Стюарт Вудс - Доплыть до Каталины

— Билл, откуда ты все это знаешь?

— Я знаю все о каждом. Разве ты этого не знал?

— Ладно, тогда расскажи, откуда ты все это знаешь.

— У меня когда-то был клиент, который был связан с ним по бизнесу, так у него нет-нет, да и проскальзывали слова о Стармаке. Ему нравилось рассказывать истории про старые времена. Этот человек умер в начале этого года, но, очевидно, дал Стармаку справку обо мне. Вот почему Дэвид знал, кому позвонить насчет тебя. А теперь у меня есть вопрос к тебе.

— О'кей, валяй.

— Чем, черт возьми, ты сумел столь сильно заинтересовать Стармака за столь короткий срок? Я имею в виду, что знаю тебя гораздо лучше, чем он, но вовсе не проявляю к тебе такого интереса.

— Благодарю. Для меня самого это полная загадка. Единственная личность, связывающая Стармака со мной — это Вэнс Калдер, а мы с Калдером не имели никаких общих дел.

— Может, и нет, но, возможно, Калдер, слышал о тебе немало, лежа на подушке.

— Он, и в самом деле, говорил, что Аррингтон много рассказывала ему обо мне, и тем не менее…

— Короче, я думаю, что ты должен воспользоваться возможностью, дружище, а мы прикроем тебя здесь, но имена Вудман и Велд не должны появиться ни на единой бумажке, которая уйдет от тебя к Стармаку. Надеюсь, мы понимаем друг друга?

— Да, но мы с ним еще до этого не дошли. Ему, похоже, нравится играть роль человека, способного монополизировать мое время. Сейчас я совершенно независим, но как только начну на него работать, то уже не смогу быть сам себе хозяином.

— Я вижу, куда ты клонишь, и ты достаточно умен, если так мыслишь.

— Вот что еще меня беспокоит. Он утверждает, что имеет какой-то, не очень большой, бизнес в Нью-Йорке — что-то из недвижимости, пару ресторанов — но при этом говорит, что адвокаты, раньше представлявшие его интересы, выставляли ему счета на сумму свыше миллиона долларов в качестве ежегодных гонораров. Не кажется ли тебе это странным, а?

— Нет, не кажется. Если он тратит на юристов миллион в год, значит у него либо большой бизнес в городе, либо там у него большие неприятности. На твоем месте, я бы поставил вопрос именно так.

— Я задам этот вопрос. Кроме того, он говорил, что у меня появится возможность инвестировать средства в его проекты.

— Я бы поостерегся это делать, молодой человек. Поскольку ты — представитель органов правосудия, то должен быть на сто процентов уверен, что это абсолютно чистое капиталовложение.

— Ну, я еще не знаю, стоит ли мне связываться с ним. В любом случае, что стоит за именем — Стармак?

— Он — шведский еврей, если ты можешь в это поверить.

— Думаю, что евреи живут всюду. Почему бы ему не быть родом из Швеции?

— В самом деле, почему бы и нет? Как я слышал, дед Стармака был дилером — оптовиком по продаже рыбы в Стокгольме, а его сын, Мо, попал в большую беду, может, даже убил кого-то, и должен был бежать из страны. Он объявился в Нью-Йорке и через семейные связи встретился с Мейером Ланским. Очевидно, это была любовь с первого взгляда.

— Кстати, на вечере у Вэнса был еще один человек, который показался мне несколько странным. Его имя — Онофрио Ипполито. Оно тебе о чем-то говорит?

— Он — банкир, вот все, что мне известно. Мне говорили, он прямой, как стрела.

— Смешно, но он выглядел, как мафиози.

— Стоун, ты слишком долго был полицейским. Не каждый с итальянским именем, непременно мафиози.

— Я знаю.

— А теперь расскажи мне, что ты делаешь в Лос-Анджелесе?

— О, у меня роль в фильме.

— У тебя, что?

— Вчера я прошел кинопробу, и меня взяли на роль. Я, оказывается, самое сенсационное открытие в этом городе.

— Ну, ладно, ты, очевидно, просто не хочешь рассказать мне, так что я лучше пойду.

— Билл, я тебя не разыгрываю, — сказал Стоун, но Эггерс уже положил трубку.

Стоун принял душ и заказал завтрак, а когда пришел официант, заметил толстый конверт на кофейном столике в гостиной. Он вскрыл его и обнаружил там сценарий. — Что ж, — подумал он, — есть над чем поработать.

Следующий час он посвятил работе над ролью, потом зазвонил телефон.

— Хэлло?

— Стоун Баррингтон?

— Да.

— Меня зовут Бобби Рутон. Я занимаюсь костюмами для фильма «Из суда».

— Понятно. Чем могу помочь?

— Слушай, гардеробный отдел «Центуриона» не был готов к тому, чтобы одевать адвоката, которого ты играешь — слишком малые сроки, но, в любом случае, надо тебя как-то приодеть.

— О'кей.

— Какие костюмы и рубашки ты обычно носишь?

— Костюмы от Ральфа Лорена, с фиолетовыми ярлычками, когда могу себе это позволить, и рубашки от Торнбулла и Ассера.

— Так, у них есть рубашки от Неймана. Какой размер?

— Наиболее подходит костюм сорок два дюйма длиной. И придется подшить немного брюки.

— Размер рубашки?

— 16.

— Размер обуви?

— 10 D.

— Ясно. Когда к одиннадцати приедешь в студию, у меня что-то уже будет готово для примерки. Нижнее белье — твое собственное и помни, что ты можешь попасть на улице под машину. Не заставляй краснеть свою мамашу.

Стоун рассмеялся.

— Увидимся в одиннадцать. — Он повесил трубку. — Господи! — воскликнул он. — Кажется, я больше не в Канзасе.

Стоун приехал на студию «Центурион» и назвал свое имя. Ему выдали пропуск на стоянку с отметкой VIP, [3] VIP — очень важная персона (англ.). и указали, где двенадцатая сцена. Вспомнив свой вчерашний маршрут, он доехал до огромного здания и поставил открытый «мерседес» на резервную стоянку для VIP. Молодой человек лет двадцати с небольшим стоял у входа.

— Стоун Баррингтон?

— Это я.

— Я — Тим Корбин, ассистент режиссера. Я покажу вам, где что, а затем отведу вас в гардеробную и гримерную. Следуйте за мной. — Он повел его за угол на улицу между двумя сценами, вынул из кармана ключ и отворил среднего размера дверцу автофургона. — Это двадцать первый номер. На период съемок он ваш.

Стоун последовал внутрь за ассистентом. Там была гостиная, спальня, небольшая кухонька, туалет и маленькая комната с письменным столом, телефоном и факс машиной. Холодильник был забит минералкой, соками и фруктами. — Очень мило, — сказал он.

— Это высший класс сервиса для актера второй роли, — сказал Корбин. — Вы спите с директором?

— Он не в моем вкусе.

— Здесь вы будете в перерывах между съемками. Если не будет других указаний, вы должны находиться на съемках с восьми утра до шести вечера, и, если не будете заняты на сцене, тут они всегда смогут вас найти. У вас здесь свой телефонный номер и линия факсимильной связи. Кстати, этот ключ одновременно является ключом зажигания, но, убедительная просьба, не трогать его. Это работа Тимстеров, и мы не хотим неприятностей с Тимстерами, ведь правда?

— Конечно, нет.

— Вы обнаружите, что многое здесь делается рабочими профсоюзов, так что не передвигайте мебель и не трогайте театральное имущество, если это не нужно для сцены, хорошо?