, – Вам непременно нужно, – продолжал он выдавать отменное воспитание, – подыскать что-нибудь подходящее обстановке.