Йоко Сано - Одна литера

В баре Дзюнко Нисихара узнала неприятно поразившую ее новость. В сообщении о главном выигрыше лотереи, опубликованном во вчерашнем вечернем выпуске «Хокуто», была опечатка: в номере билета вместо завершающей его цифры «7» стояла «1». В утреннем выпуске дали поправку, но она была набрана мелким шрифтом и, кроме того, утром Нисихаре было вообще не до газет. Короче говоря, обстоятельства круто изменились. Растаяла надежда получить обещанные сто тысяч иен. Получалось, что она помогла преступнику просто так, «за спасибо».

Дзюнко Нисихара была сама не своя, опасаясь, что в любой момент может выясниться ее роль в этом страшном деле. Однако ей наряду с другими, присутствовавшими на совещании в «Дэра», пришлось принять участие в расследовании…

— Мне непонятно поведение Нисихары, — заметил один из репортеров. — Почему, узнав об опечатке, она сразу не пошла в полицию? В таком случае она не понесла бы наказания. Тем более, что непосредственного участия в преступлении она не принимала. И вообще действовала под угрозой.

— Были обстоятельства, которые не давали ей возможности так поступить, — ответила Кёко. — Во-первых, она не знала, кто преступник. Томоко Нозаки вела себя очень осторожно. Она изменила голос, ее лицо было закрыто шарфом, да еще темнота. Нисихара-сан, сколько ни размышляла, кто бы это мог быть, так и не догадалась. Кроме того, преступник сказал ей, что спрячет билет в надежном месте, где его никто не найдет. Нисихара-сан решила, что без имени преступника, без вещественного доказательства никто ей не поверит. Скорее всего заподозрят ее самое…

Кёко продолжила свой рассказ:

— …Итак, Дзюнко Нисихара пристально следила за ходом расследования, приняв в нем непосредственное участие. В то же время она занялась вычислением преступника… Меж тем поздно вечером ей под дверь подсунули письмо. Писавший — убийца, как она поняла, — обещал в самое ближайшее время дать ей деньги и просил не предпринимать никаких шагов. Ей стало ясно, что об опечатке он не знает, продолжая где-то тщательно прятать лотерейный билет.

В ходе расследования Нисихаре пришлось действовать вместе с Сиоми. Пребывая в постоянном страхе, она делала вид, что изо всех сил помогает распутать это дело. Помогала она или не помогала, Эбизава разгадал трюк с замком — Нисихара поняла это по выражению его лица, когда он посетил «Сираюки-со». Одновременно с этим она обнаружила, что в ее комнате поврежден газопровод. Решила, что убийца собирается совершить второе преступление. Положение казалось ей безвыходным, и она обратилась за советом к своей бывшей любимой преподавательнице, то бишь к вашей покорной слуге. (Произнеся это, Кёко улыбнулась и сделала легкий поклон.)

…Я подумала и пришла к выводу, что самое главное сейчас — заполучить лотерейный билет, единственное вещественное доказательство. Но как? Если он спрятан не в «Сираюки-со», то обыск — в том случае если бы полиция пошла на такую меру — все равно бы ничего не дал. Кроме того, тогда мы еще не знали, кто убийца. Случай с газопроводом тоже не сулил ничего хорошего. Жизни Дзюнко грозила опасность. Ей необходимо было на время скрыться. Ее исчезновение могло направить расследование по новому пути.

В тот вечер, когда состоялось всенощное бдение по покойной, Дзюнко Нисихара ушла к себе под предлогом плохого самочувствия. Я последовала за ней, якобы чтобы ей помочь. Вместе мы сочинили известное вам письмо. Два или три иероглифа Дзюнко забыла, и мне пришлось вписать их своей рукой, что потом дало графологам пищу для размышлений.

После этого, воспользовавшись тем, что всенощное бдение еще не окончилось, Дзюнко Нисихара, получившая от меня ключи, ушла из «Сираюки-со» и устроилась в «Дэра», на втором этаже.

Тем временем полиция продолжала придерживаться своей версии, что убийство совершил Оотагаки. Возникли новые подозрения против Миэ как возможной соучастницы преступления. Были мгновения, когда я тоже думала — уж не она ли убила сестру… Но двадцать второго, то есть на следующий день, мы с Дзюнко почти окончательно вычислили убийцу.

Ключом к этому послужили шлепанцы. Во время всенощного бдения мы обе заметили, что на трех человеках новенькие ярко-розовые шлепанцы. Вроде бы ничего особенного, но все же странно. Поразмыслив, решили, что это как-то связано с преступлением.

Очевидно, сверхосторожный преступник все же кое-что упустил — не подумал об обуви. А потом заволновался, как бы Нисихара не опознала его по шлепанцам. Ведь в туалете горел свет, и она могла заметить, что у него на ногах. Приобрести новую домашнюю обувь и выкинуть старую — дело нехитрое. Однако появление новых шлепанцев у одной из соседок при данных обстоятельствах тоже могло показаться подозрительным. Вот и появились три пары у трех человек. Но тут преступник, пожалуй, перестарался: круг подозреваемых сузился. В него вошли Сэйко Коно, Чизуко Хамамура и Синдзи Аримура.

Впрочем, этот круг сузился еще больше, когда мы подумали, что Сэйко Коно можно исключить сразу, — она присутствовала на вечернем совещании в «Дэра» и знала об опечатке в номере лотерейного билета.

Так кто же из двоих — Чизуко Хамамура или Синдзи Аримура?

… И тут Дзюнко вспомнила, кто из них отдавал в чистку белый свитер утром 19 октября, то есть в тот день, когда были опубликованы номера выигравших лотерейных билетов и произошла известная нам встреча в кафе «Белый крест». Трудно предположить, что у человека два белых свитера, это непрактично. Зимой, когда носят теплые вещи, особенно много дыма и копоти, и белое надо то и дело стирать или чистить.

Отсюда следовало, что тот, кто отдал в чистку белый свитер, не мог быть убийцей. А что именно с убийцей Аканэ беседовала в «Белом кресте», мы были уверены.

Хотели сразу сообщить в полицию, но потом решили подкрепить это сообщение вещественным доказательством — лотерейным билетом. Или хотя бы указанием на его местонахождение. Мы боялись, что просто так, на слово, в полиции нам не поверят. Отношение к письму Дзюнко Нисихары, где она обещала через несколько дней назвать имя преступника, было в достаточной мере скептическим. Даже Эбизава засомневался…

— Санада-сан, — прервал Кёко Сиоми, — мне кажется, вы могли облегчить себе задачу, устанавливая, кто был в «Белом кресте» с Аканэ. Тем более, что осталось всего два «кандидата» в преступники. Надо было показать официанткам их фотографии.

— Откровенно говоря, мы об этом подумали. Если бы речь шла о тех, кто работает у меня в баре, это было бы просто. Но где мы могли взять фото Хамамуры и Аримуры? Не попросишь же у них самих, — ответила Кёко.

В это время сидевший позади всех Мураока поднялся со своего места и быстро вышел из комнаты. Кёко проводила его улыбкой, поняв, что он догадался, кто преступник, и побежал звонить в редакцию.