Патрик Данн - Лилия прокаженных

— По-моему, он и еще несколько ребят снимали домик в Наване, но адрес мне не оставлял. Если кто знает, так только Бенджамин Аделола.

— Аделола… — Никаких вестей от Оушена Маккивера пока не было. — Ладно, спасибо. Вряд ли сегодня увидимся, остаемся на связи.

Я уже отъезжала от больницы, когда позвонила Мюриэл Бланден и узнала от меня о смерти Терри Джонстона.

— Как грустно: он умер, а никто из родных даже не знал о его болезни… Если понадобится помощь музея, чтобы отыскать родственников, мы готовы.

Я вспомнила о человеке, приходившем к Терри в больницу. Может, он снова объявится?

— Буду иметь в виду. Ты что-то собиралась сказать?

— Все думаю о шумихе, поднятой в городе вокруг статуи.

— Она с каждым днем сильней. — Я рассказала Мюриэл о звонке ректора и услышала ее хрипловатый смешок.

— Не стоит ли поискать компромисс, устраивающий всех?

— Тебя уже взяли в оборот?

— Пока нет. Не хотелось бы настраивать людей против музея. Почему бы не выставить ее на несколько дней у вас в центре? Пусть все посмотрят.

— Кстати, через две недели в Каслбойне пройдет фестиваль исторического наследия.

— Я за то, чтобы не откладывать выставку, а провести немедленно. Не следует оставлять статую на целых две недели, не оформив ее передачу музею.

— Поздновато спохватились, Мюриэл. Только уйму народа разозлите. Толково рекламировать выставку уже некогда, а подготовиться к фестивалю время еще есть. Праздничные афиши и флаеры с изображением статуи — лучше не придумаешь.

— А знаешь, пожалуй, ты права. Мы тоже успеем подобрать материалы, разъясняющие, почему ей лучше храниться у нас. Можем прислать кого-нибудь из специалистов — расскажет людям о своей работе.

— Имей в виду, городское шествие по случаю праздника Тела Христова состоится в следующее воскресенье. Ты наверняка знаешь, что отец Берк поднял всех на ноги и требует пронести статую по улицам.

— Не напоминай мне об этом ортодоксе! Ни за что не позволю, чтобы скульптуру, которой цены нет, таскали по городу, хватали руками, а то еще и под дождем.

В ее словах звучало высокомерие, даже бесцеремонность. А идти на попятный после громких заявлений о срочной перевозке статуи в Дублин для Мюриэл в порядке вещей. Спорить с ней смысла не имело — изменит свое решение без моего участия.

В голове у меня давно крутилась одна мысль.

— Хорошо бы пригласить сюда специалистов в области средневековой деревянной скульптуры, — сказала я Мюриэл. — Очень интересно послушать, что думает о статуе профессионал.

— Да кто же знаком лучше тебя? Почти все ссылаются на твою статью по этой теме..

— Я тогда готовилась к защите диссертации и писала по очень узкой проблеме, прямого отношения к деревянной скульптуре не имевшей. Хотелось бы узнать еще чье-то мнение.

В трубке было слышно, как Мюриэл затянулась сигаретой.

— Предлагаю вариант: завтра или послезавтра направлю к вам одного из музейных хранителей. Вы пообщаетесь, а потом он или она сопроводит статую в Дублин. Тогда в следующее воскресенье отец Берк ничего не получит, а к Неделе исторического наследия мы ее вернем.

— Что ж, думаю…

— Прости, что перебываю, Иллон, у меня еще одно дело, срочное. Есть такой журналист, Даррен Бирн; так вот сегодня утром он выступает в радиошоу Джерри Райана — оно через несколько минут начинается — и без нападок на музей по поводу статуи не обойдется. Они хотели схлестнуться со мной, но лучше, если новость озвучит кто-нибудь из Каслбойна. Как считаешь?

— Ты меня имеешь в виду? — Я чуть не сказала, что мне сейчас не до радиопередач — настроение не то, а потом подумала: почему нет? Стычка с Дарреном поможет отвлечься. Если Мюриэл мной манипулирует, пусть ее, мне самой охота задать парню трепку. Есть за что, особенно за Фрэн.

Я переключила радиоприемник в тот момент, когда Райан и Бирн заканчивали обсуждать вероятность ритуального убийства африканки. Ведущий программы увлеченно фантазировал по поводу возможного использования исчезнувших частей тела. Из черепа, например, «можно пить колдовское снадобье или хранить его в святилище богов племени. Так или иначе, ритуальные убийства, завезенные на наши берега выходцами из Африки, — малоприятный подарок».

— Как и смертельно опасные болезни, — поддакнул Бирн.

— Мое мнение на этот счет вам известно. Однако давайте продолжим. В субботнем номере опубликована ваша заметка о Мадонне и Каслбойне. Нет-нет, Мадонна не оставила сцену и не перебралась на жительство в графство Мит. Напротив, ту Мадонну, о которой речь, собираются выставить из графства. Вам слово, Даррен.

Я набрала телефон «горячей линии», слушая одним ухом разглагольствования Бирна насчет того, как Национальный музей пытается «хапнуть у граждан священную реликвию». На мой звонок ответил студийный ассистент, и как только услышал, кто я и зачем звоню, меня тут же выпустили в эфир. Райан бывал счастлив, когда люди, находящиеся на переднем крае обсуждаемых событий, звонили в студию, поэтому хотя бы на несколько минут его поддержка была мне обеспечена.

— Погодите, Даррен. У нас на связи археолог Иллон Боуи с новостями о статуе.

— Информация Даррена устарела, Джерри, — поспешила я объявить. — Национальный музей хочет, чтобы жители нашего города получили возможность увидеть статую. Она будет экспонироваться на выставке во время приближающейся Недели исторического наследия.

— Какая щедрость! — фыркнул Бирн. — Они позволят нам целую неделю любоваться нашей же статуей. Но раз уж леди в эфире, пусть лучше расскажет слушателям кое о чем поважнее. Последние несколько дней в больнице Святого Лоумана лежит пациент с загадочной болезнью. Он работал у нее на раскопках.

— Не гоните лошадей, Даррен, — вмешался Райан. — Это совсем другая тема.

— Позвольте мне договорить, Джерри, это и правда важно… — Последовала долгая пауза, было слышно, как в студии перешептываются и шуршат бумагами. Я знала, что сейчас начнется. — Мне только что передали записку, Джерри. Час назад парень скончался.

— Боже правый, как все ужасно. Не уверен, что нужно было вот так об этом объявлять. Надеюсь, мы не слишком травмировали семью и леди на другом конце «горячей линии». Вы нас еще слушаете, Иллон? Вам что-нибудь известно?

— Я была рядом, когда он умер.

— Всемогущий Боже, мои соболезнования вам и семье этого человека. Должен сказать, я восхищен тем, что, несмотря на обстоятельства, вы нашли в себе силы позвонить и выступить перед нашими слушателями.

Я подумала, что такая реакция разочарует Бирна, однако тот и глазом не моргнул. Очевидно, в запасе у него было что-то похлеще. Так оно и оказалось.

— Может, мисс Боуи поведает нам, от чего скончался ее бывший работник?