Борис Омский - Салага-2

Приняв душ, он возвратился в палату. Открыл окно, сел на подоконник, закурил. Почти час как начались новые сутки, но сна ни в одном глазу.

Внизу горел одинокий фонарь, сносно освещая участок между парадным входом в больницу и пристройкой. Дальше до самых ворот, за которыми горели огни улицы, господствовала темнота. Дырявый бюджет больницы вынуждал экономить на всем.

Олег выкурил половину сигареты, когда с улицы в больничный двор завернула машина. Веер света от фар врезался в освещенную фонарем зону и растворился в ней, а невидимый до того корпус машины наоборот обрел свои неразличимые в темноте очертания микроавтобуса с надписью из крупных красных букв на боку. Олег напряг зрение и прочитал: «Аварийная».

Чуть не клюнув бампером нижние ступеньки лестницы парадного, аварийная остановилась. Из нее выпрыгнула коренастая мужская фигура в грубой рабочей куртке с чемоданчиком в руке. Мужчина оценивающе глянул на закрытое парадное, потом на окно пристройки, на фоне внутреннего освещения которого чернел силуэт привлеченного появлением машины охранника. Когда он приблизился к пристройке, охранник открыл похожее на форточку окошко, расположенное на входной двери.

– Аварийная, – ворвался в окошко недовольный голос снаружи. – Заперлись, мать вашу, как в банке.

– А тебя кто сюда приглашал? – в тон ему отозвался охранник.

– Да ваши же, из хирургического отделения. Водопроводная труба, сказали, накрылась, и вода по-черному хлещет.

– Первый раз слышу. Сейчас проверим.

Охранник отошел к столу с телефоном. Перебросившись по нему с кем-то несколькими фразами, вернулся к окошку.

– Разыграл вас кто-то. Водопровод в хирургическом отделении целее не бывает, – сказал он с трудом подавив зевок.

– Вот сволочь! Убил бы! – рявкнул разъяренный ремонтник.

– Ты лучше диспетчеру своему по шее настучи, – посоветовал охранник. – Его вина. Перезвонить поленился для подстраховки.

– Для этого надо в голове что-то иметь. А у нас на телефоне пусточердачная фифа сидит. У нее на уме одни тряпки да ухажеры. И выгнать нельзя – блатная.

– Сочувствую.

Охранник собрался было закрыть окошко, но работник аварийной службы остановил его:

– Погоди, надо акт о ложном вызове составить. – Он потряс в воздухе листком бумаги. – Не в потемках же на коленке мне писать.

Как тут откажешь.

– Зайди. – Охранник отодвинул засов на двери. – Только не рассусоливай, у нас на посту посторонним находиться не положено.

– Не переживай, я на руку скор, – заверил проситель. – Да, свяжись с хирургией, пусть человек от них спустится акт подмахнуть.

– Моей одной закорючки разве мало?

– По мне хоть ни одной. Но моего мнения, извини, не спрашивали, когда порядок оформления документа утверждали.

– Хорошо, сейчас позову кого-нибудь. – сдался охранник.

На столе рядом с настольной лампой стоял телефон. Охранник повернулся к нему и оказался спиной к ремонтнику. В воздухе мелькнул, электрошокер. Голубоватый трескучий разряд прошил полоску шеи над воротом рубашки охранника. Падая, тот задел угол шаткого стола. Стол подпрыгнул и накренился. Телефонный аппарат вместе с настольной лампой первыми слетели на пол. За ними с грохотом завалился на бок сам стол, увлекаемый безвольным телом.

Вызванный падением стола шум отвлек Иванушкина от чтения. Лейтенант отложил книгу и встал с кровати. Потирая затекшую поясницу, подошел к окну:

– Что за гром среди ясного неба?

Олег, разобравший кое-что из разговора внизу, объяснил:

– Аварийная служба приехала. Кажется, в больнице нелады с водопроводом. А как охранник ремонтника внутрь пустил, тут и загремело, как будто что-то тяжелое опрокинули по неловкости.

– Спущусь. Гляну, что у них, – сказал Иванушкин, не столько обеспокоенный появлением аварийной службы, сколько из желания размяться.

Стоило ему выйти из палаты, как «ремонтник» снова появился во дворе. В четыре шага перекрыв расстояние до машины, он рванул дверцу салона, зашвырнул в него чемоданчик и отрывисто, но негромко произнес какое-то очень похожее на команду слово.

Из «буханки» водоканала выпрыгнули двое в надвинутых до бровей кепках. Разглядев в их руках по пистолету с удлиненной за счет глушителя конфигурацией ствола, Олег отпрянул вглубь палаты. Он сразу догадался, по чью душу пожаловали те, внизу.

«Надо предупредить Иванушкина!» – стало первой толковой мыслью.

Петров схватился за ручку двери, однако тут же разжал пальцы, различив снаружи быстрые шаги и отданное кому-то распоряжение: «Присмотри за входом. Я у медсестры выясню, где он».

Не иначе лейтенант уже отключен или того хуже.

Раненый на цыпочках повернул назад. Где-то посередине между дверью и окном его обостренный опасностью слух уловил возглас в глубине коридора. Медсестра! Один из налетчиков уже прессует дежурную медсестру, выясняя, в какой он палате. И то, как скоро он добьется своего, вопрос одной-минуты.

Олег сделал круг по палате, выключая горящие у изголовий кроватей светильники и подбежал к окну.

Запущенный двигатель микроавтобуса тихо пофыркивал на холостом ходу. Водительская дверца – настежь, запрыгивай в кабину и трогай. Знакомый Олегу по недавней беседе с охранником тип в рабочей куртке, как хищник в тесной клетке, нервно прохаживался от машины до пристройки: четыре шага туда, четыре обратно. Кисть правой руки по запястье он прятал под курткой, не желая, по-видимому, без надобности афишировать, что вооружен.

Когда он повернулся лицом к машине, Петров выпрыгнул из окна на крышу пристройки. За спиной, в палате, тоненько пискнула плохо смазанная петля двери, щелкнул выключатель верхнего света.

Свет ударил по черной просмоленной крыше.

Плотно прижимаясь лопатками к холодной каменной стене больницы, Олег вытянулся вдоль нее под прикрытием выступа подоконника окна палаты.

Ворвавшийся в палату субъект подбежал к окну Вместе с вырисовавшейся на фоне освещенного участка крыши его тенью, раздался негромкий свист.

– Взяли? – донеслось снизу.

– Ушел. Через это окно, другого пути у него не было.

Человек внизу ругнулся и приказал:

– Пулей вниз! Оба!

Тень исчезла. Подчеркнуто громко хлопнула брошенная на сквозняке открытой дверь палаты.

Олег лег на живот и осторожно пополз к краю крыши. Рана мешала полноценно работать левой рукой, и он продвигался неуклюже, как черепаха.

Тем временем охотившаяся за ним троица собралась во дворе.

– Он мог спуститься только с противоположной стороны пристройки и двигаться под ее прикрытием вдоль фасада больницы, иначе я бы его заметил. Попробуем догнать. Он ранен и не мог далеко уйти, – донеслось снизу.

Олег услыхал удаляющийся топот ног и приподнял голову. Его внимание сосредоточилось на открытой дверце машины. Вот он самый верный путь к спасению! Беглец вскочил, поглубже втиснул ноги в великоватые ему больничные шлепанцы и прыгнул с крыши.