Валя Шопорова - Тени. Книга 2. Что, если у каждого есть второй шанс?

– В прошлый раз из этого ничего не вышло, но, что ж, раз старушка смерть меня не берёт, я дам обкуренной жизни ещё один шанс. Хотя, уверена, всё закончится тем же, – девушка хмыкнула и покинула ванную комнату.

Её ноги всё ещё пытались подгибаться, но девушка не обращала на это внимания, не чувствовала этого: она шла привычной быстрой походкой, направляясь к постели, опускаясь на неё и нажимая на кнопку вызова.

– Слушаю вас, мисс Литтл, – отозвалась медсестра.

– Пожалуйста, пригласите ко мне мистера Луццато, – сказала Хенси, разглядывая пальцы на теперь уже единственной руке. – Мне нужна его консультация.

– Хорошо, мисс Литтл, у него есть время сейчас.

– Хорошо, спасибо, – ответила Хенси и отклонила вызов.

Легши на спину, девушка подложила под голову руку и начала смотреть в потолок, изучая едва заметные трещинки на нём, маленькие неидеальности.

Через минут пять дверь в палату открылась, и в помещение вошёл мистер Луццато, по виду которого было понятно, что мужчина мало понимает, к чему его позвали.

– Мисс Литтл, у вас какие-то проблемы?

– Нет, – покачала головой Хенси. – Всего лишь вопрос.

Девушка села и свесила ноги на пол, не сводя взгляда с доктора, который под таким напором почувствовал себя неловко.

– Мистер Луццато, вы что-то говорили про протезирование? Мне бы хотелось узнать об этом подробнее.

– Вы хотите сделать протез?

– Да, – кивнула Хенси. – Полагаю, мне понадобятся обе руки, чтобы справиться со всем, чтобы всё смочь.

– Думаю, вам нужно будет немного больше, чем просто две руки, – ответил врач, и в голосе его скользнуло что-то, что заставило Хенси подозрительно сощуриться. Он улыбнулся мягко и тепло, что опять не сходилось с его глазами, цвета грозового неба: тёмно-тёмно серыми, почти свинцовыми.

«Флирт? – подумала Хенси. – Как мило…».

– Так вы поможете мне, мистер Луццато?

– Мисс Литтл, а могу ли я вам отказать? – улыбнулся врач, пошутив.

– Можете, – кивнула Хенси. – Я не уверена, что это входит в обязанности хирурга, но… – девушка помедлила, муча собеседника, всё больше заманивая его в ловушку своих слов и речей. – Но, мне кажется, мистер Луццато, что это было бы честным: вы лишили меня руки, вы мне её и вернёте. Как вы думаете?

– Ну, – развёл руками врач, – если речь зашла о справедливости, то я не могу ничего сделать, кроме как согласиться. Да, мисс Литтл, я займусь этим.

– Сегодня же?

– Сейчас же, – ответил мужчина, залюбовавшийся милыми чертями в глазах девушки, которые вновь зажглись в них, вновь заплясали, спустя столь долгое время сна…

– Я буду вам премного благодарна, – кивнула Хенси.

– Это моя работа.

– Спасибо вам, мистер Луццато, вы очень милы.

– Не более, чем вы, – улыбнулся врач, который сейчас выглядел, как большой ребёнок с трёхдневной щетиной.

– Вам не кажется, мистер Луццато, что больница и, тем более, ожоговое отделение не лучшее место для подобных слов?

– Мне кажется, мисс Литтл, что везде есть место добрым словам.

– Что ж, – вздохнула Хенси. – Полагаю, вы очень хороший человек…

– Может быть, это нескромно с моей стороны, но мне часто говорят, что я хороший человек.

– Рада за вас, мистер Луццато, – ответила Хенси, едва заметно и неровно улыбнувшись. – Может быть, вы займётесь моей просьбой?

– Да, мисс, – ответил мужчина, плохо скрывая своё разочарование. – Я вернусь и расскажу вам всё, что узнаю.

– Спасибо, – кивнула Хенси.

Мужчина покинул помещение, взмахнув напоследок белым халатом.

«Почти супермен… – думала Хенси, с прищуром глядя на закрытую дверь. – Но, если ты и в самом деле такой хороший, тебе лучше держаться подальше от меня. Рядом со мной ангелы дохнут…».

– Всё, мисс Литтл, я всё обмерял и записал, – сказал доктор – мистер Луццато, Хенси кивнула и надела футболку.

– И скоро я смогу обзавестись новой рукой? – задала девушка единственный вопрос, который волновал её и который заставлял её разговаривать с врачом.

– Мы можем выдать вам протез хоть сегодня…

– Мне казалось, что они изготавливаются индивидуально, – перебила доктора Хенси, пересаживаясь на край кровати. – Иначе, зачем вы меня обмеривали?

– Потому что, мисс Литтл, мне нужно знать, какой аппарат подбирать вам.

Хенси едва заметно кивнула и отвернулась к окну, перебирая ногами в совершенно чуждых ей милых тапочках, на которых настоял доктор, потому что полы в больнице холодные…

– Я могу идти? – спросила девушка, возвращая внимание к мужчине.

– А вы не хотите посмотреть ассортимент?

– Ассортимент? – в голосе девушки скользнула усмешка. – Никогда не думала, что это делается подобным образом, как на базаре! – она покачала головой.

– Зачем же вы так? – несколько обиженно возразил доктор, подходя ближе. – Почему, как на базаре? Скорее, как в элитном бутике: всё по каталогу и под запись!

Мужчина улыбнулся, лучистым взглядом цепляясь за такие слишком равнодушные и холодные глаза Хенси, не находя в них даже малейшего ответа, отклика на свою попытку пошутить, сделать атмосферу более тёплой и личной.

– Мистер Луццато, – обратилась к мужчине девушка, делая долгие паузы, – мне бы хотелось сказать, что я оставляю выбор за вами, но… Но я не стану так говорить.

– Правильно, мисс Литтл, – согласился доктор, кивая. – Вам с ним жить, так что, лучше вам его и выбрать.

– Хорошо, – Хенси кивнула, – несите свой каталог. Или что у вас там?

– Каталог, – кивнул мужчина. – Хотя…

Доктор на несколько мгновений задумался, невольно касаясь длинными пальцами подбородка с заметной небритостью, потирая его.

– Хотя, – продолжил врач, – если хотите, я могу показать вам всё вживую, воочию.

– А это возможно? – спросила Хенси, слегка прищуриваясь.

Ей всё больше казалось, что мужчина в белом халате относится к ней несколько иначе, чем положено относиться врачу к своей пациентке. Это могло бы льстить любой – Ашот Луццато являлся мужчиной выдающейся внешности, но Хенси интересовало совершенно не утешение своего самолюбия… Она понимала, что симпатия милого доктора может ей помочь. Конечно, он не самый властный человек в мире, но на данный момент он был тем, кто мог помочь в том, что девушке было необходимо более всего: вернуть утраченную конечность и покинуть стены больницы.

Пусть её никто и не собирался держать здесь насильно, но этот страх, эта опаска навеки поселилась в душе девушки. Она боялась оказаться запертой в клетке, в четырёх стенах, которые вполне могут обрасти со временем мягким войлоком психиатрической больницы, пропитать её тело едкими нотами транквилизаторов и психотропных препаратов. Узнай кто-нибудь обо всём том, что она сделала, её бы непременно лечили, лечили принудительно, насильно и беспощадно, потому что таких, как она, некрасиво и, порою, обидно принято звать психопатами.