Василий Боярков - Легенда о капитане Бероевой

– Эй, а где ваш четвертый? – сразу же попыталась разузнать российская сыщица. – На улице, что ли, замерз?

Научные сотрудники предпочли отмалчиваться, отводя глаза в стороны и не желая встречаться с зорким и пытливым взглядом непревзойденной сотрудницы МУРа.

– Итак, я что-то не поняла? – спросила Бероева, придавая своему распрекрасному личику гневное выражение. – Это что еще за игры в так называемую молчанку? Как я понимаю: у нас еще один пропавший генетик? Я вижу, «зверюге» сильно нравится наша российская «человечинка», которую он стал предпочитать больше американской, хм, – она не смогла удержаться от недовольной ухмылки.

Опытная оперативница безошибочно определила, что в наличии находятся все, кроме одного Григоровича. «Сначала Попов, затем этот, а еще и трое из гражданской обслуги… если так пойдет и дальше, то я тут скоро останусь с одним только Джонни», – словно молния, пронеслась в ее голове неприятная мысль, а следом невольно сжалось вмиг «похолодевшее» сердце; вслух же, для остальных оставляя свои эмоции непостижными, а лицо непроницаемым, Оксана заметила:

– Значит, так… сейчас идите быстренько раздеваться, а потом незамедлительный общенаучный сбор в зале для совещаний – респект?

– Да, – нехотя, но тем не менее хором ученые подтвердили свою готовность исполнить указание, поступившее от московской оперативницы.

Девушка между тем крикнула Джонни, и они вдвоем отправились дожидаться, когда соберутся остальные участники этого немногочисленного собрания; через пятнадцать минут явился и весь научный состав. Едва лишь они расселись, председательствующая – коей сама себя утвердила Бероева – сразу же с интересом спросила:

– Ну-с, уважаемая профессура, и в каком же, стесняюсь я спросить, месте отстал наш доцент Григорович? Он что, не выдержал вашей давки и «спекся»? Или же произошло нечто другое? Тогда меня очень заинтересует: что случилось на этот раз? Хочу вас сразу заверить, что тут нет никакой Государственной тайны, а значит, вы обязаны отвечать – чисто! – сердечно, – она снова язвила, – и притом одну только правду; предупреждаю, я наделена особыми полномочиями и могу арестовать здесь любого, даже самого главного, а следом посадить его под надежный замок – это понятно?

В знак согласия все стали молча кивать головами; Оксана, выждав небольшую паузу и убедившись, что все ее прекрасно поняли, снова продолжила:

– Начнем с Вас, мистер Рамирес. Итак, что конкретно Вы можете пояснить по факту исчезновения Вашего прямого коллеги?

– Все было вроде, как и обычно, – начал ученный муж, вздохнув так тяжело, словно делал это в последний раз в своей жизни, – мы работали, выполняя каждый свои обязанности – сразу же поясню, что мы не всегда находимся вместе, периодически возникает потребность кому-нибудь отдаляться – случилось в точности так и сейчас… в общем, за час до окончания сегодняшней смены Владимиру понадобилось, скажем так, отойти; он ушел и в дальнейшем больше не возвращался.

– То есть? – очень удивилась сотрудница уголовного розыска. – И вы не стали его искать? Вам ведь, наверное, приходится отходить в одно и тоже общее место – или каждый предпочитает свое?

– Конечно же, мы искали его, – настаивал Джеймс, придав своей стыдливой гримасе еще и недовольный оттенок, – мы обыскали все, что только смогли осмотреть, но его присутствие обнаружено так и не было. Как Вам, вероятно, известно, со своими научными трудами мы находимся в ледяной толще самой северной точки планеты; неудивительно, что в такую погоду вход в наш так называемый исследовательский центр периодически заметает снегом – вот именно его расчищать и отправился Григорович; так или иначе, но такие предосторожности необходимы, чтобы у нас всегда оставался свободный проход, а заодно уменьшалось количество снежного покрова, которое необходимо будет откидывать завтра, ведь работа работой, но и от этих подготовительных мероприятий – в силу очень высокой серьезности основного дела! – отлынивать мы не можем.

– Значит, вы и завтра собираетесь туда отправляться? – изумилась Оксана, недоверчиво сощурив свои бесподобные глазки и «одарив» научного сотрудника пронзительным взглядом; она немного подумала, а затем посчитала нужным обратиться уже к американскому представителю: – Ты чего молчишь, Джонни? Хоть ты объясни этим господам, что на них открыта настоящая «северная охота» и что кто-то из них обязательно будет следующим.

– У меня нет таких полномочий, – совершенно серьезно промолвил О’Нил, причем даже не изменившись в лице, – я не могу лезть в исследования научных работников, и, думаю, у тебя, Ксюша, должны быть поручения полностью идентичные.

– Я не знаю, как у вас там, в Америке, но у меня существует только одна, единственная, инструкция, – самозабвенно воскликнула российская сыщица, – это закон «О полиции» нашей Великой страны, где четко прописано, что я – как бы кому не хотелось? – своим прямым долгом обязана защищать жизнь и здоровье граждан, а все остальные инсинуации оставлять на потом; говоря иначе, я категорически запрещаю дальнейшее проведение научных исследований, уже не просто опасных, а ставших еще и «убийственными»! Если же кому-то что-то не нравится, – намекала она в этом момент на чрезвычайно скрытных ученных, – то пусть берут меня вместе с собой, чтобы я лично смогла обеспечить соответствующую охрану; да и вообще… я жду подтверждения из нашего «центра», дающее разрешение на проведение экстренной эвакуации, а следовательно, я возьму на себя смелость заметить, что пришла пора всем сворачиваться, ведь, как только позволит погода, за нами незамедлительно пришлют самолет – надеюсь, с этим все стало ясно? – сказала она резко, а не получив ответа, продолжила не менее твердо: – Тогда вернемся к исчезновению доцента-генетика, где мы остановились на том, как он пошел расчищать вход – что было дальше? Продолжайте, мистер Рамирес.

– Дальше все просто, – сразу же воспользовался профессор предложенной возможностью продолжить повествование, – мы, выходя из ниши, сразу же обнаружили, что наш коллега отсутствует.

– Но что-нибудь, скорее всего, осталось: следы борьбы, может быть, кровь? Был ли расчищен снег? – «засыпала» оперативница Джеймса вопросами.

– Нет, все было чисто, – отвечал научный сотрудник, – если и были какие следы, то их, вероятно, запорошило обильным снегом, которого было навалено столько, что мы еле отгребли себе дорогу на выход.

– Так, а с утра? – прервала его Оксана, словно бы стараясь «сверлящим» взглядом заглянуть прямо в душу этого скрытного человека.

– Что с утра? – не понял ученый, изобразив на лице крайнее удивление.

– Вход был завален также?.. Или же меньше?.. А может, больше?