Владимир Апарин - По следу малахитовой внучки

Я махнул рукой с досады и отвернул голову к стенке.

– Ну извини. Я не верил в это всё. Понимаешь, я должен это пощупать, потрогать, лизнуть. Я – практик. А так по рассказам…

– У тебя переломанная нога и чуть не оторвана рука. Какие ещё тебе нужны доказательства?

– Брось. Это всего лишь гипноз. Но не существа!

– Расскажи об этом своим двум капитанам. Это их позабавит, если конечно они тебя расслышат.

Этот Фома неверующий долго молчал, пыхтел, уставившись в одну точку и наконец родил.

– Пожалуй, поверю. Но что же это получается? По стране разгуливают нелюди, в смысле не человеки, и делают, что хотят?!

– Да они уже, по-моему, по всему миру делают, что хотят.

Тогда, двадцать лет назад, я увидел работу настоящих профессионалов. Всё, что с мной произошло, произошло у них на глазах. Я всегда чувствовал их плечо. Правда они были романтиками что ли… То, что начал делать этот деятельный майор, показало, что это поколение другое. Прагматическое и… тормознутое.

Через час после нашего разговора он привёл с собой человека, и они записали весь наш разговор: что, где, когда и почему. Я ответил, как мог.

– Да, Михаил, – почесал он голову и упилил на своей коляске в коридор.

Через сорок минут он снова появился с казённым бланком и листом бумаги.

– Что это? – удивился я.

– Понимаешь, Михаил, у меня к тебе просьба. От нас от всех. Может это поможет спасти моих товарищей.

– И моих, – вставил я.

– Да, да, ты прав. Поэтому я не буду тянут кота за хвост. Ты мужик мужественный. В общем, это постановление на эксгумацию А тут надо расписаться, что ты не против.

– Чью эксгумацию? – насторожился я.

– Твоей жены.

– Ты с ума сошёл? – как можно громче зашипел я. – Идиот что ли, трогать её память?

– Так надо. Я думаю, надо начинать с этого.

– Зачем? Это чудовищная глупость. Что вы там найдёте?

– У этих двоих следы уколов, – спокойно ответил он, – вещество из неопределяемых, но похоже на тетрадиамидмитемизир.

– Это что ещё?

– Это новейшие разработки, слитетиновамфетаминной группы.

– Ну а моя жена зачем вам понадобилась?

– Не жена, а её останки. Прости. Её же чем-то вылечили от такого случая.

– За эти двадцать лет и следов не осталось от лекарства.

– О, Миша, ты отстал брат, они один атом на девять миллиардов находят. Так что подписать, Миша, надо.

Он немного помолчал.

– Время идёт, Миша, мы же можем и у родителей твоих спросить и всё решить без тебя.

– Вот вцепился!

– Ты пойми, там мои ребята и я хочу их вылечить, если есть хоть один шанс из тысячи.

– Не надо родителей трогать, – прошипел я, – можно мне хоть посмотреть?

– Не надо, Михаил, поверь мне. Пусть лучше она будет у тебя в памяти молодой. Я уже сталкивался с таким делом.

– Вы не очень то её тревожьте.

– Ты что? Они возьмут только небольшую выемку из кости, грамм десять не больше.

Я подписал. А майор протянул мне свою сильную лапу, по-другому не назвать этот молоток.

После того, как он укатил, я остался в тишине до тех пор, пока медсестра не пришла ставить систему.

Но мысли мои были далеко. Я вспомнил свою Леночку и… пришлось поморгать немного глазами, чтобы не накликать какой-нибудь клизмы.

Утром, после завтрака, в палату вошли мои старики, въехал майор и мужчина в форме прокурорских. У родительницы были красные глаза, родитель швыркал носом и они были явно расстроены.

– В чём дело? – спросил я первым.

– Миша, ну как же так? – воскликнула моя ма.

– Михаил, – вперёд выехал майор и протянул фотографии, – могила пуста. Там никого нет и давно… Вот протокол экспертизы.

Моя старенькая родительница после этих слов взвыла. Все молчали. Папа Вова налил стакан воды и громкое всхлипывание прервалось громким глотком моей старушки. Эскулапы увели ее из палаты вместе с отцом.

Я был расплющен новостью и не знал как реагировать. Первым продолжил разговор майор.

– Наш криминалист говорит, что следов тела в гробу нет, а, следовательно, тело было извлечено сразу после похорон. Сразу! Понимаешь?

– Зачем? – воскликнул я.

– Прочитал? – забрал у меня бумаги Валентин Иванович, – вот здесь подпишись. И здесь. – Он тут же отдал бумаги прокурору и подождал пока тот уложит бумаги в портфель и исчезнет из палаты.

Подъехав вплотную ко мне и наклонившись к самому уху, он понизил голос до инфразвука:

– Слушай, друг, тут, видимо, что-то крупное. У меня нюх на большие дела. Мне надо знать всё, понимаешь, всё до последнего эпизода. Я помогу тебе, Михаил, но и ты помоги себе и мне заодно.

– Да, что-то я растерялся, – вздохнул я, – да-да. Но мы с тобой вот в этом, – показал я на гипс, – и освободимся только через месяц. Не раньше. Представляешь, Валентин Иванович, где будет Иринка?! Ее легко за кордон увезут.

– Возможно. Но это дело решаемое. Мы подключим самые мощные силы. Ты же знаешь возможности «конторы». Я тебе больше скажу, и ты прими это как самое полное к тебе доверие, Михаил. Это мой шанс. Я тоже хочу в Совет Федерации. Ты понял? Я буду тебя полностью информировать, даже более того, фактически ты будешь управлять операцией. Добро?

Вот как раз этого мне и не хватало накануне шестого десятка руководить какой-то операцией!

– А ты, Валентин Иванович, уверен, что по окончании этой операции попадешь в Совет Федерации?

– А куда?

– Куда-нибудь выше, гораздо выше – гулять по лунной дорожке.

Майор добродушно засмеялся и назидательно погрозил пальцем.

– Ладно, неси телефон, Валентин Иванович, будем звонить генералу Семенову, – прошипел я в надежде побыстрее остаться в одиночестве.

Звук электродвигателя исчез в коридоре.

– Леночка моя! – чуть не завыл я, когда остался один, – ласточка моя! Что же это такое? Не дают нам покоя – ни тебе, рыбка моя, ни нашей внучке. Землю, девочка моя, буду грызть, но я добьюсь правды. Я найду, где ты и приду к тебе с Иринкой и присяду около тебя и…

Тут кто-то задел меня за плечо.

– Михаил, да что с тобой? Зову, зову, а ты как не в себе. Может доктора позвать? – осторожно говорил со мною майор.

Я подождал, пока высохнут душевные слезы и бодренько вздохнул.

– Всё нормально, Иванович. Всё в порядке.

Через минут в принесенной трубке раздался глухой темборок, который не изменили даже годы.

– Иван Иванович, это я, Михаил Алтарин. Вы, наверное, не помните меня?

– Миша? Миша, друг! Конечно помню! Разве такое забудешь?! Ну как ты собственно меня нашел? А вообще-то понимаю, Миша, видимо, что-то случилось?

– Да, Иван Иванович, случилось.

– Ну тогда не по телефону, давай ко мне. Я организую.

– Пока не могу. В гипсе. А мне помог до вас дозвониться местный товарищ, майор Кислов.

– Я наведу справки и попрошу местное руководство тебе помочь добраться сюда. Как ты говоришь фамилия майора?